Евгений Гусляров - Христос в Жизни. Систематизированный свод воспоминаний современников, документов эпохи, версий историков

Ф. Фаррар 3 . С. 120.

Слухи об этих пиршествах доходили даже до Рима, и римский сатирик Персий в одной из своих сатир делает замечание о таком празднестве по случаю «Иродова дня». Он описывает, с каким блеском иллюминовались окна дворца и обвешивались гирляндами цветов; столы были переполнены всевозможной роскошью, и вино лилось рекой. По этому случаю веселость и ликование достигали наивысшей степени.

А. Лопухин. С. 314.

Когда наступал Ирода день рожденья и роскошные окна

Убирались светильниками, которые, украшенные фиалками,

Изливали облака благовоний, в красном блюде плавала

Вкусная рыба, и в белых сосудах пенилось вино,

Ты молча шевелил губами и бледный молился по субботам.

Но это лишь мрачные призраки, опасности,

Не стоящие разбитого яйца...

Персий. С. 33.

Богатство, изысканная архитектура дворцов, общее стремление Иродов выставить себя напоказ, служили достаточным ручательством, что на этом пиру не было недостатка ни в чем, что только могли предоставить роскошь или царское достоинство. Довольно сказать, что он был похож на те ужасные оргии, которые согласовались с развратными обычаями империи и соединяли в себе римское обжорство с греческой чувственностью. Но коварная Иродиада задумала угостить царя неожиданным и возбуждающим страсти удовольствием, — зрелищем, которое, как ей известно, должно было восхитить гостей Ирода.

Ф. Фаррар 1 . С. 172.

В то время были в большой моде пантомимические танцы, и они составляли страсть Иродов, так что еще Ирод Великий устроил в своем дворце особый балетный театр. Роскошный пир того времени не считался полным, если он не заканчивался какой-нибудь вакхической пляской. На этот раз подобную заключительную пляску исполнила падчерица Антипы Саломея, которую ее мать, вопреки обычаям, нашла возможным ввести в зал пиршества и представить гостям.

А. Лопухин. С. 314.

Она была еще «корасион» — девочка, если только она родилась в 14 г. по Р. Х.

Ф. Фаррар 3 . С. 120.

Танцы доведены были до высокой степени совершенства. Танцовщица не говорила, а олицетворяла какую-нибудь сцену жестами, телодвижениями и разными положениями под звуки музыки. Лица обыкновенно при этом закрывались масками, но все другие части тела, особенно руки и ноги оставались свободными для действия. Предметами танца обыкновенно были сцены из мифологии и таким образом, к ужасу строгих иудеев, носили на себе вполне языческий характер. Одежда танцовщицы, подобно тому, как это бывает в теперешних балетах, рассчитана была на то, чтобы с возможно большей выгодой выставить красоту фигуры, хотя она разнообразилась, смотря по характеру представления. Во времена Ирода Антипы на сцене никогда не выступало больше одной танцовщицы за раз, даже когда в исполняемой пьесе выводились оба пола. В первые времена империи женщины никогда не выступали с подобными танцами пред публикой, но они не смущались выступать в качестве танцовщиц в частных собраниях вельмож, как это и было с Саломеей.

А. Лопухин.С. 314–315.

Тетрарх был польщен и тронут...

А. Дидон. С. 375.

В восторге от восхитительной пляски, которой прелестная княжна доставила удовольствие развеселившимся гостям, царь, находясь в винном угаре, дал девушке в присутствии своих гостей необдуманную и глупую клятву, что он, в награду за доставленное ему удовольствие, готов дать ей все, чего только она ни попросит, даже до половины своего царства.

Ф. Фаррар 3 . С. 121.

Девица с радостью побежала к матери, попросить ее совета, и кровожадная Иродиада злорадно прошипела: проси «головы Иоанна Крестителя».

А. Лопухин. С. 315.

Ирод с ужасом выслушал эту просьбу.

Ф. Фаррар 3 . С. 121.

...Перед этим неожиданным и ужасным условием проявился весь характер царя: смесь мягкости, доброты, робости и неуместной верности своему слову.

А. Дидон. С. 375.

Голова пророка была принесена на блюде, как самое лакомое кушанье для кипевшей злобой женщины, и сделалась даже предметом низкого и злобного издевательства Иродиады… Блаженный Иероним приводит предание, что Иродиада, утоляя свою кровожадную злобу, иголкой колола язык Иоанну, как бы отмщая ему за обличение. Примеры подобного же издевательства над мертвой головой представляет и древняя гражданская история. Так Марк Антоний приказал положить только что отрубленную голову Цицерона на ту самую трибуну, с которой раздавались обличительные речи оратора; Агриппина издевалась над головой своей соперницы Лоллии Павлины и так далее…

А. Лопухин. С. 316.

Что сделалось с останками пророка, нам неизвестно. Одно из преданий рассказывает, что будто бы Иродиада приказала сбросить обезглавленное тело со стенных зубцов на съедение собакам и коршунам. Но злобную женщину вскоре постигло наказание.

Ф. Фаррар 1 . С. 174.

…Ученики пророка взяли его и похоронили и о случившемся рассказали Иисусу.

А. Дидон. С. 376.

Ученики Иоанна взяли обезглавленный труп и похоронили его, и, таким образом, «в тех же самых горах, в которых Израиль искал гробницу своего первого пророка, был похоронен и его последний пророк».

Ф. Фаррар 3 . С. 121.

…И взял голову Иуханнеса ал-Мамадани, убитого рукой Ирудеса из Себастии, ученик Иасу. И причина его именования ал-Мамадани та, что иудеи принимали у него обряд омовения.

Абу-ль-Фатх.

Самарянская хроника (107-108).

Обезглавленный Иродиадой, он открыл эру христианских мучеников. Он первый засвидетельствовал о новом учении. Люди, ведущие суетную, мирскую жизнь, видя в нем естественного врага, не могли позволить ему жить; его обезображенный труп, простертый на пороге христианства, наметил кровавый путь, по которому после него должно было пройти столько других.

Э. Ренан. С. 171.

После смерти Иоанна Крестителя Антипа возвратился в Тивериаду, но и там совесть не давала ему покоя. Омрачились и его блистательные пиры, потому что, по преданию, в роскошных блюдах ему постоянно чудилась окровавленная глава Иоанна, неумолчно произносившая свое обличение: «Не должно иметь тебе жену брата твоего».

А. Лопухин. С. 317.

Задававшиеся Иродом пиры были по-прежнему великолепны, залы были роскошно убраны и иллюминованы, на столах расставлены блюда с вкусными рыбами и стояли сосуды с великолепным вином; но лишь только Антипа заглядывал в одно из этих лакомых блюд, как из него во всем ужасе представлялась ему мертвая голова Иоанна и в его преступной душе раздавался грозный обличительный голос пророка: «Не должно иметь тебе жену брата твоего, Филиппа». Тогда, естественно, он в страхе погружался в безмолвие, и спешил усиленными молитвами в синагоге утешить свою возмущенную душу. Для присутствовавших на торжестве все это могло быть неизвестно; но некоторые не могли не обратить внимания на странность поведения Ирода и на его усиленные мольбы в синагоге, и молва об этом также могла разнестись по городу, и нашла себе воспроизведение даже в сатире римского поэта Персия. Очевидно, тут мы имеем такой же глубокий психологический факт, какой известен в отношении Теодориха Великого, которому также однажды почудилась в блюде с рыбой мертвая голова невинно загубленного им Симмаха, последствием чего было такое сильное нервное потрясение, что Теодорих заболел и уже не встал с одра болезни…