Франсин Риверс - Мария. Неусомнившаяся

Подошли воины и перебили голени сначала у одного разбойника, а потом и у второго. Разбойники коротко вскрикнули, стали судорожно хватать ртом воздух и через несколько минут умерли, не в силах более наполнять свои легкие воздухом.

— Этот уже мертвый.

— Лучше проверить, — один из солдат поднял копье и вонзил его в бок Иисуса. Полились вода и кровь. — Да, Он мертв.

Воины выбили из-под основания креста клинья, и крест упал. Когда они вытащили из рук и ног Иисуса гвозди, Мария приблизилась к ним.

Один из воинов выпрямился, в руках он держал молоток.

— Чего ты хочешь?

— Мой Сын… мой Сын…

Скривившись, мужчина отошел в сторону и стал помогать опускать другой крест.

Мария села на землю возле тела Иисуса и положила Его голову себе на колени. Начался дождь, и она стала вытирать с Его лица падавшие капли. Потом Мария встала и, пересев, подтянула к себе тело Сына так, чтобы вся его верхняя часть лежала у нее на коленях. Она укачивала Его, как ребенка.

— Нет, — шептала она, целуя Его лоб. — Бог сказал, что Ты спасешь нас от наших грехов…

Она нежно погладила Его черные волосы и снова поцеловала. Мария сжала в ладонях Его лицо, потом провела рукой по Его плечу и прижала ее к Его груди, страстно желая почувствовать хотя бы слабое сердцебиение. Но сердце не билось. Не переставая убаюкивать своего Сына, она еще крепче прижала Его к себе и почувствовала, как тепло уходило из Его тела, пока оно не стало совсем холодным.

И тогда Мария поняла. Ее Сын умер.

Подняв голову и покачнувшись, она в горестном крике выплеснула все отчаяние своего народа. Мессия мертв, мир остался в рабстве.

Вокруг Марии плясали невидимые существа, злорадствуя и торжествуя, в то время как их господин смеялся и смеялся.

Не говорил ли я тебе, что убью Его? Теперь земля и все, что на ней, мои. Я победил! Теперь я властвую. Смотри! Я победил!

Сидя на склоне холма, Мария сняла с головы своего Сына терновый венец и прижалась к ней щекой. Дождь насквозь промочил ее покрывало.

— Мария, — ласково произнес Иоанн, — здесь Иосиф из Аримафеи и Никодим.

— Кто? — переспросила она, глядя на двух мужчин, облаченных в красивые одежды, которые держались на почтительном расстоянии от нее. Они были похожи на зажиточных людей, членов синедриона. Мария прикрыла рукой холодное лицо Иисуса, будто хотела защитить Его от них.

Иоанн опустился на колени и с состраданием заглянул ей в глаза:

— Иосиф получил от Пилата разрешение взять тело твоего Сына и похоронить Его.

Похоронить Его? Мария погладила холодное лицо Иисуса. Иоанн положил руку ей на плечо, Мария подняла на него глаза. Его лицо было искажено скорбью.

— Матушка, скоро суббота. Его необходимо похоронить.

Мария посмотрела на серое небо и на маленькие группки людей, все еще стоявших вокруг. Тела двух разбойников были уже унесены. Если она сейчас не отдаст своего Сына, то завтра уже ничего нельзя будет сделать.

— Иосиф из Аримафеи предложил свою гробницу.

Мария посмотрела на Иисуса. Дождь омыл Его тело, сделав Его лицо белым, как мрамор в храме. Наклонившись к Нему, она поцеловала Его в лоб, как целовала, когда Он был ребенком и спал в Своей кроватке. От Его волос исходил аромат благовоний.

— Возьмите Его, — прошептала Мария и отпустила Его.

Никодим приподнял тело Иисуса, чтобы Иосиф смог завернуть Его в чистую льняную ткань. Мария сидела в грязи, наблюдая за происходящим. Иоанн помог ей встать и обнял ее.

— Пойдем, матушка, — нежно произнес он. — Теперь ты будешь жить в моем доме.

— Где находится эта гробница?

— В саду, недалеко отсюда. Иосиф сказал, что она вырублена в скале. Это красивое место, с оливковыми деревьями и водоемом. Иисусу там будет покойно.

К ним подошли несколько женщин, с плачем они обняли Марию. Она же стояла в полном оцепенении, не испытывая никаких эмоций. Она не знала, о чем разговаривать с ними. Когда Иоанн взял Марию под руку, чтобы отвести домой, она увидела своих сыновей. Пристыженные, они со скорбью смотрели на нее. По их глазам Мария поняла: они думали, что она отвергнет их так же, как они отвергли Иисуса.

— О, — воскликнула Мария и снова залилась слезами. Она подошла к своим сыновьям и дочерям и всех обняла и поцеловала.

— Пойдемте с нами, — сказал Иоанн, становясь рядом с Марией, как повелел ему Иисус. — Мой дом находится в городе.

Уходя, Мария оглянулась на двух незнакомых ей мужчин, которые уносили тело ее Сына в гробницу.

В горнице Мария и ее спутники присоединились к ученикам Иисуса. Мужчинам было стыдно, и они не смели поднять глаз на мать Иисуса, потому что все они оставили своего Учителя. Женщин среди них не было.

— Мария и другая Мария сидят возле гробницы, ожидая, когда закончится суббота, — сказал кто-то.

— Иосиф из Аримафеи и Никодим уже помазали тело Иисуса, израсходовав для этого около ста литров состава из смирны и алоя, и завернули Его в погребальные пелены.

— Нам придется уйти из города.

— Он прав. Римляне будут искать нас.

— Зачем им трудиться и искать нас? — произнес Петр, лицо его выражало страдание. — Мы ни для кого не представляем угрозы. Все кончено. Иисус мертв, — он закрыл лицо руками и заплакал.

— Нет, не кончено, — тихо проговорила Мария.

Как это кончено? Бог говорил, что ее Иисус спасет Свой народ, что Иисус — Мессия. Она верила Ему. Так как же это могло быть концом?

Мужчины с сожалением посмотрели на нее и отвернулись.

— Это не конец — снова повторила она.

— Матушка, — мягко произнес Иоанн, обняв ее.

Она не желала молчать.

— Ангел Господень приходил ко мне, когда я была девушкой, и сказал, что Дух Святой сойдет на меня. Он сказал, что сила Всевышнего осенит меня. Он сказал, что я рожу Святого Отпрыска, Сына. Он сказал, что Его имя Иисус, ибо Он спасет народ Свой.

Мужчины опустили головы.

— Бог сказал, что Он спасет людей Своих от их грехов, — продолжала она, и снова из ее глаз потекли слезы. — Бог сказал…

Мужчины не поднимали на нее глаз. Мария знала, что они считали, будто она от горя лишилась рассудка и цеплялась за какую-то призрачную надежду, когда все было кончено. Но когда Бог обещает, Он всегда исполняет Свое обетование.

— Это не может быть концом, — ее голос задрожал. — Я отказываюсь верить в это! — слезы душили ее. — Бог… обещал… — закрыв лицо руками, Мария разрыдалась.

В течение нескольких минут мужчины хранили молчание, затем снова начали разговаривать.

— Я повторяю, мы должны уйти из Иерусалима.

— Да, но как мы уйдем так, чтобы нас никто не заметил?

— Что если нас увидят? — с горечью произнес Петр.

— Какое это теперь имеет значение? Что теперь вообще имеет значение?