Томас Мур - Утерянные сутры Иисуса: Как была открыта древняя мудрость сианьских монахов

«Сутра–памятник» упоминает также о монастыре, воздвигнутом Алебеном и другими сианьскими монахами. Подобно всему остальному, связанному с Алебеном, этот монастырь, как и ряд других, построенных для персов, зарос травой забвенья и исчез, как будто его и не было. И даже Сутры Иисуса, некогда провозглашенные императором Тай–цзуном «не от мира сего, совершенными и сокровенными», давно с тех пор исчезли и потерялись. Потрясения и бурные события последующих столетий предали забвению последние следы Алебена и его необычных текстов. Как и следы, занесенные в пустыне песчаной бурей, они остались бы навеки погребены и неизвестны, если бы в 1900 г. один даосский монах, живший в маленьком городке на Великом шелковом пути, не собрался расчистить пещеру от набившегося в нее песка.

ХaH Юань–люй появился в Дуньхуане спустя тысячу двести пятьдесят лет после Алебена. Он был монахом, даосским священнослужителем, и прибыл в этот город на Великом шелковом пути из своей родной провинции к западу от Пекина. Один из тех, кто видел этого маленького человечка со спокойным взглядом и изможденным лицом, говорит о нем как об «очень странной и подозрительной личности». На фотографии того времени мы видим похожего на колдуна человека в большом не по размеру монашеском одеянии, мягкой кожаной обуви и сдвинутой с широкого лба на затылок шапке. За мягкостью и непринужденностью манер скрывались настойчивость и упорство человека широких взглядов, а также и других качеств, которые позволили ему сначала совершить великое открытие, а затем и самому сделаться объектом охоты для европейских археологов.

Дуньхуан был важным перекрестком торговых путей в тысяче миль к западу от Сианя. Алебен останавливался в нем для пополнения запасов провианта на долгом пути в столицу империи. Город находился между пустынями Так–ламакан и Гоби и получал воду от талых снегов горного хребта Алтынтаг.

Ван Юань–люй, самопровозглашенный настоятель

Дуньхуана, открывший пещеру со свитками и посвятивший свою жизнь сохранению храмового комплекса

Этот горный оазис славился своими садами и огородами, а также богатыми урожаями хлопка. Жители торговали на развалах вдоль дороги гранатами, тающими во рту персиками и дынями. Неподалеку коннозаводчики растили лошадей для императорских конюшен. В пору своего расцвета Дуньхуан просто кишел рынками, постоялыми дворами и караван–сараями. Торговцы нагружали верблюдов товарами и свежей провизией в этом «городе песков», а затем отправлялись в путь — вдоль реки с узкой полосой деревьев по берегам, мимо изрезанных ветром песчаных дюн и нависающих утесов и скал — в пустыню Гоби или же на запад, в сторону «Крыши мира».

Это место привлекало Ван Юань–люя не тем, что это был древний перевалочный центр торговли. Его интересовали пещеры в десятке миль от Дуньхуана. Уже в IV в. буддийские монахи с помощью примитивных орудий начали выдалбливать для себя в причудливых приречных скалах пещерные помещения и кельи. За несколько столетий они создали рукотворный многоярусный лабиринт пещер, которые были соединены друг с другом иногда весьма замысловатым образом.

Ван увидел эти пещерные храмы в окружении безжизненных голых скал, безлюдных плоскогорий и сияющих просторов «поющих песков» Минша Шан. Как и многим другим китайцам, ему была известна история Пещер тысячи будд — история о том, как во время династии Вэй эти пещеры были расписаны замечательными жемчужно–белыми и лазурно–голубыми фресками, а с приходом к власти династии Тан — стенными росписями темно–красной и синей цветовой гаммы. Числом более пятисот и протяженностью более мили, эти пещеры были названы современным историком искусства «одним из самых важных средоточий буддийского искусства, которые дают редчайшую возможность увидеть развитие китайской живописи на протяжении тысячелетия». Или, как заметил в XV в. посланный в Китай персидский лазутчик, фрески эти «таковы, что поразят и повергнут в изумление всех живописцев мира».

Скалы Дуньхуана с пещерными храмами (во время открытия пещеры со свитками)

Даос Ван Юань–люй, прибывший в город в 90‑х гг. XIX в., был поражен тем жалким состоянием, в котором находились пещерный город–улей и его шедевры. В преданных забвению пещерах за несколько веков штукатурка растрескалась, краска отстала и облупилась. В стенах появились промоины и трещины. Наносный песок забил входы во множество пещер, от сажи и копоти разводившихся в них костров росписи на стенах почернели. Уже в течение нескольких столетий Великий шелковый путь оставался романтической памятью прошлого, а Пещеры тысячи будд были почти забытой остановкой в пустыне — среди мерзости запустения. Здесь–то и нашел Ван Юань–люй дело всей своей жизни. Этот маленький монашек объявил себя настоятелем и хранителем этих пещер. Почти без гроша в кармане, засучив рукава, он принялся за их восстановление. Как истый паломник, он странствовал по окрестностям и собирал для этого средства. В 1900 г., надзирая за расчисткой песка в одном из пещерных храмов, монах обнаружил смежное помещение, закрытое кирпичной кладкой. Вход в него был оштукатурен и расписан фресками. Ван с работниками снял слой штукатурки, разобрал кладку, убрал обломки и заглянул в забытый склеп. Как позже писал очевидец, «наваленные одни на другие… в тусклом свете фонаря появились связки рукописей сплошной грудой высотой более трех метров». Насчитали около пятидесяти тысяч свитков и других документов. Были обнаружены живопись на шелке, изумительно тонкой работы кружева и вышивка, другие бесценные ткани, а также книги, напечатанные за шестьсот лет до гутенберговской Библии. Историки в конечном счете определили, что пещера–библиотека была «запечатана» около 1005 г. Открытие монаха, по словам руководства музея Поля Гетти, было «одной из самых важных находок в истории археологии».

Девять столетий этот клад–сокровище лежал нетронутым под охраной лишь сухого воздуха пустыни. Большую часть документов представляли буддийские священные тексты, однако были также среди них поэмы, стихи и баллады. Но, может быть, самое главное было то, что в пещере был обнаружен тайник с восемью свитками, которые стали известны как Сутры Иисуса. Каким образом эти уникальные тексты оказались в далекой пещере, в пустыне на полпути от дворца императора Тай–цзуна до Персии, на этот вопрос у нас нет ответа.