Гаура Дэви - Небо на земле

28.04.1972

Нас разбудили в четыре часа — это практически ночь. Воздух холодный. Я пошла вниз к реке. Спустившись по ступеням, я встретила Бабаджи, уже возвращающегося с купания. Прыгнув в реку, я погрузилась в холодную воду. Звезды были такими яркими. Позднее, сидя в углу храма, я думала о том, что хотела бы и дальше оставаться частью этой магической истории и следовать за Бабаджи, но я никогда не осмелюсь просить Его об этом. Несколько минут спустя Бабаджи призвал меня к себе и спросил, хочу ли я поехать с Ним во Вриндаван — древний город, связанный с Господом Кришной. Я была несказанно счастлива предстоящей поездке, хотя очень боюсь остаться одна и путешествовать без Шанти и остальных друзей. Мне еще нужно вернуться в Алмору и забрать деньги и паспорт. Шанти был несколько озадачен моим энтузиазмом в отношении Бабаджи. Но я, и в самом деле, очарована Им и думаю, что, возможно, Он — мой гуру.

ХАЛДВАНИ. 4.04,1972

Я жду поезд до Вриндавана. Впервые передвигаюсь по Индии одна и успела заметить, что в целом индийцы — добрые люди, старающиеся помочь тем, кто путешествует по их стране.

Утром, покидая Алмору и наблюдая за собой со стороны, я видела себя, одетую в белое, шагающую босиком по дороге, окаймленной соснами, несущую на голове узелок с одеждой — все мои пожитки. Я ограничена в средствах, и у меня нет обратного билета. Впервый раз в жизни по–настоящему чувствую себя одинокой, находясь в Индии «на пути» и направляясь к своему гуру. Прямо как во сне!

ВРИНДАВАН, 06.05.1972

Я во Вриндаване. Это замечательное место, чарующий город, как будто бы сошедший со сказочных страниц. Я прибыла вчера. Добиралась сюда на поезде с многочисленными остановками. Приехав, взяла рикшу и отправилась вдоль городских улочек. Для меня это было видением рая, далекого, но знакомого по какому–то предыдущему существованию. Старинные, искусно украшенные дома, крошечные тесные улочки, маленькие колоритные магазинчики, торгующие фруктами, сладостями и одеждой. Люди здесь радостные. Они широко и открыто улыбаются в знак приветствия. Повсюду древние храмы, насчитывающие тысячелетия, наполненные звуками песнопений и молитв на санскрите. Многие садху, святые, женщины в белых одеждах ходят по городу, постоянно пребывая в молитвах. Везде царит атмосфера безвременья.

Войдя в ашрам Бабаджи, я сразу же увидела Его, сидящего на возвышении. Одетый в белое Бабаджи, как всегда, такой красивый, нереальный, эфемерный, источающий свет. Он подозвал одного из индийцев и сказал мне, чтобы я следовала за Ним на базар. Он собирался выпить большой стакан молока, продаваемого в огромных терракотовых сосудах. Мне нравится находиться в таком замечательном месте, и я больше не чувствую страха. Я в безопасности, объятая любовью Бабаджи и теплом окружающих меня людей.

Вечером, когда я сидела в храме, индианки и их детишки окружили меня и начали оценивающе разглядывать. Они трогали меня, гладили, восхищались мной. Для них я — женщина с белой кожей, и они дали мне почувствовать себя очень красивой. Бабаджи подозвал меня и сказал, что мое имя — Кали — Воительница, Черная Богиня. Затем вдруг Он внезапно передумал и произнес с нежностью: «Нет. Твое имя — Гаура Деви». Впоследствии мне сказали, что это означает Белая Богиня.

Я очень тронута музыкой, песнями, великолепием Бабаджи и преданностью индийцев. Они стоят в длинной очереди с цветочными гирляндами в руках — в качестве подношения. Надевают гирлянды Ему на шею, делают пранам, и Он отвечает жестом, улыбкой, словом или дает прасад — освященную пищу.

Я тоже встаю в очередь и чувствую, как меня переполняют эмоции, когда я приближаюсь к Нему. От Него исходит огромной силы энергия, и я испытываю невероятные ощущения, осознавая, что Он может читать мои мысли. Его сияющие глаза полны магнетизма, любви, силы и знания. Я не устаю смотреть на Него и замечаю, что это происходит с каждым. В течение двух–трех часов Бабаджи сидит практически неподвижно. Он не говорит. Он только визуально присутствует, давая нам шанс созерцать и испытывать восхищение: Он дает даршан. Как объяснили мне индийцы, это возможность лицезреть Божественное в человеческом теле.

Такой опыт не оставляет равнодушным никого и оказывается сокровенным для каждого. Я вижу это по глазам людей и чувствую по энергетике в храме. До самого позднего вечера люди все время поют мантру Бабаджи «Ом Нама Шивайя» и другие духовные песнопения.

Мы ночуем на крыше маленького здания, сооруженного рядом с храмом. Спим на соломенных матах. В округе бродят обезьяны. Четыре часа утра. Все еще темно. Мы просыпаемся от звуков молитвенных песнопений, доносящихся со всех храмов города, а здесь их более семисот. После душа я немного медитирую, и мы идем в храм на аарати — утреннюю молитву. С волнением ждем появления Бабаджи — момента, когда Он выйдет из своей комнаты и сядет на скромное возвышение, специально приготовленное для Него. Храм необыкновенно чист, повсюду цветы, разносится запах сладких благовоний.

У нас нет завтрака и ужина, только большой ланч. В течение дня раздают фрукты и кусочки халвы. Некоторые продолжают петь до позднего утра, другие работают: убирают, чистят, моют, готовят или носят питьевую воду из колодца, расположенного на площади напротив храма. Бабаджи часто разговаривает с людьми индивидуально: всего по нескольку слов то тут то там, очень спокойно, мягко. После ланча у всех короткий послеобеденный отдых. Примерно в пять часов мы купаемся и снова встречаемся в храме, чтобы сделать необходимые приготовления для вечерней службы.

В послеобеденное время многие идут купаться на реку Джамуну. Эта река является символом Господа Кришны. Вечером проходит аарати, и люди до глубокой ночи поют красивые, мелодичные песнопения. Я не понимаю значения слов, но растворяюсь в мелодии и в ощущении Божественного.

Мне очень трудно привыкнуть к ежедневной рутине? строгой дисциплине, к способности индийцев упорно трудиться, Отчасти это происходит, по–видимому, из–за того, что невыносимо жарко и я быстро устаю. В Индии месяц май — знойный. Это самое гнетущее время года, и я часто бегаю на базар выпить чего–нибудь холодного, хотя знаю, что Бабаджи этого не одобряет.

15.05.1972

Мне становится трудно выдерживать здешнюю жизнь. Ежедневная рутина утомительна и монотонна. Некоторые молодые индийцы очень грубы и плохо ко мне относятся. Они не дают мне работать вместе с ними и обращаются, как с чужой. Бабаджи всегда пленяет меня, но даже Он держит меня на расстоянии. Он недоступен. Почти невозможно ни с кем общаться, поскольку я совсем не говорю на хинди и знаю лишь несколько слов по–английски.