авва Дорофей Array - Аскетика. Том I

Кто знает всего себя, что он грешен, и оплакивает от сердца грехи свои, тот посеял на добром селе; если же не посеял так, то невозможно, чтобы процвели в нем многоплодные дела смирения.

Кто не познает себя для того, чтобы смиряться, тот делается гордым; а кто знает себя и устроение свое, тот не возносится, а смиряется.

Новогреческий перевод «Лествицы» Афанасия Критского. С. 321.

Слово 26, 4 — (v)

Под словами «чистое чувство» разумеется хранение всех внешних чувств. Посему, тогда человек как должно рассуждает, когда хранит совесть свою неоскверненною, соблюдая от вреда и внешние чувства, то есть смотрит на все целомудренным оком, слушает только безвредное, говорит только должное и благопотребное.

Слово 26,12 — (аа)

Иоанн авва Раифский и Илия Критский утверждают, что преподобный Иоанн Лествичник говорит об авве Льве, о котором Иоанн Мосх (в 3 гл. «Луга Духовного») рассказывает следующее:

«В царствование императора Тиверия (около 586 года) пришли мы в Оазис, где видели великого по благочестию пустынножителя родом каппадокиянина именем Лев. Многие много удивительного рассказывали о нем. Из собеседования с ним мы увидели, что он поистине муж святой, и много получили пользы от его смирения, безмолвия, нестяжательности и любви ко всем человекам. Сей достопочтенный старец говорил нам: «Поверьте, дети, я буду царствовать». А мы говорили ему: «Поверь, авва Лев, из Каппадокии никто никогда не царствовал, потому напрасно ты питаешь такие мысли». Он опять говорил: «Истинно, дети, буду царствовать». И никто не мог убедить его отказаться от этой мысли. Он говорил опять: «Буду царствовать». Спустя несколько времени пришли варвары (мазики), опустошили всю эту страну, вторглись и в Оазис и убили многих пустынножителей, а других отвели в плен; в числе сих пленников были: авва Иоанн (из чтецов великой Константинопольской Церкви), авва Евстафий из Рима и авва Феодор, которые были немощны. Когда их пленили, авва Иоанн сказал варварам: «Ведите меня в город, я упрошу епископа дать вам за нас 24 златницы». Один из варваров повел его в город, где авва Иоанн пошел к епископу. В городе нашлись и авва Лев и некоторые другие отцы, потому что они не были задержаны. Итак, авва Иоанн пришел к епископу и начал просить его дать за них златницы варвару. Но у епископа не было более восьми златниц. Отдавали их варвару, но он не взял, говоря: «Дайте мне или 24 златницы, или монаха». Принуждены были отдать варвару авву Иоанна, плачущего и рыдающего. Варвар отвел его в свои шатры. Через три дня авва Лев, взяв восемь златниц, пошел в пустыню к варварам и упрашивал их так: «Возьмите меня и восемь златниц, а их отпустите, потому что они немощны и не могут служить вам, вы же их убьете, а я здоров и буду служить вам». Варвары взяли его и восемь златниц и отпустили трех пленников. Авва Лев шел с варварами до некоторого места, и когда он изнемог, они отрубили ему голову. Таким образом сей святой муж исполнил слово Господне: Болши сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя (Ин. 15, 13). Тогда-то мы поняли, что значили слова его: «Я буду царствовать». Ибо истинно он воцарился, положив душу свою за друзей своих».

Слово 26,22 — (бб)

Духовное чувство есть в нас, как соединенное с умом во всяком человеке; и оно не в нас, как покрываемое страстями в страстных, и недействующее и непознаваемое (см.: Патрология. Т. 88. С. 1040). Ум сам собою, будучи мысленным оком души, имеет великое просвещение, и естественное разумение, и благое рассуждение в себе в отношении ко всем предметам и может испытывать оные с чудною мудростью и знать, что добро и что зло. И эта способность разумения всегда в нас, так как она соединена с умом человеческим и неразлучна от оного; часто же по собственной нашей вине не действует в нас, потому что бывает зарыта и покровенна нашими страстями и грехами, как некий свет покровенный, который горит, но не светит, потому что он закрыт и пребывает без действия; если же его открыть, то он опять светится. Так и духовный разум в нас. Посему никогда не перестанем отыскивать и давать ему действовать; потому что когда он пребывает открытым, он светит и прогоняет все наши дурные пожелания и действия плотские, и как тьма прогоняется светом, так движения плотские оным легко побеждаются и истребляются и более не искушают нас; и тогда Бог подает нам некоторое усердное стремление и Божественное желание, чтобы мы имели его в себе и чтобы оно всегда привлекало нас ко всему доброму, как сказал святой Нил премудрый, испытавший и познавший сие.

Новогреческий перевод «Лествицы» Афанасия Критского. С. 346.

Слово 26,24 (вв)

Промысл Божий простирается на всякую тварь, то есть на все творение.

Помощь Божия подается верным, то есть христианам, содержащим истинную, или православную, веру, но недостаточным в добрых делах. Таковым Господь подает Свою помощь, чтобы они при истинной вере простирались и на добрые дела.

Хранение Божие бывает над такими верными, которые поистине верны, то есть над теми, которые, содержа истинную веру, тщатся и о творении благих дел, сколько им возможно.

Милости Божией сподобляются работающие Богу, то есть посвятившие себя на служение Ему и усердно служащие Ему день и ночь.

Утешения от Бога сподобляются любящие Его, то есть достигшие в совершенную меру любви Божией и в меру сыноположения. Ибо, как говорят Василий Великий и преподобный авва Дорофей, трояким образом можем мы угодить Богу: или благоугождаем Ему, боясь муки, и тогда находимся в состоянии раба; или, ища награды, исполняем повеления Божии ради собственной пользы и посему уподобляемся наемникам; или делаем добро ради самого добра и тогда мы находимся в состоянии сына.

Преподобный авва Дорофей. «Душеполезные поучения». Поучение 4. «О страхе Божием». С. 66.

Слово 26,27 — (гг)

По изъяснению Илии Критского, мысль преподобного Иоанна такая: если искушение похоти блудной есть внутреннее, имеющее источник свой в сердце искушаемого, то труд телесный бывает полезным врачевством для того; уединение же и пустыня бывают вредны, потому что там диавол сильнее возбуждает воображение, а находящийся в искушении такого рода бывает слабее в противоборстве. Если искушение есть внешнее, то есть имеет начало свое в видении лиц, и в разговорах, и внешних сношениях, то удаление в уединение и безмолвие со вниманием подает весьма благотворную пользу и помощь.

Слово 26, 68 — (дд)

Илия Критский говорит: «Наставники в целомудрии — пророк Илия, святой Иоанн Креститель и святой Иоанн Богослов; наставники в кротости — Моисей и Давид; наставники в молитве — Сын Божий и Ангел, являвшийся святым Антонию и Пахомию; наставники в посте — Моисей и Сам Спаситель; бдению учили многие пустынники, которые через оное получили сокрушение и духовное просвещение. Но смирению научает только Сам Бог Слово, Спаситель всех человеков, вочеловечившийся и обнищавший нас ради. Сколь же велика добродетель смирения, когда Тот, Которого величию меры нет, снизошел до крайнего уничижения — смерти крестной, чтобы только научить человеков смирению! Но как гордость диавола была началом нашего греха, то нужно было, чтобы смирение Самого Бога было орудием нашего искупления».