Сборник - Таинства Церкви

Сщмч. Киприан Карфагенский упоминает следующие элементы Покаяния: исповедание греха (confessio), удовлетворение (satisfactio), соответствующее тяжести греха, отпущение грехов (remissio) и примрение с Церковью — reconsiliatio. Данную схему, свойственную западному богословию, православный взгляд несколько корректирует: место удовлетворения разгневанному правосудию Божию заменяет епитимия, которая рассматривается скорее не как удовлетворение, а как лекарство от греховных страстей и средство для внутренней дисциплины.

Покаянию и исповеданию подлежат не только греховные слова и дела, но также и греховные мысли и намерения. Сщмч. Киприан Карфагенский пишет: «Насколько выше по вере те, которые не сделали преступления ни через жертвоприношение идолам, ни через записи, однако по одному тому, что думали об этом, с болезнью и искренностью исповедуют это перед священниками Божиими, очищают совесть признанием и ищут спасительного врачевания для своих малых и легких ран».

Однако таинство Покаяния не стоит рассматривать как автоматически работающее действо, которым грешник вправе распоряжаться по своему усмотрению и которое просто обязано даровать ему прощение. Напротив, отцы Церкви указывают и на необходимое благоговение перед этим таинством и на Богодарованную власть священников силой Св. Духа не только прощать, но и удерживать грехи. Как пишет тот же сщмч. Киприан, «не приносящих покаяния и не свидетельствующих сокрушения о грехах своих всем сердцем и явным исповеданием, должно удалять от общения». По словам свт. Кирилла Александрийского, «люди, облеченные Духом, отпускают или удерживают грехи двумя способами: во-первых, когда одних допускают ко Крещению — тех, кто оказались достойными того по образу жизни и по испытании в вере, — а некоторых, еще не соделавшихся достойными того, не допускают и не приобщают Божественной благодати; во-вторых, когда другой раз разрешают или не разрешают грехи, подвергая запрещениям согрешающих чад Церкви и прощая кающихся». И очевидно, что под таким запрещением имеется в виду недопущение к таинству Покаяния по причине отсутствия у грешника истинного раскаяния, а также недопущение ко Св. Причащению, пока не будет достигнута необходимая мера исправления.

Если рассмотреть вопрос в аспекте хронологическом, можно заметить, что у отцов и церковных писателей первых веков таинство Покаяния освещается преимущественно со стороны внутренней, со стороны духовного и церковно-канонического смысла этого таинства, а стороны внешней, как особого священнодействия — в значительно меньшей степени. Молчание некоторых древних церковных источников о практике совершения этого таинства, видимо, связано с тем, что раннехристианских авторов волновали в большей степени не практические проблемы, а само содержание Покаяния. Кроме того, богослужебная атмосфера древней Церкви была подчас весьма динамичной и гибкой в вопросе формулировок (можно вспомнить, например, призыв автора «Дидахе» позволять пророкам — представителям особого чина в Церкви — «благодарить [т. е. совершать литургические молитвы] столько, сколько они хотят») и поэтому и в отношении формул совершения этого таинства в то время могло и не быть какого-то единообразия.

Но даже несмотря на определенную скудость исторических сведений о форме совершения в таинства Покаяния в древней Церкви, тем не менее, существует целый ряд святоотеческих свидетельств о главных составляющих этого таинства: например, о существовавшей наряду с публичной исповедью исповеди тайной перед священником. Свт. Василий Великий, отвечая на вопрос: «Желающий исповедовать свои грехи — всем ли и кому придется или некоторым должен исповедовать?», говорит: «Исповедовать грехи необходимо перед теми, кому вверено домостроительство Таин Божиих». В другом месте он пишет так: «Монахине более благоприлична и безопасна исповедь, которая совершается при старице перед пресвитером, способным предложить благоразумный способ покаяния и исправления».

Св. отцы часто называют таинство Покаяния лечебницей душ, поэтому священник выступает здесь как врач. Так, свт. Григорий Нисский говорит: «Поведай священнику безбоязненно все сокровенные тайны своей души, обнаружь перед ним, как перед врачом, все внутренние ее недуги».

Стоит отметить, что таинство Покаяния и покаяние как состояние души не тождественны друг другу, но теснейшим и неоднозначным образом связаны. Таинство Покаяния есть церковный чин, формально состоящий из последовательности конкретных действий (исповедание грехов кающимся и разрешение от грехов священником), а покаяние есть состояние души, переживаемое кающимся грешником, в котором он сожалеет о совершенных грехах и обращается к Богу с верой в Него, в Его Божественное милосердие и всесильную помощь исцелить совершенный грех и исправить его последствия. В этом смысле покаяние является одной из христианских добродетелей и важнейшей и неотъемлемой стороной как аскетического делания, так и христианской жизни в целом. Прп. Иоанн Лествичник пишет о покаянии, указывая тем самым и важнейшие стороны этого состояния души и соответствующего образа жизни, следующее: «Покаяние есть возобновление Крещения. Покаяние есть завет с Богом об исправлении жизни. Покаяние есть купля смирения. Покаяние есть всегдашнее отвержение телесного утешения. Покаяние есть помышление самоосуждения и попечения о себе, свободное от внешних попечений. Покаяние есть дочь надежды и отвержение отчаяния. Покаяние есть примирение с Господом чрез совершение благих дел, противных прежним грехам. Покаяние есть очищение совести. Покаяние есть добровольное терпение всего скорбного. Кающийся есть изобретатель наказаний для себя самого. Покаяние есть крепкое утеснение чрева, уязвление души в глубоком чувстве». Как говорит прп. Исаак Сирин, «если все мы грешники и никто не выше искушений, то ни одна из добродетелей не выше покаяния; потому что дело покаяния никогда не может быть совершенно. Покаяние всегда прилично всем грешникам и праведникам, желающим улучить спасение. И нет предела усовершению, потому что совершенство и самых совершенных подлинно несовершенно. Посему-то покаяние до самой смерти не определяется ни временем, ни делами». Поэтому даже и находясь на смертном одре, святой чудотворец прп. Сисой Великий говорил своим ученикам: «Не знаю, положил ли я и начало покаянию».

С другой стороны, покаянное состояние вовсе не исключает необходимость исповеди как средства прощения грехов и избавления от них. Уже блж. Августин, свидетельствуя о необходимости исповеди, совершаемой перед священником, отмечал: «Есть люди, которые считают достаточным для своего спасения исповедовать грехи свои одному только Богу, но ты позови священника и исповедуй ему все твое сокровенное. иначе как исполнится повеление Божие, данное и под Законом, и под Благодатью: “Пойдите, покажитесь священникам” (Лев 14. 2; Лк 17. 14)? Как исполнится: