Александр Ткаченко - Бабочка в ладони

Есть один существенный факт, который принципиально отличает христианство от остальных мировых рели гий. Ни в иудаизме, ни в буддизме, ни в исламе нет учения о божественном происхождении основателей этих религиозных систем. Моисей получил откровение непосредственно от Бога, Будда обрел просветление самостоятельно в результате многолетних аскетических опытов, Магомет проповедовал волю Аллаха, возвещенную ему через ангела Джабраила. Ознакомившись с их биографией, можно сделать закономерный вывод: да, это были великие пророки, учителя и вожди, но это были всего лишь люди. Да и сами Моисей, Будда и Магомет никогда не называли себя богами. И только Иисус Христос совершенно определенно утверждает, что Он — воплотившийся Бог, пришедший на Землю для спасения людей. В это, конечно, можно и не верить. Евангельские события можно считать вымыслом, а христиан — просто недалекими людьми, воздающими божеские почести бродячему иудейскому философу. Но даже для убежденных противников христианства абсолютно бесспорным является тот факт, что Христос — единственный из основателей мировых религий, почитаемый своими последователями именно как Бог, ставший Человеком. Правда, в любом советском пособии по научному атеизму было написано, что как раз здесь-то христианство вовсе не оригинально: в истории языческих религий полно подобных легенд о боговоплощении. Но так ли это?

Да, античные боги тоже рождаются. Адонис, например, по одним сказаниям — является сыном девы Мирры, по другим — сыном сирийского царя от кровосмешения. Гера, супруга Зевса, именуется то девой, то вдовой. Апполон рождается то ли от девы, то ли от Зевса и Леты… Античные сказания характеризует поразительная небрежность в повествовании о таком важнейшем религиозном факте, как явление бога человеку Казалось бы, что может быть важнее для людей? И вдруг именно здесь — такая путаница…

Однако эта неразбериха легко объясняется одним обстоятельством. При всем разнообразии имен и сюжетов, в мифах есть одна общая характеристика: языческие боги воплощаются не на самом деле, а как бы понарошку. Они лишь принимают облик некоего материального существа, но сами не становятся плотью. Поэтому, в конце концов, совершенно неважно — кто из них от кого и сколько раз «родился» подобным, иллюзорным образом.

Мысль о невозможности реального воплощения богов была широко распространена в древнегреческой философии. Эпикур, например, прямо говорил: «Боги никогда не пойдут на то, чтобы сделаться людьми действительными». Откуда же такая категоричность? Дело в том, что античная мысль рассматривала тело как темницу души. Платон писал: «Многие считают, что тело подобно могильной плите, скрывающей погребенную под ней в этой жизни душу… Душа терпит наказание… находясь в теле, как в застенке. …Вечная участь человека — возвращение человеческой души в сферу чистых идей». Но если материальное существование даже для человека рассматривалось в языческом мире как наказание, что уж тут говорить о реальном воплощении бога… Ведь став, как говорил Эпикур, «людьми действительными», боги неизбежно обрекали бы себя на все неудобства, лишения и страдания, которые сопутствуют человеческому существованию.

А Евангелие учит, что Бог стал человеком на самом деле, при этом, не теряя ничего в своем Божестве. И всю свою земную жизнь Христос в равной степени оставался как Богом, так и человеком. Он нуждался в пище, уставал, испытывал боль и страдания, плакал… И в то же время повелевал стихиям, одним Своим словом укрощал бурю, исцелял безнадежно больных и даже воскрешал мертвых. В Евангелии более всего поражает это сочетание несовместимых, казалось бы, качеств: ведь человек не может творить такие чудеса, а Божество не может страдать и нуждаться в чем-либо. Но все эти противоречия легко объясняются тем фактом, что в Рождестве Христовом Бог соединился с человеческим естеством реально и безусловно. Он на самом деле стал Человеком, у которого, к тому же было большое количество родственников и предков. Поэтому Новый Завет начинается с длинного и подробного родословия Иисуса Христа. В сравнении с этим документом путаная история происхождения языческих богов похожа на автобиографию беспризорника-сироты.

Есть в мифологии «умирающие и воскресающие боги». Они рождаются, живут на Земле среди людей, потом умирают, как правило, насильственной смертью, потом воскресают. Кажется, вот она — прямая аналогия Евангельским событиям! Но различие есть, и различие — кардинальное. Дело в том, что смерть языческих богов бессмысленна, случайна, и уж никак не добровольна. Обычно, они даже не подозревают о своей грядущей гибели, как, например, египетский бог Осирис, которого хитростью заманивает в ловушку и убивает его злой брат Сет.

В Евангелии мы видим совершенно иную ситуацию. Христос всегда знал, что родился для принятия страшной смерти на кресте. Он осознанно идет на страдания и смерть, вынеся всю муку понимания того, на что Себя обрекает. Этой мукой были исполнены слова Христа, когда Он молился в Гефсиманском саду и просил любимых учеников побыть с Ним рядом: «И, взяв с Собою Петра и обоих сыновей Зеведеевых, начал скорбеть и тосковать. Тогда говорит им Иисус: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со Мною. И, отойдя немного, пал на лицо Свое, молился и говорил: Отче Мой! Если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем, не как Я хочу, но как Ты» (Мф.26:37–39).

После этой молитвы становится понятен смысл слов Эпикура о богах, которые никогда не пойдут на то, чтобы сделаться «людьми действительными». Просто ни один язычник не может увидеть в своих божествах такого мужества и силы духа.

Языческие боги всегда проводили четкую границу между собой и смертными. Даже полубоги, рожденные от союзов богов с людьми, становились для олимпийцев врагами и конкурентами. В христианстве, напротив, Бог настолько приблизился к людям, что стал одним из них.

И тут встает самый важный вопрос: а зачем все это было нужно? Максим Исповедник пишет об этом так: «Бог слово, сын Бога Отца для того и стал человеком и сыном человеческим, чтобы соделать человеков богами и сынами Божиими». Или в другом месте: «чтобы человека соделать богом, через соединение с Собой». Ни больше, ни меньше! И мы видим в истории христианства множество людей, которые смогли воспринять этот бесценный дар Бога человечеству. Церковь именует их — святыми.

Но и это еще не все. Не только человечество получило во Христе исцеление, соединившись в Нем с Богом. Весь материальный мир, весь огромный космос, каждый атом вещества обретает после Рождества Христова новый смысл, новую перспективу своего существования. Вот как говорит об этом митрополит Антоний Сурожский: