Феофан Затворник - Внутренняя жизнь избранные поучения

Взывание к Богу о вразумлении ради спасения душ, Им Самим ему вверенных, не может оставаться неуслышанным: призови, и услышу. Это больше всего может идти к стоящему на месте руководителя. И то еще - из таковых большая часть стоят уже выше других тем, что имеют в своих руках более способов, более видали и слышали, прикасались хоть к образованию и опытности духовной. Теперь, возникши к ревности о спасении своем и других (о нерадящих нечего говорить), он вступил в должный путь и лучше других может видеть и взад и вперед. Пусть предметы сбивчивы еще и нераздельны, он имеет Писание, описывающее их,- углубится, рассудит и, может быть, узнает. В то же время пусть поставит и себя на чреду руководимых и с большим усердием взыщет совета одного или многих - и, таким образом, сам преуспевая более и более, вместе с собою будет влечь и вести и всех приходящих чрез него к Богу. Когда, сознавая свою немощь, он внушит руководимым, что путь спасения ныне один - чтение и слушание Божественных и отеческих Писаний, и расположит их к тому, то составится, таким образом, союз людей, вникающих в Писание для открытия спасенного пути и взаимного руковождения под нареченным главою и наставником.

Вот окончательное определение спасительного, безопасного руководствования в настоящее время. Им руководствовался святой Нил Сорский, который говорит: я не исполняю, но указываю Писания. Кто хочет жить со мною, вот ему правило - исполни; нет - отойди. То же и в житии старца Паисия; оно выяснено подробно и им самим, и современным ему старцем Михаилом. И священноинок Дорофей, составляя руководство к подвижничеству, вместо предисловия поместил убедительное наставление о прилежном прочитании и послушании Писаний Божественных и отеческих, внушая, что это есть единственно благонадежный и безопасный путь спасения.

Таким образом удовлетворится первая неминуемая потребность покаявшегося, именно: руководствование, пестунство. Другая существенная его потребность - это правила жизни, определение, как что делать.

Нужду сих правил мы отчасти уже видели. Не надо забывать, что она не такова, чтоб только лучше других была, а существенно необходима. Правила - безопаснейшая ограда жизни спасительной.

Без правил нельзя сохранить постоянство усердия, твердость намерения и стяжать крепость воли. Ревнующий дух, как сила, держится и крепится упражнением; при недостатке же его неизбежно слабеет и истощается сам в себе. Когда положены правила, то при должном их размещении всегда есть нечто для благочестного занятия, есть такое, что напоминает о новой жизни и занимает ею внимание. Переход от дела к делу есть продолжающееся трение духа, единого, в одном тоне, по одному чертежу. Этим непрестанно поджигается огнь ревности. А не будь правил, будут промежутки, затишья, остановки, уклонения - и жизнь не единична, и напряжение расслаблено, и ревность должна хладеть. Потому-то святой Исаак Сирианин говорит (Слово 85, с. 534), что омрачение ума, смятение внутри, разленение и все нестроения в жизни зависят от того, что ей не положено определенного чина или порядка. В противном случае все будет зависеть от присутствия духа - но можно ли положиться на него? Он есть перемежающееся дыхание ветра. Хочется - все делается быстро; нападет разленение - и малого не сделаешь. Когда же положено правило, хоти, не хоти, а делай - и будешь непрестанно делать.

Правила нужны для развития и образования сил. Начата новая жизнь - всем силам, следовательно, должно дать соответственное направление. Но они все чужды ее, иначе настроены, потому и должно определить, как именно ими действовать в новом духе, как новобранцу воину все до малого движения указывают, пока он не навыкнет.

Без правил не будет ровности образования и развития. Что сухие палки при молодых растениях, то правила при благочестивых занятиях. Когда всему положена мера и следуют не склонению сердца, а положенному правилу - не станут заниматься одним более, а другим менее, а сколько и как узаконено. Оттого не будет успеха в одной части более, чем в другой, а все, соразмеряясь одно с другим, будет стройно расти по одному чертежу в меру предначертанного совершенства.

Да и вообще, что бывает без правил и плана или чертежа? Дом строят - составляют чертеж; войну начинают - пишут план; суд наряжают - дают программу. Всякому делу свое правило, мера, вес, число. Что значат уставы - воинский, учебный, судебный и прочие? Правило, порядок, чертеж действования. Без этого не может состояться, организоваться никакой род действующей жизни: в них отпечатлеваются характеристические черты известного круга деятельности. То же и в подвижнической жизни христианской. Если она имеет свой характер, то должна иметь и свой чин. Оттого в них всегда чувствуется особенная потребность. Всякий расположенный к делу сейчас требует наставления, как и что делать. Без правил он, словно во мраке, идет ощупью, с нерешительностию, с боязнию. С ними же идет бодро, не сумнясь, уповая. Потому-то что делают ищущие спасения? Всегда спрашивают: как мне быть, что и как сделать? Все сказания об отеческих преданиях состоят из них. Целые патерики составлены из таких вопросов и ответов - то о посте, то о бдении, то о молитве.

Надобно, впрочем, и самые правила составлять по правилам. Касательно сего должно заметить:

1) кто имеет руководителя, для того он сам начертает правила. Ученик есть смиренный, не размышляющий исполнитель. Кто лишен сего блага, тому со всем опасением надлежит углубляться в отеческие писания и опыты их жизни и найденное там, по совещании с кем можно, принимать себе в правила делания;

2) при определении их должно употреблять великую осмотрительность и строгое рассуждение, чтобы вместо пользы не нанесть вреда, вместо созидания - разорение: не все всем. Возраст, сила, прошедшая жизнь, воспитание, обстоятельства жизни, мера способностей, характер и прочее - все это должно брать во внимание и соответственно тому ставить правила. Нельзя одинаким образом действовать ученому и воину, торгующему и служащему;

3) должно, впрочем, помнить, что эти правила, при всем разнообразии внешнем, всею своею совокупностию должны выразить дух жизни и подвижничества в том или другом роде. Например, правила телесного делания разны, но в существе их должно быть одно - нежаление плоти, ее стеснение. Не внешнее ценно, а это внутреннее - дух, с каким что творится;

4) закон, которого должно держаться в применении правил, есть мерность, всесторонняя соразмерность с силами лица. Это общая им от всех похвала: умеренному деланию цены нет. Надобно учредить так, чтобы в них не было места ни послаблению, ни излишней строгости. Последняя истощает без пользования и изнуряет, а первая разленивает и погашает дух ревнующий. Умеренное же правило содержит дух в сообразном горении;