Елена Малето - Средневековая Русь и Константинополь. Дипломатические отношения в конце XIV – середине ХV в.

Собственно, нижегородских литературных памятников XIV–XV вв. сохранилось мало. И все они связаны с историей монастырской и церковной жизни. Так, среди окружения архиепископа Дионисия (ум. 1385) в летописях упоминаются выдающиеся книжники: Павел Высокий — «грамотный, чудный старец, …писал книги учительные и к епископам посылал», греческий монах Малахия Философ, летописец Лаврентий и др. Около 1375 г. один из этих книжников, Дорофей Суздалец, перевел по благословению архиепископа Дионисия с греческого отрывки из «Беседы» Козмы Пресвитера, составившие компиляцию «О Богумиле попе» в составе «Кормчей книги». Анализ текста переведенных отрывков показывает, что нижегородского владыку интересовали прежде всего обличения отступников от православия (еретиков), отвергавших причастие и литургию. Из этого можно заключить, что Дионисий и духовенство Нижегородской епархии сталкивались с ересью, что и вызвало необходимость переводов. Из написанного в конце XIV в. архимандритом Печерского монастыря Досифеем «Устава (или Правила) Святыя горы» (ответное послание игумену вологодского Спасо-Прилуцкого монастыря Пахомию) известно, что группа русских иноков некоторое время жила и училась в монастырях на горе Афон. Досифей подробно рассказывает, чему его обучали святые отцы, «как иноки держат правило в своих кельях», «как живут послушники».

Любопытный штрих к церковной истории Нижегородского княжества добавляет владельческая помета, сделанная в греческой Псалтыри XIV в. 24В переводе на русский язык помета гласит: «Псалтырь ничтожного и грешного Малахии иеромонаха и наместника Владимира Верхней России Московской. И вы, читающие, молитесь за меня Господу, чтобы обрел милость в страшный день суда». Автор записи — хорошо известный по летописи чернец Малахия Философ Грек, прибывший в Нижний Новгород из Византии в 1381 г. В 1399–1446 гг. Малахия упоминается как архимандрит нижегородского Благовещенского монастыря. О том, что благовещенский архимандрит был еще и митрополичьим наместником во Владимире и в чем заключалось это наместничество (управление митрополичьими монастырями или всей церковной иерархией во Владимиро-Суздальской Руси?), из других источников неизвестно 25.

Аналогичные тенденции проявлялись и в тверской книжности. В Тверском княжестве велось местное летописание, тесно связанное с княжеским столом и двором епископа. И хотя тверские летописные своды в первоначальном виде не сохранились, в составе «Тверского сборника» во фрагментарном виде дошло до нас «Похвальное слово великому князю тверскому Михаилу Александровичу» под названием «Предисловие летописца княжения тверского». В Твери были созданы выдающиеся памятники литературы: «Слово похвальное о благоверном великом князе Борисе Александровиче инока Фомы» (сер. XV в., после 1451 г.); «Хождение за три моря» Афанасия Никитина (1466–1472 — датировка по И.И. Срезневскому; 1468–1475 — датировка по Л.С. Семенову) и «Житие» Арсения Тверского, автор которого испытал на себе влияние Епифания Премудрого (вторая половина XV в.). После присоединения Твери к Московскому великому княжеству литература древней Твери влилась в русло общерусской литературы 26.

Тверская великокняжеская власть стремилась использовать традиции Древней Руси в целях укрепления своих политических амбиций. Показателем интереса к киевскому культурному наследию является составленная в Твери в 1406 г. при епископе Арсении так называемая Арсеньевская редакция «Киево-Печерского патерика». Задумав основать обитель Успения Богородицы по образцу Киево-Печерского монастыря — места своего пострижения, владыка Арсений обращается к текстам Посланий епископа Владимирского Симона и печерского инока Поликарпа, написанным в 1220—1230-х гг. XIII в. К основе, заложенной этими текстами, присоединяется «Житие, Служба и Похвала Феодосию Печерскому». Так формируется «Киево-Печерский патерик», один из наиболее известных памятников средневековой Руси, представляющий собой сборник рассказов об основании Киево-Печерского монастыря и житий его первых насельников.

Общий подъем культуры во второй половине XIV и в XV в. сказался и на церковном строительстве, и на развитии монастырей как в Москве, так и в Твери, Нижнем Новгороде, Ростове Великом. Развитие московской архитектуры прочно опиралось на владимиро-суздальское наследие и наиболее ярко проявилось в строительстве белокаменной крепости Московского Кремля (первые каменные постройки — Успенский собор (1326), собор Спаса на Бору (1328–1330), Архангельский собор (1333) и церковь-колокольня святого Иоанна Лествичника (1329) были сосредоточены в Московском Кремле); велось строительство в Коломне (Успенский собор), Серпухове, Звенигороде (Успенский собор). Наиболее ярким произведением московских зодчих XV столетия стал Спасский собор Андроникова монастыря в Москве, построенный игуменом Александром до 1427 г. 27

Примечательной чертой церковной жизни Северо-Восточной Руси XIV–XV вв. стало стремительное увеличение числа общежительных монастырей. Основателями их выступали русские последователи исихастского движения, пришедшего из Византии (Нил Сорский, Сергий Радонежский) 28. (Подробнее см. Терминологический словарь настоящей работы. — Е. М .)

Среди монастырей, имевших общегосударственное и общецерковное значение, наиболее влиятельным и известным по праву был Симонов (Успенский) мужской монастырь — в прошлом один из самых крупных и богатых русских монастырей 29. Считается, что он был основан в 1370 г. вниз по течению Москвы-реки от Москвы учеником и племянником Сергия Радонежского — Федором, уроженцем города Радонеж, на землях, которые пожертвовал боярин Степан Васильевич Ховрин (монашеское имя — инок Симон, от чего и происходит название монастыря). Современные исследователи относят его основание к 1375–1378 гг. или к весне — осени 1377 г. 30В 1379 г. монастырь был перенесен на нынешнее место; на прежнем месте в Старом Симонове сохранилась церковь Рождества Богородицы, в которой в XVIII в. были обнаружены захоронения героев Куликовской битвы — Александра Пересвета и Андрея (Родиона) Осляби, сохранившиеся и поныне. С Симоновым монастырем связаны имена выдающихся деятелей Русской церкви — Кирилла Белозерского (1337–1427), митрополита Ионы и других. Известно, что Сергий Радонежский покровительствовал монастырю, называл его «отраслью» своей Троицкой обители и всегда останавливался здесь во время приездов в Москву. За долгие годы своего существования Симонов монастырь неоднократно служил «щитом Москвы против врагов», не раз подвергался ордынским набегам, в Смутное время был разорен и разрушен 31.

С именем Сергия Радонежского тесно связана судьба и другого крупнейшего мужского монастыря с многовековой историей — Сергиева Троицкого, основанного в начале 1340-х гг. в лесах под городом Радонеж двумя сыновьями переселившегося сюда из Ростова боярина Кирилла — Стефаном и Варфоломеем, принявшим в монашестве имя Сергий. О раннем этапе истории монастыря известно из Жития Сергия Радонежского, составленного Епифанием Премудрым в конце XIV — начале XV в. Уже тогда монастырь стал одним из наиболее влиятельных на Московской земле, в нем действовал общежительный устав, позволивший установить строгую дисциплину. Устройство монастыря стало образцом для формирования системы обителей, осваивавших север Руси и распространявших там влияние великокняжеской власти. Деревянный монастырь сгорел в начале XV в. при ордынском нашествии 1408 г. Однако деятельный преемник Сергия игумен Никон «в честь и похвалу» святого вновь его отстроил. В 1422 г. последовала торжественная канонизация Сергия Радонежского, а в 1422–1423 гг. на месте деревянного одноименного храма был возведен первый каменный Троицкий собор, украшенный фресками Андрея Рублева и Даниила Черного. Этот четырехстолпный крестовокупольный собор из белого камня является самым ранним сооружением в монастыре и одним из немногих сохранившихся образцов московского белокаменного зодчества XIV–XV вв. (наиболее близкие по времени сооружения — Успенский собор на Городке и Рождественский собор Саввино-Сторожевского монастыря в Звенигороде, а также Спасский собор Андроникова монастыря в Москве, созданный на средства московского гостя Ермолы — родоначальника купеческой династии Ермолиных) 32. Он особо почитался благодаря хранившимся внутри мощам преподобного Сергия: здесь совершались молебны перед походами и давали торжественные обеты (крестоцелования), как, например, при замирении Василия II с Дмитрием Шемякой. Вокруг Троицкого собора постепенно сформировался монастырский архитектурный ансамбль.