Митерикон

207) Спрошу тебя, сестра моя, что тебе кажется лучше — избрать ли привременную жизнь и чрез нее вечную смерть, или ревностное о добродетели злострадание в подвижничестве и безмолвии, чтоб тем стяжать вечную и блаженную жизнь? — Конечно последнее. Не неради же. Не возможно нам сделаться вместилищами Божией благодати, если наперед, не очистим душ своих от страстей злобы и похоти, в коих они были погружены прежде.

208) Для всех есть Дух Святый; но в тех, кои чисты от страстей, целомудрствуют и живут в безмолвии и молчании Он являет особую силу.

209) Невозможно при разделении ума на разныя заботы совершить как должно молитву и держать безмолвно, хотя бы и старался кто о том, как и Сам Господь сказал: никтоже может двема господинома работами, и опять: не можете Богу работами и мамоне.

210) Если не устранимся от плотскаго родства и общения житейскаго, так, чтоб быть как бы перешедшими в другой мир, то невозможно нам, добрая госпожа, достигнуть цели своей — святой любви к Богу и блаженнаго безмолвия. Вступивший в ангельский чин и омрачающийся страстьми подобен, добрая сестра моя, коже пардановой, которая ни бела вся, ни черна, но испещрена разными пятнами, и нельзя ее причислить ни к белым, ни к черным. — Таков и безмолвствовать желающий, если он занимает ум свой мирскими вещами. Некто из святых сказал одному, который выйдя из мира и вступив в монастырь, не оставлял мирских мудрований: и монаха мы не сделали и синклита потеряли.

211) Не одно какое‑либо дело приводит к совершенству ревнителя, но он должен тщательно стремиться ко всякой добродетели. Как входящие в баню обнажаются от всякаго совершенно одеяния, так и монахам, приступающим к Богу, должно, пребывать в безмолвной жизни обнаженными от всего житейскаго. Поверь словам моим, сестра моя. Чей ум веется туда и сюда и непостоянствует подобно блудницам, кои, не довольствуясь любовию одного мужа, хотят всех уловить живыми в сети свои, такой монах не может стяжать ни одной добродетели, если он не свяжет непостояннаго ума своего страхом Божиим, добрым безмолвием и молчанием.

212) Безмолвие и молчание есть драгоценное стяжание для того, кто имеет его, и приятнейшее и сладчайшее зрелище для тех, кои видят и слышат.

213) Срамное же и из злых злейшее дело для монаха, если он, тогда как разбирает и отстраняет вредную пищу, пи какого попечения не имеет о чтении писаний, кои питают души наши, и даже презирает то. Должно навыкать все творить со тщанием, как освященное Господом, и со всяким благоговением проходить безмолвие.

214) Возставляющий падшаго всячески должен быть выше того, кто пал; а падший равно и сам имеет нужду в другом, который бы возстановил его. — Вверяющие же руководство свое слепым учителям сами себя лишают сладости духовнаго света. Ибо на них исполнится Господне слово: если слепец ведет слепца, то они оба падут в яму. — Но когда ученики хорошо наставляемы бывают учителем, а сами не оставляют своих привычек, хотят работать более похотям плоти, нежели Господу, и не восприемлют жизни по Евангелию, то никакого нет за них нарекания на учителя. Ибо в народе упорном и противоречивом мы научились слышать: спасая спасай свою душу, и чужим грехам не приобщайся, как говорит величайший в отцах Василий.

215) Как разбойники заседают в скрытныя места, так диавол утаевается под тенью житейских сластей, способных по себе скрывать его козни, и тайно раскидывает нам сети пагубы. Таким образом то хотя, то нехотя, мы подаемся ко врагу в страшное его тиранство, и получаем смерть, влекомые скверными похотями и сластьми житейскими.

216) Не услащаемый и не тревожимый похотию блудного избег всякаго греха. Кто же избег большей части страстей, как то: к славе, богатству, благородству, и прочему, встречаемому в жизни, а одержим одною страстию, т. е. страстию блуда, тот не есть воздержник, а слуга диавола, как и здоровым не называют того, кто одною только одержим телесною болезнию.

217) Не сказать только — согрешил, а потом оставаться в грехе, значит каяться, но по Псалмопевцу — сознать грех свой и возненавидеть его. Ибо не по количеству времени, а по расположению души ценится покаяние. Но, о горе нам, мы люди грех совершаем охотно и скоро, а покаяние воспринимаем медленно и леностно, хотя бывают и истинно кающиеся; также мнимся желать Царствия Небеснаго, а о добродетелях, чрез кои можно получить его, никакого не имеем попечения; но не подъемля никакого труда о безмолвии, молчании и делах добродетельных, в суете ума своего предполагаем удостоиться равной части с теми, кои до самой смерти противостоя ли греху. Возжгем же хотя от ныне, возжгем, добрая сестра, попечение о душах наших, поскорбим о суетности протекшей жизни, поподвизаемся ради будущих благ, убезмолвимся, пока немного еще имеем времени, возмолчим, госпожа моя и сестра, в немногие дни наши, да там возвеселимся вечно, не пребудем в лености и нерадении о благих добродетелях.

218) Скорби обличают и испытывают душу, как огонь золото; и подлинно для хорошо приготовленных скорби суть как бы атлетическое воспитание и упражнение, возводящия подвижника к славе Божией, чрез противостояние им твердым терпением; ибо скорбь терпение соделывает; терпение же искусство. Тот же, кто отвергает скорбь, сам себя лишает искусства, ибо как никто не венчается без брани и подвига, так и искусным никто не может оказаться без скорбей и трудов ради добродетелей. Труды же ради добродетелей, добрая сестра моя, суть: пост, бдение, безмолвие, молчание, молитва, великодушие, терпение, сидение в келлии своей и удаление от бесед с людьми.

219) Кормчий не всегда может иметь тишину, когда хо чет; ты же, если захочешь соделать не смущенным путь безмолвия, легко можешь то сделать. Как же тебе это сделать, вот скажу тебе. Если в безмолвии будешь упражняться в посте, приседеть молчанию и пребывать в молитве и молении, то вскоре возсияет свет истиннаго ведения; тогда мгновенно удалятся и живущие внутрь тебя звери, т. е. нечистая страсти. Если же не послушаешь и пребудешь в житейских страстях и заботах, то будешь походить на весьма жирную птицу, которая и крылья имеет и перья и все нужное для летания, но летать не может по причине своей от жира тяжелости. — Имеешь ум совершеннаго и разумнаго человека и ни чего не достает в тебе нужнаго; если хочешь спасения, вот оно готово, как и Господь сказал: Царствие Божие внутрь вас есть. Так спасение твое в воле твоей: избери лучшее, и держи то.

220) Истончившие плоть свою долговременным строгим житием и, чрез исполнение заповедей, обогатившиеся всеми добродетелями подобны великому и богатому купцу, который, плавая по разным странам, стяжал всякаго рода драгоценности. — Смотря на них он радуется и -веселится, но вот, в виду берега и пристани, после того, как проплыл он вели- кия и страшныя моря, случится, что или ветром бурным ударясь о камень, корабль его идет ко дну, или разбойники морские, набежав внезапно, расхищают все стяжание его, — и он, несчастный, остается ни с чем, если только успеет как‑нибудь спасти тело свое. То же бывает и с тем, кто, просили в великих добродетелях, по навету врага падает в старсть блуда. Не осуждай его, но пожалей о нем, как и о том богаче жалеют все, знавшие его богатым и видящие теперь в нищете. — Горестна участь его; но коль скоро он покается, Бог приемлет его, милует и заступает, и любит еще более, нежели прежде. Впрочем и в самом падении Он не оставляет его, но ищет воззвать его к первой доброте, как некогда воззвал к Адаму по падении: Адаме, где ecu, — жалея о несчастии его, что из такой славы ниспал в такое безславие, с такой высоты — в такую бездну. — Помышляй о сем и ты и бодрствуй. — Смотри, не пренебрегай моих наставлений: ибо ни один человек не может обрести спасения сам собою. Почему Бог, благодетельствуя нам, дал нам советников и учителей. Если, когда я учу и наставляю тебя, ты не слушаешь и небрежешь о том, твоя вина. И нерадение твое и преслушание твое от тебя взыщет Господь, а меня неповинным сотворит. — Горе нам от лукавых сетей диавольских, горе от хитрых козней его!