Повесть о Варлааме и Иосафе

Когда Варлаам умолк, Иоасаф говорит ему: "Ты совершенно верно изобразил в своем разсказе мои душевныя чувства, так как я полагаю, что ты на мой счет это говорил. Но чем ты пожелаешь увериться в твердости моих намерений?"

"Я уже убедился и познал силу твоего разума, твердость мыслей и прямоту твоей души,— сказал Варлаам.— Но я желаю, чтобы ты окончательно

Ипросветился душою. Поэтому преклоняю колена моя пред Богом нашим, прославляемым в Троице, Творцом всего видимаго и невидимаго, вечным, безначальным и безконечным, всемогущим, всеблагим и всемилостивым, молю Его, чтобы Он просветил очи сердца твоего и дал тебе дух мудрости и откровения в познании Его; чтобы ты познал, что значит надежда на Него, какова слава наследовавших царствие Божие, и как дивно Его могущество, проявляемое в нас, верующих, молю Его о том, чтобы ты не был более чужд Ему; но, чтобы, подвизаясь со святыми, был близок к Нему, имея в своих действиях основание, положенное Апостолами и пророками, краеугольный камень котораго Сам Господь наш Иисус Христос".

Услышав это, Иоасаф, опечаленный, сказал: "И я желал бы знать все об этом. Потому, прошу тебя, скажи мне о богатстве славы Божией и о Его чрезвычайном могуществе".

Снова вдохновенно повел свою речь Варлаам: "Молю Бога, чтобы Он Сам научил тому, о чем ты желаешь узнать; чтобы Он вложил в твою душу это познание, потому что совершенно невозможно человеку выразить славу и могущество Божие, хотя бы для этого соединились все языки людские. Евангелист и великий Богослов говорит: Бога не видал никто никогда. Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил (Иоан. 1, 18); так что никто из смертных не может постигнуть славы и величия Невидимаго и Непостижимаго, кроме тех, кому Он Сам пожелает открыть, как открыл это Апостолам и пророкам. Мы же узнаем или из их повествований, или из самой природы вещей, насколько, конечно, нам вообще доступно постигать это. Св. Писание говорит: Небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь. Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира чрез разсматривание творений видимы (Псал. 18, 2; Римл. 1, 20).

Подобно тому, как кто-нибудь, увидев великолепный дом или какое другое сооружение, представляющее прекрасную гармонию, стал бы удивляться строителю и творцу их, так и я, созданный и получивший жизнь из ничего, хотя и не могу видеть своего Творца, но из замечательнаго целесообразнаго и мудраго устройства своего существа заключаю о Его мудрости. Конечно, я не могу понять ее совершенно, но только в пределах человеческой способности. Я сознаю, что не сам по себе произошел, но что Верховное Существо по Своей воле сотворило меня, как вообще человека, выше всех прочих тварей, хотя по размеру и силе физической меньше некоторых из них. Затем, когда я оставляю эту жизнь и по Его воле переменяю ее на другую, вечную, безконечную, то ни в чем не могу пойти наперекор силе" Его божественнаго предопределения; не в состоянии ничего ни прибавить к своему существу, ни отнять: одрях-левшаго я не могу возобновить, растлевшаго—возстановить. Никто из людей не в силах сделать ничего подобнаго: ни царь, ни мудрец, ни сильный, и никто другой, обладающий человеческими свойствами, потому что никто не имел другаго рождения, но для всех бывает только одно начало и один конец этой жизни. Таким образом, я для познания величия Создателя руководствовался свойствами своего собственнаго существа.

Наш ум и наше чувство без слов, внутренним побуждением, говорят нам предоставить себя Промыслу нерукотвореннаго, неизменнаго и непреложнаго Бога, Который будет руководить нами, хранить и заботиться о нас. Как столь противоположные элементы могли бы соединиться для образования одного мира и оставаться неразрывно друг с другом, если бы всемогущая сила Божия не примиряла им сосуществования? Чем бы поддерживалось существование того, что вызвано Им к бытию, если бы оно не поддерживалось Им? Если судно, лишенное кормчаго, не выдерживает напора моря, но легко потопляется; если ничтожный дом не может стоять без пекущагося о нем человека, то каким образом вселенная, столь грандиозное, прекрасное, удивительное творение, могла бы существовать без замечательнаго, великаго, удивительнаго управления и мудраго Промысла? Сколько времени существуют небеса и не помрачились! Сила земли не изсякла, хотя она столько времени дает постоянно так много произведений; ключи не перестали бить оттуда, откуда получили начало; моря, принимающия в свои недра столько рек, не увеличились в размерах; движения солнца и луны не прекратились и не переменили своих направлений; порядок смены дня и ночи остался прежний. Из всего этого мы можем заключить о несказанном могуществе и величии Божием, о которых свидетельствуют также Пророки и Апостолы. Но никто не может вполне ни постигнуть, ни выразить Его славы. Потому Апостол, чрез котораго говорил Сам Христос, поняв, что доступно и что недоступно человеческому разумению, говорит: Мы отчасти знаем и отчасти пророчествуем. Когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится (Коринѳ. 13; 9, 10). Далее, изумляясь непостижимому богатству мудрости Божией, восклицает: О, бездна богатства и премудрости, и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неизследимы пути Его (Римл. 11, 33).

Если же Апостол, достигнувший третьяго неба и слышавший там неизреченныя слова, говорил так, то кто из подобных мне может измерить бездну таких тайн, совершенно познать их, а потому говорить о них что-нибудь уверенно, если только Глава мудрости, Руководитель немудрых не вложит в кого-нибудь это познание, следовательно, и эту уверенность. Ибо в Божией власти и мы, и разумения наши, и слова наши. От Бога же мы имеем истинное познание об устройстве вселенной; познание первых, средних и последних времен, перемены нравов, обычаев и внешних обстоятельств. Всему Он дал определенный размер и вес, великое могущество Котораго про-является всюду. Кто может противиться Его державной руке?! Человек, решившийся сделать это, подобен самой незначительной тяжести, положенной на одну чашку весов, когда на другую положена тяжесть всего мира; или же такой человек подобен капле росы на земле. Бог милостив ко всем: Он прощает людям их прегрешения, если они раскаиваются в них; никем Он не гнушается и никого из обращающихся к Нему не отвергает, ибо Он единый, благий и любящий Господь. Да будеть хвалимо, прославляемо и почитаемо святое имя славы Его во веки веков. Аминь".

Выслушав, Иоасаф ему заметил: "О, премудрый муж! Мне кажется, что если бы ты размышлял даже долгое время о том, как бы получше разъяснить предложенные тебе мною вопросы, то и тогда бы ты исполнил это не лучше, чем теперь. Ты мне так ясно доказал, что Бог есть Творец и Властитель всего мира, и в неопровержимых словах показал мне непостижимую человеческим умом славу величия Божия; выяснил, что никто не можеть ея постигнуть, кроме получивших особое о том откровение. Я удивляюсь твоей великой премудрости, блаженный муж! Но скажи мне, однако, сколько тебе лет? Где ты живешь? Какие мудрецы еще живут с тобою? Я всем сердцем, всею душою полюбил тебя за твое мудрое учение и не желаю в течение всей своей остальной жизни разстаться с тобою".