БЫЧКОВ - ЭСТЕТИКА ОТЦОВ ЦЕРКВИ

Римские писатели эллинистического периода много писали об «упадке нравов» в римском обществе, относя этот упадок по времени между 290 и 146 гг. См.: Утченко С. Л. Древний Рим: События. Люди. Идеи. М., 1969, с. 267-289.

См.: Kahrstedt U. Kulturgeschichte der römischen Kaiserzeit. Bern, 1958, S. 259.

О свободном положении женщины в имперском Риме см. в гл. I. См. также: Kahrstedt U. Op. cit., S. 247-251.

О развитии и трансформации этих представлений в средневековой культуре см.: Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М., 1972, с. 217-236, 248-261.

Внутри античной культуры примерно в это же время (1-я пол. III в.) историю греческой философии написал Диоген Лаэртский. У него встречаются те же анекдотические рассказы о философах, что и у апологетов.

По популярной в поздней античности легенде Эмпедокл кончил жизнь, бросившись в кратер Этны, что послужило поводом к многочисленным насмешкам ранних христиан над ним.

См.: ps.-Just. Coh. ad gr. 12; Tat. Adv. gr. 31; 36-41; Theoph. Ad Aut. III. 16-29; многие главы «Стромат» Климента посвящены этому вопросу.

См.: Just. Apol. I, 44; 59; 60. ps.-Just. Coh. ad gr. 25; множество мест в «Строматах» (в частности, см.: Str. I. 60, 1; 66, 1; 69, 6: 72, 5; V, 10, 3 etc.).

См.: Daskalakis M. J. Die eklektischen Anschauungen des Clemens von Alexandria und seine Abhängigkeit von der griechischen Philosophie. Leipzig, 1908, S. 29-32.

Opinatio in philosophia sola sit (Div. inst. III, 3, 8).

Дословно: in illa physica sola oblectatio est.

Virtus autem cum scientia conjuncta sapientia est.

Лактанций цитирует здесь похвалу философии из «Тускуланских бесед» Цицерона, которая в полном виде звучит так: «О философия, водительница душ, изыскательница добродетелей, гонительница пороков! что стало бы без тебя не только со мной, но и со всем родом человеческим! Ты породила города, ты соединила в общество рассеянных по земле людей, ты объединила их сперва домами, потом супружеством, наконец - общностью языков и письмен; ты открыла законы, стала наставницей порядка и нравственности; к тебе мы прибегаем в беде, от тебя ищем помощи, тебе всегда вверялся я отчасти, а теперь вверяюсь целиком и полностью. Один день, прожитый по твоим уставам, дороже, чем целое бессмертие, прожитое в грехе! У кого мне искать поддержки, как не у тебя, которая одарила меня покоем и избавила от страха смерти? Но мы видим: мало того, что философия не получает похвал за ее услуги жизни людской,- большинство людей ею просто пренебрегают, а некоторые даже и хулят. Хулить философию, родительницу жизни,- это все равно, что покушаться на матереубийство; но и этим себя пятнают люди, столь неблагодарные, что бранят ту, кого должны бы чтить, даже не умея понять! Но я думаю, что это заблуждение, этот мрак, опутывающий непосвященные души, держится оттого, что люди не могут заглянуть в прошлое настолько, чтобы признать в первоустроителях этой жизни философов» (Tusc. V, 2, 5). Перев. М. Гаспарова цит. по: Цицерон Марк Туллий. Избр. соч. М., 1975, с. 324-325.

non ergo utilitatem ex philosophia, sed oblectationem petunt.

О значении проблемы «поиска» (ζήτησις) для развития ранней патриотической мысли см.: Daniehu J. Recherche et Tradition chez les Pères. - SP. Berlin, 1975, vol. XII, p. 3-13.

Ibid., S. 3-4.

Ср.: Майоров Г. Г. Указ. соч., с. 116.

В последней фразе Тертуллиан намекает на апостольские призывы уклоняться от ненужных споров о происхождении и родословной Христа, приводящих к ересям. См.: 1 Тим 1, 4; Тит 3, 9; 2 Тим 2, 17; 2, 23.

Как отмечает А. Ф. Лосев, «со времен стоиков диалектика стала самым неукоснительным образом пониматься в ближайшей связи с риторикой», т. е. в значении, близком к изначальному (см.: Лосев А. Ф. История античной эстетики, [т. 5]. Ранний эллинизм, с. 84-85). Латинские апологеты чаще понимали ее в этом значении, греческие - в более строгом философском смысле - как логику.

Ср.: «Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы» (Рим 1. 20).

Ср.: «Потому что немудрое Божие премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков» (1 Кор 1, 25).

О глубинной переоценке культурных ценностей идет речь в Первом Послании к Коринфянам: «Но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых; и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное; и незнатное мира и уничиженное и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее» (1 Кор 1, 27-28).

В рукописях здесь встречаются разночтения. Вместо «распят» в некоторых кодексах стоит «рожден» (natus est), что не противоречит общему смыслу, так как «рождение» Бога по христианским представлениям тоже дело немыслимое и «постыдное». Ж.-П. Минь использовал в своем издании (PL) natus est.

Здесь Тертуллиан, как отмечает Г. Хэндлер, поставил проблему, остро вставшую в теологии только в V в.,- о соотношении божественного и человеческого в Иисусе (Haendler G. Op. cit., S. 41).

О специфике философско-религиозного мышления Тертуллиана подробнее см. в работах: Попов К. Д. Тертуллиан, его теория христианского знания и основные начала его богословия. Киев, 1880; Lortz J. Tertullian als Apologet. Münster, 1927 - 1928, Bd. I, II; Seyr F. Die Seelen- und Erkenntnislehre Tertullians und die Stoa. Wien, 1937; Vecchiotti L La filosofia di Tertulliano. Urbino, 1970.

См.: Kühn R. Der Octavius des Minucius Felix: Eine heidnisch-philosophische Auffassung vom Christentum. Leipzig, 1882, S. 26 ff. Ср.: Beutler R. Philosophie und Apologie bei Minucius Felix. Königsberg, 1936.

Здесь показательна парафраза Арнобия известного изречения из 1 Кор 3. 19. Его deum primum (у Павла - deum) - внесознательная дань языческому многобожию.

Платон, опираясь на восточные учения о бессмертии и переселении душ. делает вывод, что душа содержит в своих глубинах все знания, а любое познание и учение сводится к извлечению этих знаний из глубин памяти - к припоминанию: «ведь искать и познавать - это как раз и значит припоминать» (Men. 81 d; цит. по: Платон. Сочинения: В 3-х т. М., 1968, т. 1, с. 384-385).

Единственным исключением, пожалуй, можно считать лишь отдельные положения философии киников. Кинизм, выражавший, как и более позднее христианство, интересы наиболее угнетаемой части населения Греции и Рима, в том числе и рабов, стремился также спустить философию на землю, сделать ее руководительницей обыденной жизни заблудшего человечества. Считая себя целителями человечества, киники призывали людей вернуться к «натуральной» жизни, отказаться от всех благ культуры, от богатства, роскоши, всех достижений цивилизации (даже от огня), установить полное равенство всех членов общества, ликвидировать рабство и ввести всеобщую трудовую повинность. «Киники,- пишет И. М. Нахов, - стремились осуществить невозможное: освободить людей от оков государства, закона, от общества, в котором они жили» (Nachov I. Der Mensch in der Philosophie der Kyniker, S. 396). Ясно, что общество не могло пойти по указанному явно регрессивному пути. Однако многие идеи киников оказались созвучными и раннему христианству, и дохристианским иудейским сектам типа ессеев (ср.: Нахов И. М. Кинизм Диона Хрисостома, с. 85-88). В отличие от киников идеологи раннего христианства очень скоро почувствовали, во-первых, что для построения новой культуры необходимо опираться на лучшие достижения предшествующих культур, а не возвращаться к первобытному состоянию и, во-вторых, что радикальные изменения в общественном сознании в этот период можно было осуществить, только опираясь на божественный авторитет, а не путем разумной апелляции к сознанию масс. Печальный опыт ничего не добившихся атеистов-киников, слывших в народе сумасшедшими, возможно, послужил хорошим историческим примером для христиан.