Шри Ауробиндо - Синтез йоги

Состояние сна поднимается к более высоким силам существования, над мыслью — в чистое сознание, над эмоцией — в чистое блаженство, над волей — к чистому господству; это дверь к единению с высшим состоянием Сатчитананда, из которого рождается вся деятельность мира. Но здесь мы должны быть внимательны, чтобы правильно понять символический язык. Такие слова, как сновидение и сон, есть лишь образные выражения, взятые из опыта обычного физического ума, для описания таких уровней, которые для него не обычны. На самом деле Я в третьем состоянии, которое мы называем сном, susupti, — вовсе не спит. Я сна 177на самом деле описывается как Пражна 178, Повелитель Мудрости и Знания, Я Гносиса, и как Ишвара, Господин бытия. То, что для физического ума — сон, для нашего более широкого и тонкого сознания — более активное бодрствование 179. Для обычного ума все, что выходит за пределы его обычных переживаний, но не выходит за рамки его горизонта, кажется сновидением; что же касается вещей, находящихся за его горизонтом, он уже не может видеть истины даже как бы и во сне, а просто забывается в состоянии полного непонимания и невосприятия. Граница между этими состояниями зависит от силы индивидуального сознания, от того, насколько оно светло, ясно и активно. Эту границу можно поднимать выше и выше, пока она не выйдет даже за пределы ума. Действительно, нормальный человеческий ум не может бодрствовать даже во внутренне бодрствующем трансе, на супраментальных уровнях; но этот недостаток может быть преодолен. Бодрствуя на этих уровнях, душа становится властелином просторов гностической мысли, гностической воли, гностического восторга, и если она может это делать в Самадхи, она может перенести память этого опыта и силу этого опыта в свое бодрствующее состояние. Даже на еще более высоком, но доступном нам уровне, уровне Ананды, пробужденной душой может так же овладеть Я Блаженства, в его концентрации и в его космической всеобщности. Но все же есть уровни еще выше, из которых она не может вынести никакого воспоминания, кроме того, что можно описать словами "как-то, неописуемо, я пребывала в блаженстве", блаженстве безусловного существования за пределами всякой возможности выражения мыслью или описания образом или очертанием. Даже само ощущение бытия может исчезнуть в том опыте, в котором существование мира теряет свой смысл, и который правильнее всего можно описать только Буддистским символом Нирвана. Как бы ни была велика сила пробуждения, всегда, по-видимому, есть более высокие пределы, в которых образ сна, suþupti, все же может найти свое применение.

Таков принцип Йогического транса, Самадхи, — в его сложный феномен нам сейчас нет нужды углубляться. Достаточно отметить его двойную пользу для интегральной Йоги. Правда, до какого-то трудно определимого или очерчиваемого предела почти все, что может дать Самадхи, можно получить, не прибегая к Самадхи. Но все же есть определенные высоты духовного и психического опыта, на которых прямой, непосредственный опыт, в отличие от отражающего, может быть глубоко и во всей полноте получен только посредством Йогического транса. И даже для того, который может быть получен другим путем, Самадхи является готовым средством, возможностью, тем более ценной, если не единственной, чем выше и труднее путь к тем уровням, на которых мы ищем наиболее возвышенный духовный опыт. Опыт, полученный на этих уровнях, должен быть в как можно большей степени перенесен в бодрствующее сознание. Ибо в Йоге, которая полностью охватывает всю жизнь без остатка, наибольшее применение Самадхи получает, когда его результаты могут стать принадлежностью и опытом полного бодрствования воплощенной души в человеческом существе.

173. Turiya

174. iccha-mrtyu

175. brain-memory

176. moral — возможно, опечатка, вместо vital — виталических. (Прим. пер.)

177. sleep-self

178. Prajna179. the greater waking

СУЩЕСТВУЕТ почти столько же путей достижения Самадхи, сколько известно различных путей Йоги. В самом деле, она имеет такое большое значение — и не только как способ обрести высшее сознание, а как само условие и статус этого высочайшего сознания как такового, в котором только и можно полностью овладеть и наслаждаться им, все еще находясь в теле — что некоторые разделы Йоги как будто только и служат путями к достижению Самадхи. Вся Йога по своей природе есть попытка и осуществление единства со Всевышним, — союза с бытием Всевышнего, союза с сознанием Всевышнего, союза с блаженством Всевышнего, — или, если отказаться от идеи абсолютного единства, попытка вступить в некий союз, пусть даже только союз души, живущей в единственном статусе и на периферии существования с Божественным, salokya, или в некой неотделимой близости, samipya. Этого можно достичь, только поднимаясь на более высокие уровни и в более интенсивное сознание, чем то, на какое способна наша обычная ментальность. Самадхи, как мы уже видели, представляет собой естественный статус такого более высокого уровня и большей интенсивности. И естественно его большое значение в Йоге знания, так как там оно составляет сам принцип метода и его цели — придать ментальному сознанию ясность и сконцентрированную силу, с помощью которой оно может полностью ощутить, слиться, отождествиться с истинным бытием. Но есть два больших раздела, для которых Самадхи имеет еще большее значение. К этим двум системам, Раджа-Йога и Хатха-Йога, мы сейчас и обратимся; ибо, несмотря на большое отличие этих двух методов от того пути знания, они, в конечном итоге, основаны на том же принципе. В то же время, нам будет достаточно лишь взглянуть по ходу дела на суть этих разделов; ведь в синтетической и интегральной Йоге они занимают второстепенное место; их цели, конечно, должны быть учтены, но их методы можно либо вообще не использовать, либо использовать только на подготовительной фазе, либо от случая к случаю.

Хатха-Йога — мощная, но трудная и обременительная система, принцип действия которой основан на тесной связи тела с душой. Тело — это ключ, секрет зависимости и освобождения, животной слабости и божественной силы, затуманивания ума и души и их просветления, подверженности боли, ограниченности и власти над собой, смерти и бессмертия. Для Хатхайогина тело — это не просто масса живой субстанции, а мистический мост между духовным и физическим существованием; известны даже такие искусные толкователи Хатха-Йоги, которые объясняют Ведический символ ОМ как фигуру, изображающую такое мистическое человеческое тело. Хотя Хатха-Йога всегда говорит только о физическом теле и кладет его в основу своей практики, она смотрит на это тело не как анатом или физиолог, а описывает и объясняет его на таком языке, который всегда учитывает тонкое тело, скрывающееся за физической системой. Собственно, вся цель Хатхайогина, с нашей точки зрения, хотя сам он и не сформулировал ее таким образом, состоит в попытке определенными научно обоснованными методами дать душе, заключенной в физическом теле, силу, свет, чистоту, свободу, пути восхождения к духовному опыту, который естественным образом откроется ей, если она будет содержаться в тонком и развитом каузальном теле.