Вячеслав Александров - Введение в философию православия. Часть 2

Благотворительность во имя самоутверждения – это катастрофа для духа. Иным необходимо не что иное, как Церковь воздвигнуть. Построил, а не на фундаменте ли она сатаны? Ведь ни ради Бога она сделана, тем более не ради прихожан, но как памятник себе. Может быть, эта Церковь будет многим во спасение, но тому, кто построил её во имя своё, от этого, ни здесь, ни там облегчения не будет. И молитвы человека горделивого будут напрасными, может даже богохульными. Ибо он, произнося слова: «Да будет воля Твоя…», на самом деле говорит: «Да будет воля моя…» Самое главное при этом, что стремящийся самоутвердиться в мире, часто достигает на этом поприще успеха. Не следует нам обманываться по поводу того, кто ему оказывает помощь. Внешняя благотворительность и «воцерковлённость» – не есть свидетельство праведности. Самый последний преступник или горький пьяница, осознавший глубину своего падения, но изо всех сил пытающийся вырваться из-под власти сатаны, несравненно в духовном плане выше самого богатого и добропорядочного господина, которого распирает гордость от его возможностей творить благо. Спору нет, он способен кому-то помочь на самом деле, только вот в результате этого, падение самолюбца в ад не прекращается.

Выше говорили о случаях из ряда вон выходящих; мало того, позволяющих тешить самолюбие нам, людям обычным. Ведь мы не таковы. Богатство и слава не угрожают нашей совести. Вот тут-то и попадаем в хитрую ловушку дьявола, когда говорим себе, что все кругом виноваты в проблемах, возникающих в нашей жизни. Больше всего гордыня боится ответственности. Она утверждается через осуждение других людей. Надо понимать, что виды, творимого нами суда над другими необычайно разнообразны. Поразмышляйте, например, по поводу того, что происходит с нами, когда мы с упоением просматриваем юмористические передачи, или слушаем анекдоты. Это настоящий праздник, пир для нашего тщеславия. Что видим и слышим в результате? То, что вокруг нас много тех, кто нас не лучше. Мы радуемся тому, что не нужно напрягаться для того, чтобы почувствовать: мы не хуже других. Настоящая беда для души, когда она смотрит только вниз. Но куда направлено наше внимание – туда мы и стремимся.

Гордость житейская даже наши добрые качества (ими обладает, конечно же, каждый человек) обращает в камни, тянущие нас вниз. Что происходит, когда хвалимся, рассказываем о своих достижениях и победах? Так или иначе, но говорим при этом себе: «Мы не чета, другим. Мы, хоть в чём-то, но их лучше». Конечно же, это так, только наши превосходные качества становятся таковыми тогда, когда начинаем сравнивать себя с теми, кто выше нас. Но и здесь должна быть мера, за образец следует брать тех людей, чья высота нам вполне достижима. Здравомыслящим людям понятно, что большой груз можно поднять только тогда, когда до этого в течение времени человек упражнялся в поднятии меньших тяжестей, постепенно увеличивая нагрузку. Так и в жизни души-духа. Мы не в состоянии мгновенно преодолеть границы даже смертельно опасных привычек, не говоря о том, чтобы быстро развить в себе превосходные качества. Всё начинается с малого. Разве нам не по силам для начала, хотя бы по нескольку раз в день, заставлять себя со вниманием произносить краткие молитвы; удерживать свой язык от сквернословия, а сердце от воспламенения гневом. Поглядев на то, как протекает наша обыденная жизнь, мы найдём множество указаний к тому, что нам следует делать не только в течение дня, но и течение каждого часа.

Гордость житейская – это болезнь, поражающая, главным образом, ту часть нашей души, которая связана с волей. Наше желание к самоутверждению – вполне естественное желание, и оно также естественно может быть удовлетворено. Для этого просто необходимо отказаться от привычки судить людей и мир, а свои слабости, неудачи, проблемы, болезни воспринимать как то, над чем необходимо взлететь, возвыситься, используя нерасторжимую связь нашего духа с духом Жизнедателя. Но если мы сосредоточим своё внимание на внешней действительности, то, тем самым, отделим от Божьей воли свою волю, и она начнёт искать в окружающей действительности то, что позволит удовлетворить потребность самоутверждения. При этом происходит в душе искажение чувств и разума, они утрачивают связь с небесными сферами и начинают проявлять себя как «похоть очей, и похоть тела. Иеромонах Владимир (Мусатов) говорил: если гордость житейская станет беспокоить нас, мы обязаны сказать ей: «Не смущай нас напрасно – мы здесь пришельцы и странники, и имеем такое высокое Отечество, где невысоким почитается возвышенное на земле. Поэтому горами ли, дебрями ли ведёт нас невидимая рука Провидения, всё равно, только бы привела нас в наше горнее Отечество».

Давайте более внимательно рассмотрим вопрос о том, что представляет ум, поражённый болезнью, называемой – похоть очей. Именно он и явился создателем мира искусственного, неестественного. И создаёт он его, разрушая и грабя все царства творения. Но нас, главным образом, волнует вопрос о том, что происходит с обычным человеком. Ибо ум, наряду с чувствами и волей способен выступить в качестве главного проводника, ведущего душу к спасению. Он имеет такую же возможность, как и воля, и любовь выступить инициатором перемены человека. Прежде всего, от нас требуется, чтобы мы использовали свой дар размышления. Почему возникает похоть очей? Потому, что мы не стремимся вскрыть истинные причины происходящих с нами событий, не исследуем основания целей, к которым устремляемся. Нас прельщает внешняя красота и людей, и явлений, и предметов. И совершенно не волнует то, какие последствия вызывают действия, связанные с достижением того, что так радует глаз.

Мы чувствуем искреннее удовлетворение, что у наших близких, например, детей, есть радующая глаз одежда, обстановка, чудесные игрушки, хорошая еда. Мы радуемся тому, что это могли сделать для тех, кого любим. И всё! На этом проявление нашей любви нередко заканчиваются. Нам некогда заниматься их внутренним миром. И близкие начинают сначала робко протестовать, а потом могут начать против нас необъявленную войну. Ибо нуждаются они в тепле нашего сердца и внимании. А мы желаем воспринимать своё окружение в виде предметов, радующих глаз. Мы, создавая красивые условия для близких, делаем на самом деле это не для них, а для удовлетворения похоти своих очей. Люди это хорошо чувствуют, и начинают пользоваться нами, как средством для удовлетворения нами же порождённой в них похоти.

И в церковной жизни, многих из нас привлекает чаще внешнее благолепие обстановки, обряда. И мы испытываем удовлетворение просто от своего присутствия среди этой красоты. Но, кроме того, что очи души получают удовлетворение от литургии, она из Церкви немногое выносит. Мало того, может быть крайне раздражена теми, кто нарушил «порядок»: неправильно поставил свечку, криво перекрестился, «не по уставу одет» и пр. Разве мы в этом случае молимся? Мы ищем то, что принесёт удовлетворение похоти очей, и не более.