Сергей Приходько - Коды мегапробуждения – 4. Порталы пробуждения

Когда Маша вернулась с пакетом всяких пирожков и тому подобного, она застала нас с Артуром во взбудораженном состоянии. Мы слышали, что во время пробуждений и ключевых событий, с ним связанных, люди видят в небе различные необычные явления. Но мы совсем не ожидали сами увидеть что-либо подобное, тем более в самом начале поездки. Вечернее небо слева от нас было покрыто разнообразными облаками. Солнце ещё не приблизилось к закату, но при этом все контуры облаков на километры были покрыты радужными золотистыми контурами, словно Славой Божьей. Без преувеличения можно сказать, что по всем контурам облака были очерчены самыми настоящими радугами. Поражённые такой необыкновенной красотой и невероятностью зрелища, мы попытались снять это на видео. Хоть там и было видно, что все контуры облаков обрамляются необычным гало, но цвета радуг на видео, к сожалению, не отображались. Цвета словно бы сливались, и всей красоты и невероятности поэтому запечатлеть не удалось. В принципе, кадры получились не менее впечатляющие, и эту запись я также вставил в фильм.

На вокзале мы погуляли по длиннющему железнодорожному мосту и вышли на перрон. Через какое-то время пришёл поезд. Мы торопливо попрощались. Я нашёл своё место наверху в середине вагона и сел к окошку, выходящему на перрон. Поезд тронулся, Маша и Артур какое-то время бежали за ним, махая руками и стараясь улыбаться, сердце защемило. Одна из пассажирок, наблюдавшая эту картину, умилённо сказала: «Как это трогательно».

Поезд разгонялся, Маша и Артур отстали, я запретил себе давать волю эмоциям и принялся устраивать себе ложе наверху. Уже через пять минут я лежал на верхней полке плацкарта и молился, а в голове опять заиграла песня «Новый Лютер». Поезд летел по направлению к Абакану. Дух Святой сходил всё сильней, есть не хотелось ни вечером, ни утром.

Абакан встретил меня моросящим дождём. Выбравшись на перрон, я поспешил укрыться под железнодорожным мостом неподалёку от полицейского. Виталий позвонил первым и сообщил, что ждёт меня напротив главного входа на вокзал, возле белой тойоты. Номера машины я не расслышал, и вообще звук периодически пропадал, я уже шёл в нужном направлении, но нашёл Виталия не сразу, так как не совсем там искал.

Виталий оказался высоким братом лет сорока-пятидесяти, я почувствовал, как будто мы всю жизнь были знакомы. Так часто бывает, когда встречаешь человека, в котором много Божьей любви.

Виталий привёз меня в ребцентр, находившийся в частном секторе. Мы попили чаю, и меня проводили на второй этаж. Там располагалось около шести двухъярусных кроватей, но верхние места в них оказались непригодны для использования, а нижние все заняты.

Брат, похожий на Высоцкого, по имени Кирилл, предложил мне пока отдохнуть с дороги на его кровати, располагавшейся сразу напротив лестницы в середине комнаты, я прилёг. Проснувшиеся братья подходили знакомиться. Сначала я подумал, что все они реабилитанты, но когда мы познакомились, выяснилось, что двое из них, самые общительные – из Красноярска, из церкви епископа Владимира Ашаева, оба примерно моего роста (я 176 см). Брата помоложе звали Вова (так он представился), лет сорока с низким хриплым голосом, и Фёдор, светлый, кудрявый, лет пятидесяти, полноватый, он приехал на своём микроавтобусе (стареньком мерседесе).

Мы как-то сразу разговорились с Вовой, и через пять минут он уже с интересом расспрашивал о нашем служении. Фёдор просто что-то всё время говорил, как бы в воздух, то про еврейское служение, в которое он сразу же мне порекомендовал вступить, то про приближающееся царство антихриста, то ещё про что-то, столь же экстравагантное.

От завтрака я отказался, решив немного попоститься, так как чувствовал себя неуютно, как будто не в своей тарелке, и было очень чёткое ощущение, что завтрак нужно пропустить. К тому моменту, когда пора было ехать в церковь, мы уже горячо говорили о пробуждении.

Ехали на микроавтобусе Фёдора. По дороге я немного поснимал, и эти кадры также вошли в фильм, как и те, что я снимал чуть позже в церкви.

Когда я молился за поездку, то, как это часто бывает, в духе мне было показано примерно, как она пройдёт. Я видел, что Бог сделает мне подарок, дав привилегию почувствовать истинное смирение, чтобы получить достаточно благодати на максимум в этой поездке. Я не буду вдаваться в детали, так как это заняло бы ещё несколько страниц, но скажу, что впервые я ощущал все эти дни не просто Божье смирение, но, казалось, бесконечное смирение, открывающее доступ к безграничной благодати. Тогда я понял, что без этого невозможно в настоящем пробуждении. Мне вспомнилось, что Эван Робертс на служении у Сэта Джошуа начал взывать о смирении. Когда-то мне было открыто, что он молил о тотальной покорности, открывающей способность сдаться Богу по-настоящему. Теперь же я ощутил, что в его молитве был также элемент просьбы именно о Божьем смирении. Переводчики по-разному переводили эту молитву Эвана, но то, что я хочу сказать, что именно откровение о бесконечном смирении явилось первым откровением, полученным мной в этой поездке.

Мы припарковались через дорогу от крупного одноэтажного здания ДК Железнодорожников. Каждое мгновение я ловил с жадностью. Как давно я не бывал на таком крупном служении! Ещё вчера мы смотрели трансляцию, и я сильно боялся очередного разочарования, поэтому постоянно ворчал на то, что эта конференция недостаточно пробужденческая и что, похоже, смысла в этой поездке не будет. Теперь же, видя такое количество братьев и сестёр, верующих в Иисуса Христа, собравшихся ради Него, я переполнялся чувством любви, я любил каждого всем сердцем и почитал счастьем, что такое вообще происходит в реальности. Мы ко всему привыкаем и перестаём ценить то прекрасное, что имеем. Ещё в начале девяностых, когда не было всех этих тысяч церквей и миллионов верующих, такого мероприятия и представить невозможно было, а теперь нам уже всё приелось и мы не видим иногда, как всё это ценно и значимо.

Выйдя из машины, в потоке верующих мы прошли ко входу и, войдя в зал, огляделись: на сцене группа прославления в белых рубашках, самые разные люди, рассеянные по залу, человек тридцать.

Люди заходили и заходили, рассаживаясь, здороваясь друг с другом и завязывая радостное общение. Мы выбрали ряд чуть выше центра зала, повыше входа, и, усевшись, принялись наблюдать за входящими.

Мне надо было зарегистрироваться, но, когда я позвонил, сестра-администратор сказала, что она ещё не подъехала, что лучше созвониться после служения.

В голове у меня звучала песня: