Инок Никодим - Азбука спасения. Том 9

Не знаю, как сказано, что мне сказать о нем? И хотел я молчать (о если бы я мог!), но страшное чудо возбуждает сердце мое и отверзает оскверненные уста мои. Говорить и писать даже и не хотящего меня заставляет Тот, Кто воссиял ныне в моем мрачном сердце, Кто показал мне дивные дела, которых не видели очи, Кто снисшел в меня, как последнего из всех. Кто сделал меня сыном и учеником апостола, меня, говорю, которым обладал страшный дракон – человекоубийца, меня, прежде служившего всякому беззаконию.

Предвечное Солнце, воссиявшее во аде напоследок и озарившее и мою омраченную душу, даровавшее мне невечерний день (что невероятно для подобных мне нерадивых и ленивых), исполнившее нищету мою всякими благами, Ты Само даруй мне и слово, и речь, чтобы поведать всем о Твоих чудесных действиях, которые Ты и ныне творишь с нами – Твоими рабами, чтобы и спящие во тьме лености и утверждающие, что грешникам невозможно спастись и быть помилованными, как спаслись и помилованы Петр и прочие апостолы, святые, преподобные и праведные, познали и уразумели, что для Твоей благости это легко было, и есть, и будет, чтобы и мнящие, что имеют Тебя – Свет всего мира, и, однако, говорящие, что не видят Тебя, не живут во свете, не просвещаются и не созерцают Тебя непрестанно, Спаситель, познали, что Ты не воссиял в их уме, не вселился в их нечистое сердце, и они напрасно утешаются пустой надеждой, думая по смерти увидеть Твой свет.

Ибо залог этого еще отсюда и Твоя печать здесь, конечно, от Тебя, Спасе, дается десным овцам. Ведь если смерть каждого есть заключение жизни, и после смерти для всех равно наступит состояние бездеятельности, и никто не сможет сотворить ничего ни доброго, ни злого, то каждый, конечно, каким окажется тогда, Спаситель мой, таким и будет.

Это-то и устрашает меня, Владыко, это заставляет меня трепетать, от этого истаивают все мои чувства. Как слепец, умерев и преставившись туда, не увидит уже солнца, хотя по воскресении он снова получит свет очей, так и тот, кто умрет, имея ослепленный ум, не узрит Тебя, Боже мой, умное Солнце, но, отойдя из тьмы, переселится во тьму и навеки будет удален от Тебя. Никто из людей, верующих в Тебя, Владыко, никто из крестившихся во имя Твое не стерпит этой великой и ужасной тяготы разлучения с Тобой, Благоутробный, потому что это страшная скорбь, ужасная, нестерпимая и вечная печаль. Ибо что может быть хуже отлучения от Тебя, Спаситель? Что мучительнее, чем разлучиться с Жизнью и жить там наподобие мертвого, лишившись жизни, вместе с тем быть лишенным и всех благ, потому что удаляющийся от Тебя лишается всякого блага?

Ибо тогда будет не так, как теперь на земле. Ведь ныне неведущие Тебя наслаждаются здесь телесно и веселятся, резвясь, как неразумные животные. Имея то, что Ты дал в наслаждение жизни, и только на это взирая, они думают, что так будет и по исходе души из этой жизни. Но плохо загадывают, плохо мудрствуют утверждающие, что они хотя и не с Тобою, но будут в упокоении, для которого они уготовляют и некое место – о безумие! – непричастное ни свету, ни тьме, находящееся вне Царствия, но и вне геенны, вдали и от чертога, и от огненного мучения. В него эти несчастные и желают прийти, говоря, что они не нуждаются в Твоей вечной славе или Царстве Небесном, но будут в упокоении.

О, каково помрачение их! О неведение! О жалкое состояние и пустые надежды! Нигде об этом не написано, так как нигде этого не будет. Но сотворившие божественные дела будут находиться во свете будущих благ, а делатели зла – во тьме наказаний. Посередине же будет страшная пропасть, разделяющая одних от других, как Сам Ты открыл, уготовавший это (Лк. 16:26). Ибо эта пропасть посередине будет ужаснее всякой пытки и муки для того, кто несчастным образом стремглав летит и низвергается в эту бездну мучений и хаос погибели, откуда трудно взойти находящимся в муках, чтобы перейти на землю праведных. Поэтому они предпочли бы ужасным образом в огне обратиться в пепел, чем ввергнуть себя в эту страшную пропасть. Итак, желающие быть там по смерти, достойны многих слез и рыданий, так как, будучи совершенно бесчувственны, подобно бессловесным животным, они сами себе накликают погибель и сами себя прельщают.

Ты, Христос, – Царство Небесное, Ты – земля кротких. Ты – рай зеленеющий, Ты – чертог Божественный, Ты – неизреченная таинница. Ты – общая для всех Трапеза, Ты – Хлеб Жизни, ты – Питие совершенно новое. Ты – и чаша воды, и вода жизни, Ты – для каждого из святых светильник неугасимый. Ты – и одеяние, и венец, и раздаятель венцов. Ты – радость и упокоение. Ты – блаженство и слава. Ты – веселие. Ты и радование. И благодать Всесвятого Духа Твоего, Боже мой, подобно солнцу воссияет во всех святых, и среди них воссияешь Ты – неприступное Солнце.

И все они будут озаряемы по мере веры и дел, надежды и любви, очищения и просвещения от Духа Твоего, единый долготерпеливый Боже и Судия всех, для которых в различные обители и места вменятся различные степени светлости и степени любви, и, наоборот, степень созерцания Тебя каждым будет степенью величия его, славою, наслаждением и честью – для различения чудных обителей и жилищ. Это и есть различные палаты, это обители многие (Ин. 14:2), это блестящие одежды высоких достоинств, разнообразнейшие венцы, драгоценные камни и жемчуга, неувядающие цветы, имеющие чудный вид, это – постели и ложа, столы и престолы и все, что только есть приятнейшего для наслаждения, – было, и есть, и будет созерцание одного Тебя.

Итак, если не видящие Твоего света, как сказано выше, и Тобою не видимые, но удаленные от Тебя лишаются созерцания Тебя, заключающего все блага, то, где они найдут упокоение? Где найдут беспечальное место? Где вселятся они, не сделавшись правыми? ибо непорочные будут обитать пред лицем Твоим (Пс. 139:14), потому что Ты вообразился в их правом сердце, и они с образом Твоим, Христе мой, обитают в Тебе. О чудное дело, о дивный дар благости! люди бывают в образе Бога, и в них воображается Тот, Кто для всех невместим, – Бог неизменный и непреложный по естеству, Который благоволит обитать во всех достойных, чтобы каждый имел внутри всего Царя, и самое Царство, и все, относящееся к Царству, и блистал светлее лучей этого видимого солнца, подобно тому как воссиял воскресший Бог мой. И предстоя Тому, Кто так их прославил, они пребудут в изумлении от преизбытка славы и непрерывного возрастания в них Божественной светлости.

Ибо преуспеянию вовеки не будет конца, так как остановка или замедление в возрастании положили бы конец Бесконечному, внесли бы постижение совершенно Непостижимого, и Невместимого всеми сделали бы предметом пресыщения. Но полнота и слава света Его будет бездной преуспеяния и началом без конца. Как имеющие Бога вообразившимся внутри, они, святые, предстоят Тому Самому, Кто блистает неприступным светом, таким образом, конец в них является началом славы, излагая же яснее свою мысль, скажу, что в конце они будут иметь начало и в начале – конец. Совершенно Полный, согласись со мною, не нуждается в прибавлении, и устремленные за Бесконечным не достигают конца.