Инок Никодим - Азбука спасения. Том 7

И почему сначала поставил нас в этом мире, водрузил в нас любовь к долголетней в нем жизни и внезапно похищает нас из него смертию, немалое время хранит нас в бесчувственности и неподвижности, уничтожает образ наш, разливает растворение (рассыпает тело) наше, смешивает его с землею, попускает, чтобы состав наш разрушился, истлел и исчез, и чтобы вовсе не оставалось ничего от естества человеческого, а потом, во время, какое определил достопоклоняемою премудростию Своею, когда восхощет, воздвигнет нас в ином образе, какой Ему только известен, и введет нас в другое состояние? Сего не мы только, человеки, надеемся, но и сами святые ангелы, не имеющие нужды в этом мире, по необычайности естества своего малым чем не достигшие совершенства, ожидают нашего восстания от тления, когда восстанет род наш из персти и обновится тление его.

Ибо ради нас и им возбранен вход, и они ждут единократного отверстия двери нового века. И сия тварь (ангелы) с нами почиет от тяжести тела, обременяющей нас, как говорит Апостол: яко и сама тварь откровения сынов Божиих чает, да свободится от работы истления в свободу славы чад Божиих (Рим. 8:19,21), по совершенном разорении века сего в целом его устройстве и по восстановлении естества нашего в первоначальное состояние».

И отсюда уже возносится умом своим к тому, что предшествовало сложению мира, когда не было никакой твари, ни неба, ни земли, ни ангелов, ничего из приведенного в бытие, и к тому, как Бог, по единому благоволению Своему, внезапно привел все из небытия в бытие, и всякая вещь предстала пред Ним в совершенстве. И снова нисходит умом своим ко всем созданиям Божиим, обращает внимание на чудесность тварей у Бога и на премудрость произведений Его, в изумлении рассуждая сам с собою; «Какое чудо! Насколько домостроительство и промысл Его превышает всякое понятие, насколько чудная сила Его крепче всех творений Его! Как из небытия привел Он в бытие тварь сию – это неисчислимое множество различных вещей?

И как опять разорит ее, уничтожив это чудное благоустройство, эту лепоту естеств, это стройное течение тварей, часы и время, это сочетание ночи и дня, годовые перемены, эти разнообразные, прозябающие из земли цветы, эти прекрасные здания городов я в них преукрашенные чертоги, это быстрое движение людей, это существование их, обремененное трудами от вшествия своего в мир до самого исшествия? И как внезапно прекратится чудный этот порядок, и наступит другой век, и воспоминание о первой этой твари вовсе не взойдет никому на сердце, и будут иное видоизменение, иные помышления, иные попечения! И естество человеческое также не воспомянет вовсе о сем мире и о первом образе жизни своей, потому что ум человеческий прилепится к созерцанию оного состояния и уму людей не будет досуга возвратиться снова к брани с плотию и кровию.

Ибо с разорением сего века немедленно приимет начало век будущий. И всякий человек скажет тогда следующее: О, матерь, забытая своими чадами, которых родила, воспитала и умудрила и которые во мгновение ока собраны на чужое лоно и соделались истинными чадами неплодной, никогда не рождавшей! Возвеселися неплоды нераждающая (Ис.54:1) о чадах, которых родила тебе земля».

И, тогда как бы в исступлении размышляет и говорит: «Сколько еще времени будет стоять век этот? И когда восприимет начало век будущий? Сколько еще времени храминам этим спать в этом виде, и телам быть смешанными с перстию? Какова будет оная жизнь? В каком образе восстанет и составится естество это? Как прейдет он в новую тварь?» И когда размышляет он о сем и подобном сему, приходит он в восторг, изумление и безмолвное молчание, и восстает он в этот час, и преклоняет колена, и с обильными слезами воссылает благодарения и славословия Единому Премудрому Богу, всегда славимому во всепремудрых делах Его.

Итак, блажен, кто сподобился такового! Блажен, у кого такой помысл и день и ночь! Блажен, кто о сем и подобном тому размышляет все дни жизни своей! И если человек, в начале своего безмолвия, не ощущает силы таковых созерцаний, по причине парения ума своего, и не может еще возноситься к силам (к величию) сказанных выше чудес Божиих, то да не приходит в уныние и да не оставляет тишины безмолвной жизни своей! Ибо и земледелец, когда сеет, не тотчас с посевом семени видит и колос, но за сеянием следуют у него уныние, труд, изнеможение собственных членов, удаление товарищей, разлука с близкими людьми. А когда претерпит это, приходит иное время, в которое услаждается делатель и скачет, и радуется, и веселится.

Какое же это время? Когда вкусит он хлеба (духовного), добытого потом своим, и в безмолвии соблюдено будет размышление его. Ибо великую и нескончаемую сладость возбуждают в сердце и в неизреченное удивление приводят ум – безмолвие и это, сказанное выше, терпеливое в безмолвии размышление. И блажен, кто терпеливо пребывает в оном, потому что отверзся пред ним сей боготочный источник, и пил он из него, и насладился, и не перестанет пить из него всегда, во всякое время, во всякий час дня и ночи, до скончания и последнего предела целой своей временной этой жизни.

Благодать Святого Духа есть Вода Живая

Кто не соединен с Богом и говорит, что не грешит, тот слеп, совсем невидящ и бесчувствен. Кто же имеет в себе Бога, тот не может согрешати, яко семя Его в нем пребывает, как говорит Иоанн Богослов (1Ин.3:9). Что благоговейный Симеон имел в себе всего Бога, об этом он, и когда жив был, говорил, и по смерти велегласно свидетельствует в писаниях своих, говоря: «стяжи Бога другом себе, и не будешь иметь нужды в человеческой помощи», и в другом месте опять: «стяжи Бога, и не будешь иметь нужды в книгах». Это последнее он и делом показал, ибо целую книгу составил своими трудами, или, лучше скажу, благодатию Святого Духа, обитавшею в нем, несмотря на то что не проходил наук.

Все сие вместе с святым Симеоном, духовным отцом моим, и я подтверждаю своим свидетельством и исповедую. Блаженный и преподобный отец сей столь много подвизался, что превзошел в этом даже древних святых, и так много терпел искушений и скорбей, что уподобился многим великим и славным мученикам. За то прославлен Богом и сделался бесстрастным и святым и удостоился приять в себя благодать Святого Духа.

Потом, как систерна дает из себя жаждущему воду, которая натекает в нее от дождей из небесных облаков, так и отец наш преподобный приял от полноты Владыки нашего Христа и источал из себя воду живую от благодати Святого Духа. И опять, – как иной досыта напивается водою, которая источается из систерны и изливается из ней вне, так и ученик его приял благодать Святого Духа, которая всегда источалась и изливалась от сего святого отца нашего духовного, напоился ею, и умыл лицо свое, руки и ноги, потом омылся весь и по душе, и по телу этою бессмертною водою. О таинство страшное и преславное!