Эрих Шнепель - Иисус Христос — конец религии

Это прямо поразительно, как часто седьмая глава послания к Римлянам была неправильно истолкована. Снова и снова в связи с этой главой обсуждаются вопросы, о которых даже речи нет в этой главе. Вот также и при толковании Библии образуются иногда проторенные колеи и глубокие борозды, из которых более поздние поколения потом не могут выбраться. При этом, так как речь идет об очень сложных вопросах, эти глубокие борозды имеют притягательную силу и для более поздних толкователей. Однако, если мы занимаемся изучением Библии, то мы должны соблюдать точность и стараться найти, что собственно находится в данном месте. Мы не должны поддаваться предвзятым мнениям. Это очень важный вопрос, как человек, ставший другим после своего перерождения, относится к своему прежнему состоянию. Но это вовсе не является вопросом, о котором идет речь в седьмой главе послания к Римлянам. Я надеюсь, что при дальнейшем изучении упомянутой главы всем станет ясно, о каких вопросах идет речь. Я постарался точно и основательно каждое отдельное слово и каждую отдельную фразу рассмотреть и растолковать. Только тогда обнаруживается золотое содержание Священного Писания. Нам предстоит точная теологическая работа. Но в то же время я постарался так выражаться, чтобы даже люди чуждые теологии могли с радостью и интересом проследить это изучение Библии.

Эрих Шнепель

Религия может быть чем-то замечательным. Она может принадлежать к величайшим ценностям человеческого духа и внести богатое содержание в нашу жизнь. Но религия может принять самые примитивные недостойные человека формы и обратить жизнь в ад. Между низшими и высшими формами религии лежит еще множество всевозможных видов религиозной жизни. Человеческая история всех времен и народов переполнена ими. Религию нельзя ведь привести к одному знаменателю. Есть однако нечто общее всем религиям: они хотели бы быть звеном между человеком и Богом. Они проникнуты сознанием, что человек прямо из себя не может найти путь к Богу и однако без общения с Богом обойтись не может. Также и там, где хоть намеком у человека является сознание существования потустороннего мира, это дает основание для создания религии, чтобы с этим миром войти в общение. Религия нуждается для этого в самых различных формах в священнодействиях, в священных для этого местах, священнослужителях, священном культе, священных формулах и книгах. Хотя религия часто требует очень много от человека, она все-таки означает для него и большое облегчение — он избавляется от прямой ответственности перед Богом. Если он исполняет все, что религия требует от него в смысле культа и нравов, то его отношения с Богом обеспечены. Религия гарантирует человеку его связь с Богом. Подобно тому, как в жизни заключаются страховки, так и религия является страховкой по отношению к связи с Богом. Религия исполняет все, что ею застрахованный человек перед Богом не может выполнить. Это крепко связывает человека с религией, т.к. без нее он был бы в постоянном страхе и тревоге за свое общение с Богом.

Если принадлежность к религии связана с беспокойством и с жертвами, то человек все-таки примиряется со всем этим, т.к. он зато в самом чувствительном месте своей жизни получает облегчение, а именно по отношению к Богу. Так как в данном случае человек от себя ничего не может бросить на чашку весов, то он готов на всякую жертву, какую бы от него ни потребовала религия. Стоит ведь принести любую жертву, т.к. религия, к которой он принадлежит, обеспечивает за это действительную связь с Богом. Вот за это человек любит свою религию. Поэтому он держится за нее. Поэтому он чувствует к ней большую благодарность и остается с нею тесно связанным. Зато он освобожден от прямой ответственности перед Богом.

Все, что необходимо по отношению к Богу, делает за него религия через своих священнослужителей и обряды. В этом сущность религии вместо него приводить в порядок и гарантировать его отношения к Богу. На роль такого представителя имеют притязание все религии. Отсюда-то и вытекает их власть над человеком.

Однако право на существование подвергается сомнению, если вдруг найдется тропинка, которая даст человеку возможность непосредственно обращаться к Богу без всяких промежуточных инстанций. Если же становится возможным, что человек без всяких посредников может говорить с Богом, то религия попадает в смертельно опасный кризис.

Для человека, который до сих пор прислушивался только к религии, это может означать кризис с исходом спасительным для жизни, для религии же такой кризис грозит смертью.

Почему, в самом деле, должен я обращаться к священнослужителям, священнодействиям и святым местам, если я могу найти к Богу непосредственный прямой путь и могу с ним говорить без всякой посторонней помощи? Это было бы по отношению ко всем религиям революционным открытием и переворотом. Это означало бы крушение религии. Тогда не только примитивные формы религии, но даже самые высшие ее формы становятся превзойденными и следовательно совершенно лишними.

Во втором тысячелетии перед Христом начинается новая глава истории между Богом и человеком. Речи, обращенные Богом к Аврааму и Моисею, были введением к этой новой истории. Тот кто вырос в христианском мире и с детства привык слышать о Боге, тот едва ли может себе представить, какой мрак царил тогда среди людей, не имевших отдаленного представления о живущем Боге. Жуткое состояние у примитивных народов, которое исследователи и миссионеры нашли в 20 веке, дают нам наглядный материал. Это было неслыханное событие, что Бог говорил непосредственно с таким человеком, как Авраам, и при этом дал себя узнать как Бог. Это было еще более глубокое вмешательство в человеческую историю, когда Бог открыл Моисею и через него дал израильскому народу основные понятия о Боге. Нечто совершенно новое вошло в человеческую историю. Это было высшее право Бога сделать это начало по своему первоначальному плану. Но это была Его тайна, почему Он именно этот маленький народ израильтян, т. е. народ, который тогда только начал создаваться и еще не имел никакого значения, избрал как носителя этого начала.

В течение тысячелетней истории Бог шаг за шагом развивал это начало. Очевидно, Он считал невозможным открыть людям сразу все, что Он имел им сказать.