Андрей Гоголев - Заратуштра, или Хождение духа Ницше

Очевидно – подумал Заратуштра, – что существуют только два пути разрешения парадокса этого мира: либо Господин богов должен послать на землю своего эмиссара за опытом человеческих страданий, либо человек сам должен подняться до уровня богов Первопричин, стать сверхчеловеком, чтобы в новом своём местопребывании, не утеряв способность слышать страдания в потоках иных времён и на расстояниях иных пространств, сохранить способность сопереживать людям и направлять их в священной борьбе со страданиями. Но так как исходно все первые порождения Господина богов – лишь созерцатели, не способные сопереживать никому и ничему, то не разумней ли тогда всем людям стремиться к сверхчеловеку, оставив призрачную надежду о схождении богов Первопричин на землю – ведь это было бы для них унижением!

Выходит, что сейчас, – добавил на своих «счётах» Заратуштра, – не дожидаясь Пришествия, уже Первому из двух зачинателей мировых имперских верований 38 38 Видимо, ещё отрыжкой идей убогого философастера Гегеля происходит убеждение, что иудаизм и буддизм есть мировые религии. При том, что первая религия является сугубо местечковой (локальной) еврейской верой, а буддизм – это вообще не религия, а учение. Всего же мировых религий де-факто две: христианство и ислам. ничего не останется, как выбрать путь к сверхчеловеку!

И Заратуштра задумался о далёких трудностях, о временах, когда появятся страдания, существование которых сейчас невидимо. Вот тогда опыт пути Первого и окажется востребованным. При этом ученики Татхаагаты найдут причины новых горестей, отработают методы их уничтожения и накопленный опыт выгрузят… Но куда? В место пребывания буддийского сверхчеловека, в нирвану? В место, где вообще нет никаких страданий?

И уже во второй раз Заратуштра подумал: Какой толк в стараниях буддийских жрецов уровня архата будет, если тот архат, стремясь стать буддой, по определению осознанно лишает себя способности ни видеть в нирване хоть какие бы то ни были причины страданий людей, ни блокировать на земле эти причины своей мудростью?! Он в каком пространстве намеревается расточать мощь своего Добра? Какой толк уходить человеку в нирвану, если известно, что в брамфатуре Земли единовременно может пребывать только один Будда; все же остальные люди, которым удалось избавиться от всех клешей и побочных дхарм, ныне пребывают в иных Пространствах и Времени.

«Нирвана – вот счастье!» – говорит Татхаагата.

«Но разве может быть счастье там, где нет творчества, созидания, любви и эроса?» – так говорит Заратуштра.

В ответ Заратуштра услышал: «Счастье как раз в том, чтобы ничего не чувствовать!» – но чьи были эти слова?

*

Вот и ангелы – эти служки-конторщики у богов-чиновников той Саги 39 39 В Древней Греции существовал институт гонцов (неофициальных ходящих СМИ) и глашатаев (официальных). Первые назывались ангелами (angeloi) [72]. : их беда состояла в том, что им не требовалось бороться, чтобы добиться славы; они рождались в этой славе, в ней пребывали, они были одной с ней субстанции, и они по определению ничего не могли чувствовать душой, которой у них и не было вовсе. Чего в таком случае оставалось им желать? У них даже не было возможности придумывать себе желания, так как у них нет и не было никогда самого «органа», порождающего желания. – Нет положения более ирреального и более горестного, чем когда слова «творить» и «примитивно существовать» сливаются в одно понятие!

Нет ни свободы, ни «подлинной жизни» без знания о том, как освобождаться от того, чем владеешь. Но внучата Неопознанного Совестью установят и их культ в партитуре Столбовой дороги; они услышат лишь отголоски слов гармонии: «Красота не только в звукоряде, но и в паузах». Но слыша только «звон», но не зная где он, они поймут, что ангелы и есть те самые паузы – ведь, на первый взгляд, так похожа эта их бесконечная пауза Разума на отдых Красоты!

Но тогда, – подумал Заратуштра, – обязательно должны найтись те, кто добровольно отступится сделать последний шаг на лестнице в небо, оглянувшись на ещё не вставших в начало пути в желании помочь им. Найдутся ли такие среди учеников Татхаагаты? И не должен ли он собою показать пример? Ибо, в противном случае, было бы вообще непонятно: разве строй идущих не замыкают самые сильные, оставив на плечах детей и слабых, идущих впереди, лишь посильный им груз и сверяя с ними шаг свой? Да, все они достигнут конца пути не так быстро, как если бы шли в отсутствие слабого авангарда. Но на финише они сохранят своё Число и традиции свои! Лишь в покое вершина пирамиды – наверху, там, где сверхчеловек первым встречает солнце, соответственно, в движении вершина той пирамиды должна быть только внизу! Кто же способен удержать пирамиду за её вершину? Татхаагата и идущие его путём? Но ведь его ученики будут рваться исключительно в отрыв от людей широкого пути, торя каждый лишь собственный, узкий и эгоистичный путь прекращения доступа психоквантов страданий только к себе!»

*

Тут Заратуштра прервал свои мысли, осенившись уже забытой догадкой:

– Похоже, что видел я следы именно твоего взора окрест города Пёстрой коровы. Что привело тебя туда? – обратился он к Татхаагате.

– Здесь трупы предают огню, следовательно, обезображенность могильных тел недоступна созерцанию. Но чем устранить четыре вида страсти – к цвету, к форме, к осязанию и к почестям – как не посредством созерцания следствия этих страстей, таких отвратительных объектов, как трупы?! Их, во всей их слабости противоборства с гнусными червями и собаками, можно было увидеть явно только в одном уголке земли, там, где и твои ноги ступали недавно. Там и я был.

Сущность покинутого духом тела – быть лишь набором великих элементов с эгоистичным желанием отдаться Природе не в куче, но устроив гонки: кто из первоэлементов удачливее? Созерцание трупов и итогов этой «гонки» во время медитации – это первая ступень йогической Практики, и я должен был встать на эту ступень первым.

– Что тогда представляет собою вторая ступень Практики пути к твоему сверхчеловеку?

– Сосредоточение на дыхании, особая практика которого приводит йогина в иное пространство. К ней, похоже, своим умом и независимо от меня, придут идущие узким путём и на твоей земле, Заратуштра, правда, со значительно более скромным итогом. К сожалению, они сочтут, что, увидев Свет через свою практику дыхания, они уже дойдут до конца Практики, однако я не вижу, и никогда не увижу их на следующих ступенях долгой дороги познания Благородных истин. Что жаль.

Они, примитивным уровнем осознания моей методики оставят попытку узнать себя лучше всех с тем, чтобы узнать своего Бога лучше всех; они будут ожидать подарка озарения знаниями от Света, не стремясь подойти к Его источнику. Напрасно: только неостанавливающийся собирает камни! О этот несчастный, этот Григорий Палама со своим европейским «велосипедом» теории исихии, или же вот этот, недавно народившийся столпник из Сарова, своим кретинизмом допустив кулаки лесных бандитов ко своему телу… Мне жалко их. Будут и другие непонимающие меня, да и просто тати моих мыслей, – продолжил Татхаагата.