Александр Раков - На милость дня. Былинки

Пение любят все; прислушайтесь к ляляканью младенца, к той радости, с которой он исторгает первые протяжные звуки; присмотритесь, как молодеет лицо дряхлого старца, напевающего любимый мотив. Слова полюбившихся песен мгновенно становились достоянием народа, их авторов награждали орденами. И что удивительно, народы всего мира любят петь.

Я тоже люблю петь. Помню, когда я был пионером классе в седьмом, за чистый и высокий голос мне доверили быть запевалой на пионерском сборе и я старательно выводил:

Получалось здорово. Меня тогда даже одарили грамотой. Но скоро я подрос, что-то случилось с голосом, и мои сольные выступления подошли к концу.

Но иногда и сейчас я пытаюсь выдавить из себя гармоничные звуки – под смех жены – до первого «петуха». В храме легче: подстраиваешься под народ и поешь вполголоса «Отче наш», и так красиво получается, когда твой несостоявшийся голосишко сливается с красивым хором. И то ладно.

Но если в песне фальшивая нота, сорвавшись, безследно затухает в пространстве, то фальшь в писательстве не проходит даром, Не зря чистая нота высоко ценится народом и в человеке, и в книге, и в песне – даже если у тебя нет голоса. Это когда поет душа. Споемте, друзья?…

Милостыня… Легче всего одарить деньгами, особенно, если у тебя много. Труднее – отдать последнее, еще труднее, почти невозможно, отдать все.

Ступенька: имея, давать милостыню без рассуждения – когда попросят.

Ступенька: искать, кому бы помочь.

Еще ступенька: безымянная милостыня.

Выше: подарить ближнему свое время и труд; пригласить домой; посетить в больнице, помочь по хозяйству – однократно. Помолиться.

Еще выше: послужить ближнему не раз или два, а на протяжении времени; ухаживать за лежачим, приносить продукты, посещать одиноких, приютить дома. Молиться непрестанно.

Еще выше: постоянно помогать незнакомому православному человеку, молиться за него в храме.

Еще ступенька: постоянная помощь иноверцу; домашняя за него молитва.

Еще ступенька: одарить подарком недруга.

Выше: молиться за своих врагов,

Вершина: милостыня всем и во всем – без рассуждения,

Конечно, эта схема условна.

Домой меня везла ночная электричка, скакала за окном над саваном полей рогатая луна и вспыхивали спички далеких деревень в таежной снежной мгле. В дремоте было мне ни холодно ни жарко, но голос хриплый вдруг меня вогнал в тоску: «Сограждане, прошу, подайте сколь не жалко – я с немцем воевал и защищал Москву!» Испитый старикан в проходе меж сидений ушанку протянул и на колени встал, Нам всем непросто жить, В людских глазах смятенье: зачем ты не убит? зачем не генерал? В вагоне, как в гробу, смертельно тихо стало, тревожно женщинам и горько мужикам, Луна, как желтый черт, за окнами скакала, и тени от столбов хлестали по щекам, Он встал и вновь побрел вслед за судьбой жестокой, На пьянку ли, на хлеб – поди его спроси – я мелочи наскреб вдогон ему немного, а победителей не судят на Руси (Николай Вяткин, Иркутск),

И сразу вторая история:

«Враги сожгли родную хату, сгубили всю мою семью. Подайте бывшему солдату на жизнь убогую мою. Когда-то спас я вас от немца, а вот сегодня сир и нищ, пришел в Москву из-под чеченца – с родных и страшных пепелищ…», Так пел старик, на снег Арбата свою ушанку положив, И хоть давали небогато, но все ж давали – будь, мол, жив, Старик допел… И вдруг ударом среди толпы раздался глас: «И кто ж просил тебя, пень старый, спасать тогда от немца нас?! Не спас бы, и, как в прочих странах, теперь мы жили б по-людски. Разнылся тут о старых ранах, и так – хоть вешайся с тоски…». Старик ни слова не ответил – ушанку поднял из-под ног, деньжонки вытряхнул на ветер, побрел, шатаясь, на восток… Он брел, солдат, слуга народа, сквозь оккупированный град. Шептал солдат: «Четыре года мне другом был мой автомат…» Слеза горючая катилась из выцветших с годами глаз… А за спиной его светилась реклама фирмы «Адидас» (Виктор Трошин, Сызрань).

Кто затыкает ухо свое от вопля бедного, тот и сам будет вопить, – и не будет услышан. (Притч. 21, 13).

«Подавать деньги могут многие, а чтобы самому служить нуждающемуся и делать это с готовностью, любовью и братской расположенностью, – для того нужна душа высокая, великая и любомудрая». Иоанн Златоуст.

Лев Озеров † 1996

Каждый день – под землю, а в метро тесно и невесело. В руке четки-тридцатка – «Господи, помилуй». Проезжий люд читает или разгадывает кроссворды. «Случайно не знаете: “Русская поэтесса, автор нескольких стихотворных драм”»? – вопрос застал врасплох.