архиепископ Аверкий (Таушев) - Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. Четвероевангелие

Особенно важно появившееся в половине того же II века полное ненависти ко Христу сочинение языческого философа Цельса под названием «Истинное слово», в котором весь материал для нападений на христианство заимствован из всех четырех наших Евангелий, причем нередко встречаются даже дословные выписки из них.

Правда, не во всех древних списках священных книг Нового Завета, дошедших до нас, перечисляются всегда полностью все принимаемые Церковью 27 книг. В так называемом «Мураториевом каноне», относящемся, как полагают, ко 2-й половине II в. и найденном в прошлом столетии профессором Мураторием, перечисляются на латинском языке только четыре Евангелия, книга Деяний св. апостолов, тринадцать Посланий св. апостола Павла (без Послания к Евреям), Послание св. апостола Иуды, Послания и Апокалипсис св. Иоанна Богослова. Нет, однако, никаких оснований считать этот «канон» официальным церковным документом.

В этом же II веке появился перевод священных книг Нового Завета на сирский язык, получивший название «Пешито». В нем имеются не указанные в списке Муратория Послание к Евреям и Послание св. апостола Иакова, но зато отсутствуют Послание св. апостола Иуды, Второе послание св. апостола Петра, Второе и Третье послания св. апостола Иоанна и Апокалипсис.

Для всех этих пропусков могли быть причины частного характера, точно так же, как и сомнения отдельных частных лиц, высказывавшиеся относительно подлинности той или другой книги, не имеют серьезного значения, ибо тоже имеют частный характер, иногда с явной тенденциозностью.

Известно, например, что основатель протестантизма Мартин Лютер пытался заподозрить подлинность Послания св. апостола Иакова потому, что в нем решительно подчеркивается недостаточность для спасения одной веры без добрых дел (2, 26 – «вера без дела мертва есть»; см. также: 2, 14, 17, 20 и др.), в то время как провозглашенный им основной догмат протестантского вероучения утверждает как раз обратное, что человек оправдывается одной верой без добрых дел. Столь же тенденциозны, конечно, и все остальные подобные же попытки опорочить наш новозаветный канон.

Что же касается всей Церкви в целом, то она всегда с самого начала принимала все признаваемые у нас в настоящее время новозаветные священные книги, что и было засвидетельствовано в 360 г. на поместном Лаодикийском Соборе, издавшем определение, в котором перечисляются поименно все 27 наших новозаветных священных книг (60-е правило). Это определение было потом торжественно подтверждено и получило, таким образом, вселенский характер на VI Вселенском Соборе.

Все новозаветные священные книги написаны на греческом языке, но не на классическом, а на народном александрийском наречии греческого языка, т. н. «кини», на котором говорили или который, во всяком случае, понимали все культурные обитатели не только Восточной, но и Западной половины тогдашней Римской империи. Это был язык всех образованных людей того времени. апостолы потому и писали на этом языке, чтобы сделать новозаветные священные книги доступными для чтения и понимания всех образованных граждан.

Писались они авторами или собственноручно (Гал. 6, 22), или переписчиками, которым авторы диктовали (Рим. 16, 22), на папирусе, приготовлявшемся из египетского тростника, тростью и чернилами (3 Ин. 13). Сравнительно реже употреблялся для этой цели и пергамен, приготовлявшийся из кожи животных и ценившийся очень дорого.

Характерным является то, что для письма употреблялись только большие буквы греческого алфавита, без знаков препинания и даже без отделения одного слова от другого. Малые буквы стали употребляться только с IX в., как равно и словоразделения. Знаки же препинания введены только по изобретении книгопечатания – Алдусом Мануцием в XVI в. Нынешнее разделение на главы было произведено на Западе кардиналом Гугом в XIII в. а разделение на стихи – парижским типографщиком Робертом Стефаном в XVI в.

В лице своих ученых епископов и пресвитеров Церковь всегда заботилась об охранении текста священных книг от всяких искажений, всегда возможных, особенно до изобретения книгопечатания, когда книги переписывались от руки. Есть сведения, что над исправлением текста в неисправных списках много трудились такие ученые мужи христианской древности, как Ориген, Исихий, епископ Египетский, и Лукиан, пресвитер Антиохийский. С изобретением книгопечатания стали следить за тем, чтобы новозаветные священные книги печатались только по лучшим древнейшим рукописям. В первой четверти XVI в. появилось, почти одновременно, два печатных издания новозаветного греческого текста: т. н. Комплютенская Полиглотта – в Испании и издание Эразма Роттердамского – в Базеле. В прошлом столетии необходимо отметить, как образцовые, труды Тишендорфа – издание, явившееся в результате сравнения до 900 рукописей Нового Завета.

Как эти добросовестные критические труды, так, в особенности, конечно, неусыпное блюдение Церкви, в которой живет и которой руководит Дух Святый, служат нам вполне достаточной порукой за то, что мы обладаем в настоящее время чистым, неповрежденным греческим текстом новозаветных священных книг.

Во второй половине IX в. новозаветные священные книги были переведены просветителями славян равноапостольными братьями Кириллом и Мефодием на «язык словеньск», до некоторой степени общий и более или менее понятный для всех славянских племен – как полагают, болгаро-македонский диалект, на котором говорили в окрестностях г. Солуни, родины свв. братьев. Древнейший памятник этого славянского перевода сохранился у нас в России под названием «Остромирово Евангелие», называемого так потому, что оно было написано для новгородского посадника Остромира диаконом Григорием в 1056–1057 гг. Это Евангелие «апракосное» (что значит: «недельное»), т. е. материал в нем расположен не по главам, а по так называемым «зачалам», начиная от 1-го зачала Евангелия от Иоанна («Искони бе слово»), которое читается у нас за богослужением на литургии в первый день Пасхи, и дальше следует порядку богослужебного употребления, по неделям. В богослужебном употреблении нашей Православной Церкви принято вообще разделение новозаветного священного текста не на главы, а на зачала, т. е. отдельные отрывки, заключающие в себе более или менее законченное повествование или законченную мысль. В каждом Евангелии ведется особый счет зачал, в Апостоле же, включающем в себя книгу Деяний и все Послания, один общий счет. Апокалипсис, как книга, не читающаяся при богослужении, на зачала не разделена. Деление Евангелия и апостола на зачала не совпадает с делением на главы и, сравнительно с ним, является более дробным.