Игнатий Малышев - Жития святых в земле российской просиявших. Новомученики и исповедники XX века. Жития, чудеса,поучения. Том 2

Братья Пыскорской обители желали видеть преподобного и упросили приказчика Строгановых послать за ним. Против воли приведенный в обитель, старец остался в ней недолго. Строгановы Иаков и Григорий предложили ему поселиться в их отчине на Чусовой, где преподобный основал монастырь Успения Божией Матери. Но здесь местные поселенцы, озлобленные потерей дров, сгоревших от огня, перегнанного ветром от подсеки, зажженной преподобным под посев хлеба, низвергли его с высокой каменистой горы, и когда он, встав, побежал, то они гнались за ним с целью убить его. Спасенный от них силою Божиею, он по их жалобе был посажен в оковах Григорием Строгановым, которому предсказал в скором времени такие же узы, что и исполнилось через четыре дня. Выкупившийся из оков Строганов, хотя чтил преподобного, но просил его идти в другое место, что он и исполнил, оставив на этом месте ученика своего Иоанна.

18 января 1580 года пришел святой к верховью реки Вятки и направился к городу Хлынову. Осмотрев храмы Божии в Хлынове, он предложил жителям устроить обитель иноков за рекой Засорой, где стояли две малые и ветхие церкви. Жители приняли это предложение с радостью, и преподобный с просьбой вятчан отправился в Москву, где святитель посвятил его в иеромонаха-строителя основываемой им обители, а царь Иоанн Васильевич дал грамоту на земли. Особенно помогал преподобному вятский воевода богобоязненный Василий Овцын. Число братии возросло до сорока человек, а средства обители были крайне скудны, и преподобный вновь собрался в Москву. Царь Феодор милостиво принял просьбу, велел дать угодья, села и озера с рыбной ловлей, а патриарх возвел его в сан архимандрита и одарил иконами, книгами и утварью.

Постоянно строгая жизнь преподобного не нравилась многим, его кроткие убеждения не принимались. Братия требовала от старца послабления. Разгоревшись самочинием, они отняли у него ключи от церквей и монастырских служб, увлекли в свое сообщество ближайшего ученика старца Иону Мамина, составили самочинно избирательную на него грамоту и послали с ней к патриарху самого Иону, прося поставить его архимандритом вместо Трифона. Совершилось все по их воле, возвратился Иона архимандритом и стал преследовать святого учителя своего не только насмешками и ругательствами, но даже и заключением.

Старец опять пошел странствовать и направился в город Слободск, где основал монастырь Богоявленский. Никита Строганов, еще в Москве знавший старца, построил для него в Сольвычегодской Введенской обители келью, снабдил его средствами на поездку в Соловецкий монастырь – дав ему свое собственное судно с запасами и людьми. Отпустив людей, старец продал судно и запасы и, отдав вырученные деньги на Богоявленскую обитель, сам нищим странником совершил путь свой. Огорчился Строганов на такое действие старца, и когда он опять пришел в Сольвычегодск за сбором на обитель Богоявленскую, то Никита Строганов гневно прогнал его от себя, но потом, через ученика старцева Досифея, пригласил его в свой дом, прося прощения и благословения, принял преподобного с любовью и дал щедрую милостыню на Богоявленскую обитель.

Незадолго до кончины святой Трифон еще раз посетил Соловецкую обитель, и возвращаясь оттуда, направился к городу Хлынову, к любимой Успенской обители. Когда Иона отказал ему в просьбе принять его в монастырь, то он упросил диакона Максима Мальцева дать ему приют в его доме. Здесь он прожил два месяца и, видя близящийся конец свой, просил протоиерея и священников упросить настоятеля принять его. Смягчился Иона и вышел со всей братией к воротам монастырским на встречу учителя и духовного отца своего и, припав к ногам его, просил прощения. «Бог да простит тебя, сын мой, – отвечал старец, – ибо случившееся – дело старого врага – дьявола, он искони борется с боящимися Бога».

Любимой Успенской обители оставил он духовное завещание свое. Сказав о трудах своих, подъятых при основании обители, он обращается к братии: «Собранное о Христе стадо, отцы и братия! – говорит он им. – Послушайте меня, грешного. Хотя я груб и хуже всех, но Бог и Пречистая Матерь Его дозволили мне, худому, заведовать домом Своим. Молю вас для Бога и Пречистой Матери Его, имейте духовную любовь между собой. Без нее никакая добродетель не полна перед Богом. Уста Христовы изрекли ученикам: да любите друг друга. О сем разумеют еси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою. По словам апостола Павла, друг друга тяготы носити. Не осуждайте перед Богом один другого… Прежде всего отдавайте Божие Богу… Бога ради выполняйте службу без ропота. Берегите монастырское; за монастырь без благословения настоятеля не выходите и монастырским добром не дружитесь ни с кем и родным не давайте ничего монастырского без благословения настоятеля. И себе в собственность также не берите, ни из денег, ни из построек и ни из чего другого… Ты брат и господин, старец Иона!.. Бога ради ревнуй святым отцам… Молю тебя, Бога ради имей любовь к братии и понеси тяготу. Писано: вы сильнии немощи немощных носите. Безчиния пусть не будет. По апостолу: настой, обличи, запрети благовременно и безвременно. Прошу тебя, Бога ради, не вводи хмельного пития в дом Пречистой… Для братии на трапезе пусть будет пищи довольно и квас хороший. Утешай братию, чтобы не было скудости в трапезе. Дом Пречистой не оскудеет от того…»

Завещание это кончает преподобный прошением о поминовении его по смерти и преподает благословение свое, мир и милость Господа нашего Иисуса Христа и Его Пречистой Матери.

8 октября 1612 года преподобный скончался; в это число совершается и память его. Святые мощи его почивают под спудом.

Преподобный Иринарх, в мире Илия, родился в деревне Кондаковой Ростовского округа, был сын земледельца и хотя с юного возраста имел стремление к монашеству, но только на 30-м году жизни, оставив торговлю, коей занимался в Ростове, принял монашество в Борисоглебском монастыре, что на Устье.

Однажды Иринарх увидал странника босого и, помолившись Всемогущему, чтобы дарована была ему теплота ног, отдал свою обувь нуждавшемуся; с тех пор он стал ходить босой и носить рубище, что навлекало ему постоянные укоризны, насмешки, наказания, наконец отставили его от должности пономаря и дали послушание вне обители. Тогда он перешел в Авраамиев монастырь, где подвизался в затворе старец Пимен, беседа с которым облегчала Иринарха.

Новый настоятель Борисоглебской обители возвратил изгнанника, явившегося облеченным в тяжелые вериги на плечах и в оковы на ногах, имея постоянно перед взорами страдания вольные и крестную смерть за человеков Христа-Бога; наконец, получив духовное извещение, затворился в келье, где приковал себя на трехсаженной цепи к стулу. По совету блаженного Иоанна, Большого Колпака, Иринарх устроил себе сто медных крестов и повесил их на вериги, потом присоединил к ним еще тридцать и подвизался под этой тягостью шесть лет. Из Углича ему прислали цепь в три сажени, он прицепил ее к своей и так провел другие шесть лет, затем еще принял трехсаженную цепь от инока Феодорита, которому настоятель не позволил носить ее, и прицепил к первым двум. – В этой тягости просидел он тринадцать лет и присоединил к ней еще цепь некоего старца Тихона, так что всех цепей на нем было до 16-ти сажен, а всех лет его томления в этом подвиге – тридцать. Рукоделием его было шитье власяниц и клобуков; вырученные деньги раздавал он нищим. Служил ему инок Александр, который и описал житие его.