cвятитель Феофан Затворник - О покаянии, исповеди, причащении Святых Христовых Таин и исправлении жизни

Сего пожелаем мы ныне взаимно друг другу, в большом ли или в малом кто находится падении, пожелаем и понудим друг друга, чтобы не поодиночке, а всем вместе возвратиться к Отцу и стать едино с Ним, и всем домом Его, и всем царством спасаемых, ублаженных вовеки. Аминь.

19 февраля 1861 г.

Притча о блудном сыне, которую вы ныне слышали в Евангелии, есть, может быть, живая история не одного из нас, здесь присутствующих. Припомните прошедший пост! Как остепенились мы, как начали говеть, как каялись, получили разрешение и приобщились Святых Христовых Таин. Ради нашего покаяния и обещания жить исправно Отец Небесный отдал нам присужденную Его благостью часть благодатного достояния нашего. Хорошо было нам в тихом и светлом доме Отца! Но вот настала весна, и начались развлечения и увеселения. Внимание рассеялось, и ревность духа гасла и гасла. Затем следовало падение, сначала, может быть, внезапное; за ним второе, третье и так далее. Душа ожестела; понятия омрачились; чувства и желания огрубели. И к настоящему времени мало ли таких, кто совсем походят на блудного сына, оскудевшего и гибнущего от голода?

Но если подражали мы блудному сыну в падении, поревнуем подражать ему и в восстании, расточили мы, подобно ему, свое благодатное достояние; поспешим теперь, подобно ему же, снова возвратиться в объятия Отца Небесного, всегда простертые к принятию нас. На то назначен подходящий пост. Притча же о блудном читается ныне затем, чтобы заблаговременно напомнить нам дело поста и предрасположить к построению в уме нашем всего пути восхождения ко Господу, от Которого удалились.

Будем же учиться сему у блудного сына. Чем началось обратное шествие блудного к отцу? Тем, что он пришел в себя. Это и для всех – первый шаг в движении от греха к Богу; можно сказать, еще и не шаг, а только начало шествия, точка отправления. Грех погружает душу в сон самозабвения, нечувствия и беспечности. И глубоко спит грешник! Но как спящего надо разбудить, чтобы он встал и пошел, так и грешнику надо быть возбуждену от греховного усыпления, чтобы, пробудившись, увидел он опасность своего положения и взошел до решимости встать и идти ко Господу. Для сей-то цели возбудительные гласы слышатся отвсюду окрест нас. И совесть, и Слово Божие, и слово отеческое, и чин Святой Церкви, и чин создания Божия, и обстоятельства счастливые, и обстоятельства несчастные – все будит, все говорит грешнику усыпленному: «Востани, спяй! востани, и освятит тя Христос». Что будет говорить нам пост, что великопостное пение и чтение, что сам благовест тогдашний, как не то же слово: «Востани, спяй, и воскресни от мертвых».

Возбуждает собственно Дух Божий, проникая до духа человеческого. Но нам надобно и самим себя тревожить, ибо без нас и Дух Божий ничего не произведет в нас. Молись и проси Господа о возбуждении, но и сам не сиди спустя голову и сложа руки; сам раздражай в себе дух заботы о спасении своем и о славе Божией. Действуй противоположно тому, что сделал с тобой грех. Как туман густой, осев, скрывает от наших взоров все предметы, так грех покров за покровом налагает на очи ума нашего и скрывает от него все предметы, которые он должен видеть непрестанно и в видении их ходить.

Дух наш создан для Бога и Божественного порядка вещей, в созерцании которого должен пребывать, и в нем, как в атмосфере какой, ходить и действовать.

«Бог, в Троице поклоняемый, мир сотворивший и о нем промышляющий, спасает нас в Господе Иисусе Христе, благодатию Святаго Духа, во Святой Своей Церкви, веры ради и жизни по вере, очищая нас в сей жизни, чтобы за малый здешний труд в другой жизни вечным покоем успокоить нас».

Вот Божественный порядок! В сем-то Божественном порядке неисходно должен пребывать вниманием дух наш, чтобы жить и действовать сообразно с ним. Но грех, придя, все то исторгает из внимания и увлекает его в порядок вещей совершенно противоположный, в котором Бог забыт, забыто благодатное домостроительство, забыты смерть, будущая жизнь и праведное воздаяние. Видятся только прилежащие блага и чувственная жизнь, не чающая конца себе. Вот в этот-то туман нисходит луч Божией благодати, чтобы возбудить грешника, стряхнуть ослепление с его очей и, взяв как бы за руку, извлечь на свет сознания порядка Божия. Но ты, ведущий сей порядок, возьмись и сам тут же действовать. Собери внимание свое и проходи сей порядок – весь, от начала до конца. Помяни, как Бог, сотворив все словом, отличил тебя от всех тварей и образом Своим почтил; как ты пал и Бога прогневал и как наказан изгнанием из рая; как Бог, сжалясь над тобой, обещал послать Спасителя; как пришел Господь и Спаситель и спас тебя Своей крестной смертью, как даровал благодать Святаго Духа и проч.; как все сие ты попрал беспечно-беззаконной жизнью; как со дня на день ожидает тебя смерть и по смерти суд и воздаяние по злым твоим делам. Пройди весь сей порядок умом твоим или не однажды пройди, а только и делай, что проходи, сколько сил и времени достанет. Когда будешь так делать с усердием, может быть засеменится в сердце твоем опасение за себя, а там и забота о спасении своем. Это же чувство, родившись, приведет в напряжение ослабевшие от нерадения духовные силы твои и родит не помышления только, но и желание перестать наконец валяться во грехе и обратиться ко Господу.

Вот это и есть прийти в себя, или пробудиться от сна греховного: войти вниманием, сознанием и чувством в Божественный порядок и через то восчувствовать опасность своего пребывания во грехе, возыметь заботу выйти из него.

Юноша развратившийся что говорил, придя в себя? «Сколько наемников у отца моего избыточествует хлебом, а я умираю от голода!» Это то же, что: как хорошо у отца моего и как худо мне, отбежавшему от отца! Как светел, утешителен и блажен Божественный порядок и жизнь в нем, мне определенная; и как худо мне, живущему во грехе, самовольно исшедшему из того порядка и отчуждившемуся от него! Какая же нужда мне самому на себя наветовать и себя губить? Востав, иду! Брошу грех и начну жить по Богу!

Востав, иду – это второй шаг в шествии от греха к Богу. В первом грешник приходит только к помышлению и желанию оставить грех, а здесь самим делом решается оставить его. Там только пробудился он от греховного сна, а здесь встает и хочет идти. Кого пробудили, тот может опять заснуть, не встав. Иного разбудят, а он тотчас опять заснет; опять разбудят, а он опять заснет. Иной пробудится и знает, что надобно встать, но так лежит – не спит и не встает. Все это в разных видах повторяется и в духовной жизни. Пробудится грешник и опять предается сну беспечности, опять пробудится и опять засыпает. Иной чувствует и побуждение оставить грех, но все еще остается в грехе, как бы смелости не имея оторваться от него. – Вот почему и после того как увидена и восчувствована необходимость исправиться и переменить жизнь, не должно думать, что уже все сделано. Нет! Надобно еще возбудить в себе напряженную решимость тотчас же расстаться с грехом и всем порядком греховной жизни и начать жить по всем сознанным условиям богоугодной жизни. И это есть главное дело в обращении к Богу, или это-то и есть самообращение. Тут совершается перелом воли, после которого она уже не хочет греха, гнушается им, отвращается от него; и, напротив, напрягается любить и делать одно добро, Богу угодное.