Сергий Бейлинов - Священник, врач, пациент

С. Бейлинов претерпел множество скорбей. А они, как известно, являются своеобразным горнилом, освящающим человека для Царствия Божия. Тяжелая травма, прикованность на многие месяцы к постели, когда семья осталась, по сути, без средств к существованию, внутренние страдания и внешние испытания – все это было тем духовным лекарством, принимая которое со смирением и благодарностью, о. Сергий как бы становился причастником Голгофских страданий Спасителя. Последние месяцы жизни батюшка особенно глубоко отдавался молитве – даже тогда, когда боль не давала уснуть. В особенно тяжкие минуты уже предсмертных страданий он укреплял себя чтением наизусть отрывков из Евангелия и Псалтыри.

Основная ценность книги, которую Вы, уважаемый читатель, держите сейчас в своих руках, заключается в том, что она языком нашего времени раскрывает Традицию Церкви, а в свете этой Традиции, в свете Евангельского благовествования и святоотеческого наследия помогает верно осмыслить различные немаловажные стороны социального и индивидуального бытия людей в нынешнюю эпоху. Надеемся, что вдумчивый читатель найдет в этой книге ответы на многие из тех вопросов, которые часто возникают в нашей жизни.

Прот. Игорь Рябко

Перед Вами, уважаемый читатель, сборник статей иерея Сергия Бейлинова (21.10.1960 – 14.01.1999), в разное время опубликованных в епархиальной газете «Запорожье Православное» и в светской периодике. Предлагаемый сборник – своеобразная дань памяти этому незаурядному человеку, доброму пастырю и талантливому церковному публицисту. Впрочем, даже то сравнительно немногое, что успел написать иерей С. Бейлинов, не устареет, не утратит своего значения уже никогда. Ибо он умел говорить с людьми века сего – века массовых псевдонаучных суеверий и лжерационализма – на понятном, привычном и доступном им языке, не опускаясь до их предрассудков, а поднимая их до разумения высших духовных истин.

Умел благовествовать о Боге и Божественном так, что иные закоренелые, казалось бы, материалисты, не видевшие впереди ничего, кроме кромешной тьмы личного небытия, в конце концов, обретали надежду на Воскресение и жизнь вечную.

– Встреча с о. Сергием (а я считаю ее не случайной) привела меня к вере, хотя раньше я думала, что никогда к ней не приду в силу своего профессионально – реалистического мышления, – вспоминает Лидия Соловьева, в недавнем прошлом – главврач 9-й горбольницы Запорожья. – Общение с ним приносило утешение, успокоение и больным, и персоналу. У нас в больнице полторы тысячи сотрудников, но именно встреча с Сергеем Бейлиновым перевернула жизнь и мою, и моих близких.

Вообще дар миссионера-проповедника, которым Господь сполна наделил о. Сергия и который тот неустанно совершенствовал в себе, поражал меня в нем едва ли не больше всего, хотя, безусловно, весь он, как разносторонне одаренная личность, вызывал неподдельный интерес и симпатию, желание общаться как можно чаще. Особое же восхищение миссионерским даром батюшки с моей стороны объясняется тем, что, будучи журналистом, я по собственному опыту знаю, насколько нелегко бывает написать толковую статью, не говоря уже о том, чтобы свободно, раскованно чувствовать себя в прямом телевизионном эфире. Так вот, не имея ни специального журналистского, ни даже филологического образования, С. Бейлинов владел устным и письменным словом куда лучше, нежели многие мои дипломированные коллеги. Все его тексты отличает кристальная ясность и логичность изложения, отсутствие наукообразной зауми и стилистических красивостей. Помню, как непринужденно и легко о. Сергий выступал с популярными лекциями по богословию перед студентами и преподавателями Запорожской государственной инженерной академии, при этом доступно, наглядно и просто излагая сложнейшие мировоззренческие темы, не уходя от ответов на самые каверзные вопросы и тем самым разбивая скорлупу окаменелого нечувствия к иной, трансцендентной реальности, на которое до сих пор программирует система официального светского образования. Впрочем, за этой чисто внешней легкостью угадывалась непрерывная и напряженная внутренняя работа, которая началась еще на рубеже 80—90-х годов, когда 28-летний врач-анестезиолог С. Бейлинов, с отличием закончивший Запорожский мединститут, пришел к Православной вере, а впоследствии решил и посвятить себя служению Богу. Факт, кстати, сам по себе весьма красноречивый: молодому человеку, профессия которого не без оснований считается оплотом скептического безверия, именно медицинская практика во многом открыла глаза на сущность жизни и смерти, на подлинную картину мира. И не просто открыла, а побудила сделать определяющий шаг: от спасения смертной физической плоти людей – к врачеванию их бессмертных и бесплотных душ. И ведь при этом никто, ни один самый ярый недоброжелатель, не мог упрекнуть о. Сергия в том, будто бы тот – никудышный врач, сбежавший от своей профессиональной несостоятельности «в попы». Ибо за все годы работы доктора Бейлинова в реанимационных отделениях 5-й и 9-й городских больниц Запорожья во время его дежурств ни один пациент не умер, в каком бы критическом состоянии их ни доставляли. Да и потом, еще до рукоположения во иереи, он защитил кандидатскую диссертацию и получил соответствующую ученую степень. Что до религиозности о. Сергия, то святое крещение он принял в те времена, когда такие поступки, мягко говоря, не поощрялись, а во врачебной, по большей части атеистической, среде нередко воспринимались с откровенной насмешкой. Так что интеллектуальная честность, равно как врачебный профессионализм и широкая образованность отца Сергия Бейлинова сомнению не подлежат.

Что еще поражает в творчестве о. Сергия? То, что, обращаясь к читателю – потенциальному скептику и рационалисту – он почти никогда не прибегает к формально логическим доказательствам бытия Божия. Хотя при его эрудиции и блестящем уме это не составило бы особого труда. И тем не менее всегда как бы само собой выходит, что батюшка прав. Вот уж воистину: Научу беззаконный путем Твоимъ, и нечестивии к Тебе обратятся (50-й Псалом). Более того, по прочтении его статей и коротких заметок неизменно возникает радостное ощущение, словно соприкоснулся с чем-то возвышенным, чистым и светлым. Думается, это от того, что Православное христианство было для о. Сергия не отвлеченной мировоззренческой доктриной, а образом его повседневной жизни. Не отсюда ли то благодатное воздействие, которое он как личность оказывал на окружающих и которое до сих пор излучают написанные им тексты?

Что ж, действительно, вся земная жизнь и даже сама смерть о. Сергия – зримое свидетельство того, что христианство – это не утопия, что при определенных усилиях со стороны самого человека оно вполне осуществимо в его личной судьбе. Когда батюшки не стало, проститься с ним собрались сотни незнакомых между собой людей, объединенных общим горем. Все они знали и любили отца Сергия, потому что всегда находили у него то, что искали: утешение, мир и душевный покой.