преподобный Ефрем Сирин - Воздвижение Креста Господня. Антология святоотеческих проповедей

Известно, что о важнейшем в истории нашего спасения событии – Крестной Смерти Сына Божия – повествуют все четыре евангелиста: святые Матфей, Марк, Лука и Иоанн. Однако первые три из них в целом повторяют рассказы друг друга, мало расходясь в деталях описываемого. Вот что говорит апостол Матфей: …И повели Его на распятие. Выходя, они встретили одного Киринеянина, по имени Симона; сего заставили нести крест Его. И, придя на место, называемое

Голгофа, что значит: Лобное место, дали Ему пить уксуса, смешанного с желчью; и, отведав, не хотел пить. Распявшие же Его делили одежды Его, бросая жребий; и, сидя, стерегли Его там; и поставили над головою Его надпись, означающую вину Его: Сей есть Иисус, Царь Иудейский. Тогда распяты с Ним два разбойника: один по правую сторону, а другой по левую. Проходящие же злословили Его, кивая головами своими и говоря: Разрушающий храм и в три дня Созидающий! спаси Себя Самого; если Ты Сын Божий, сойди с креста. Подобно и первосвященники с книжниками и старейшинами и фарисеями, насмехаясь, говорили: других спасал, а Себя Самого не может спасти; если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет с креста, и уверуем в Него; уповал на Бога; пусть теперь избавит Его, если Он угоден Ему. Ибо Он сказал: Я Божий Сын. Также и разбойники, распятые с Ним, поносили Его. От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого; а около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Или, Или!лама савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? Некоторые из стоявших там, слыша это, говорили: Илию зовет Он. И тотчас побежал один из них, взял губку, наполнил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить; а другие говорили: постой, посмотрим, придет ли Илия спасти Его. Иисус же, опять возопив громким голосом, испустил дух (Мф. 27: 31–50).

Некоторые важные факты к рассказу евангелиста Матфея добавляет апостол Лука. Так, он рассказывает о том, что над Господом насмехались не только свидетели Его казни иудеи, но и распинатели – римские воины: Также и воины ругались над Ним, подходя и поднося Ему уксус и говоря: если Ты Царь Иудейский, спаси Себя Самого (Лк. 23: 36–37). Кроме того, именно евангелист Лука повествует об обращении благоразумного разбойника: Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас. Другой же, напротив, унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? и мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал. И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешъ в Царствие Твое! И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю (Лк. 23: 39–43). И еще именно апостол Лука приводит одни из последних слов, произнесенных Господом перед смертью на Кресте: Иисус, возгласив громким голосом, сказал: Отче! в руки Твои предаю дух Мой. И, сие сказав, испустил дух (Лк. 23: 46).

Наиболее же неповторимым из всех четырех евангельских рассказов о Распятии Господа является повествование о казни Сына Божия апостола Иоанна Богослова:

И взяли Иисуса и повели. И, неся крест Свой, Он вышел на место, называемое Лобное, по-еврейски Голгофа; там распяли Его и с Ним двух других, по ту и по другую сторону, а посреди Иисуса. Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: Иисус Назорей, Царь Иудейский. Эту надпись читали многие из Иудеев, потому что место, где был распят Иисус, было недалеко от города, и написано было по-еврейски, по-гречески, по-римски. Первосвященники же Иудейские сказали Пилату: не пиши: Царь Иудейский, но что Он говорил: Я Царь Иудейский. Пилат отвечал: что я написал, то написал. Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху. Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет, – да сбудется реченное в Писании: разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий. Так поступили воины. При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина. Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой. Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе. После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: жажду. Тут стоял сосуд, полный уксуса. Воины, напоив уксусом губку и наложив на иссоп, поднесли к устам Его. Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух. Но так как тогда была пятница, то Иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу, – ибо та суббота была день великий, – просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их. Итак пришли воины, и у первого перебили голени, и у другого, распятого с Ним. Но, придя к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней, но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода (Ин. 19: 16–34).

События, вспоминаемые в праздник Крестовоздвижения, или, как звучит его полное название – Всемирного Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня, произошли в IV веке от Рождества Христова (в 325 или 326 году), в правление святого императора Константина Великого. Как повествуют христианские историки, обращенный в православную веру чудесным видением Креста, явившегося ему в небе перед решающей битвой, император Константин вознамерился построить храм на Голгофе – на том самом месте, где некогда был распят Христос Спаситель. Желая исполнить волю императора, в Святую Землю отправилась по просьбе Константина его мать – святая равноапостольная царица Елена. Здесь, в Палестине, и нашла она Крест Христов, зарытый глубоко в землю.

Вот как говорит о духовной высоте намерения Елены обрести Крест Христов в «Слове на смерть Феодосия Великого» святитель Амвросий Медиоланский: «Блаженная Елена, прибыв в Иерусалим, начала посещать святые места и по вдохновению Духа искала Дерева Крестного и, приступив к Голгофе, говорила сама себе: вижу я здесь место сражения, но не вижу победы; ищу знаков спасения и не обретаю. Я на престоле, Крест же Господень – во прахе; я в золотых одеждах, знамение же победы Христовой – в развалинах; еще ли он сокровенен, еще ли сокровенна вечная жизнь? Как мыслю себя быть искупленной, когда не вижу Самого Искупления?»

Наиболее древние свидетельства о событии обретения Креста Господня принадлежат церковным историкам Сократу Схоластику, Руфину Аквилейскому, Ермию Созомену, Сульпицию Северу, блаженному Феодориту. Эти авторы говорят о том, что Крест Христов нашли на месте языческого храма Афродиты вместе с двумя другими крестами, на которых, вероятно, были распяты разбойники; здесь также были найдены гвозди и табличка, на которой Пилат написал Иисус Назорей, Царь Иудейский (Ин. 19:19). Ермий Созомен повествует: «в Иерусалим для молитвы и посещения тамошних священных мест прибыла… мать [императора]… Елена. Питая благочестивое расположение к вере христианской, она весьма желала найти Древо Честного Креста. Но найти его, равно как и священный гроб, было нелегко; потому что в древности языческие гонители Церкви, стараясь всеми средствами истребить едва возникавшее богопочитание, покрыли то место большим холмом и подняли его, между тем как прежде… оно было углублено. Заняв оградой всю площадь Воскресения и Лобного места, они украсили ее: поверхность выстлали камнем, и построили храм в честь Афродиты, и воздвигли здесь ей статую; так что поклонявшиеся на том месте Христу, казалось, чтили Афродиту. С течением времени истинная причина благоговения [христиан] к тому месту изгладилась из памяти; ибо христиане не могли безопасно посещать его и показывать другим, между тем как языческий храм и статуя пользовались уважением. Однако несмотря на это… место [пребывания Креста] открылось [христианам], и тщательно придуманный [языческий] обман оказался изобличен».