Алла Добросоцких - Тайны и загадки мощей чудотворца Александра Свирского

Вера – это особый дар. Судя по всему, маленький Амос был одарен им свыше, потому что вся жизнь его, с самого нежного возраста, показывала, что дитя это всем существом ищет чего-то отличного от размеренных будней односельчан, от жизни его добрых родителей. Отец с матерью были благочестивы и всей душой верили в Бога. Но сын тосковал о чем-то высшем, «исполняясь Духа Святого», как сказано в Житии, «был добр, кроток, ко всем приветлив и весьма нищелюбив». Веселые игры со сверстниками не очень-то привлекали мальчика.

Эта «неотмирность», которой его мудрые и чуткие родители не мешали, а оберегали ее, часто водя младенца в храм Божий, помогла ему в отрочестве и юности всей душой устремиться к Богу, любовь Которого он ощущал в дыхании неброских, но таких одухотворенных просторов родной северной земли, в дыхании каждого цветка и каждой былинки. Сколько раз распевал он на покосах, среди налитых солнцем трав: «Всякое дыхание да хвалит Господа »! Петь псалмы во время работы стало его любимейшим занятием, его сокровенной радостью.

О том, что это ребенок более от Бога данный, чем от родителей рожденный, говорит история с учением, приключившаяся с Амосом, подобно тому, как произошло это с отроком Варфоломеем, будущим преподобным Сергием Радонежским. Отданный к благочестивому человеку для изучения Божественного Писания, Амос, в отличие от сверстников, учился очень медленно, хотя и сильно старался. Ребятишки смеялись над «неумехой», а родители сильно скорбели. Но был в этой «неспособности» к учению особый Промысл Божий – чтобы будущий святой получил познание не от людей, а от Бога.

Огорченный неудачами, мальчик пришел в Островский монастырь Введения Пресвятой Богородицы, где на коленях, со слезами просил Матерь Божию помочь в этой беде. Во время молитвы услышал он голос:

– Встань, не бойся, о чем просил – будет тебе.

Когда с благодарностью к Богу и в великой радости отрок вернулся домой, родители по его просветлевшему лицу поняли, что Бог посетил их сына. С той поры Амос в учении превзошел всех сверстников, но для этого он трудился свыше всяких сил.

Из Жития мы узнаем, что Амос в церковь ходил ежедневно, чрезмерный же пост его был непонятен даже благочестивым родным, которые умоляли его не изнурять себя. Но божественный отрок отвечал им твердо: «Пища не приближает нас к Богу» (1 Кор. 8, 8).

Как мог преподобный Александр «поститься свыше всякой меры», как сказано в его Житии? В то время, когда нам трудно от лишнего куска отказаться, когда, даже питаясь постной пищей, мы умудряемся впадать в чревоугодие, какие усилия надо было прилагать 10— 12-летнему мальчику, чтобы по своей воле раз в день есть понемногу – не досыта – лишь хлеб и воду, мало спать?

– А для чего это нужно было? – может спросить тот, кто не привык ни к какому воздержанию. – Разве без такого изнурения нельзя было любить Бога?

Действительно, откуда такое стремление к чрезвычайным подвигам, казалось бы, способное не вдохновить, а только напугать современного человека, которому страшно даже помыслить, что он, привыкший к телесным удобствам нынешнего века, может стеснить свою плоть хоть в малой степени…

Каждый знает, сколько трудов надо, чтобы поститься во имя Христа. Помню, в тяжкий период, когда, вырываясь из атеизма, жила в различных оккультных предрассудках, как легко было в течение нескольких лет не прикасаться к мясу ради каких-то глупых идей. А вот когда пришла в Церковь и попробовала поститься иначе – не во имя себя, а во имя Бога – сколько препятствий и проблем сразу возникло! Трудным это дело оказалось невероятно.

«Иго мое благо и бремя мое легко », – сказал Господь. Судя по всему, воздержания и подвиги в радость были для любящего Господа отрока. Действительно, невозможно понять вне Бога, зачем нужно до такой степени стеснять себя. Но если задуматься: а не для того ли Господь дал такую силу этому скромному человеку, чтобы показать, ЧТО может горячее стремление к жизни в Боге – сверх всякой меры превзойти законы естества, поставив плоть ни во что, укрепиться духом, соединенным с Творцом. Нет, это не манихейское гнушение телом, это победа божественного в человеке над тленным естеством. И свидетельство тому – необыкновенное нынешнее состояние мощей преподобного: за 470 с лишним лет его плоть не рассыпалась. Значит, плоть человека может быть иной – преображенной…

С детства привыкнув прилагать «труды к трудам» ради Христа, Амос в юношеские годы не представлял для себя никакой другой жизни, кроме иноческой. Слушая рассказ старца Валаамского Спасова монастыря, приехавшего по монастырским делам с другими иноками в соседнюю деревню, юноша до того расположился к монашеству, что «прибавил рыдание к рыданию», как пишет игумен Иродион. Дивясь теплоте любви его к Богу, старец сказал родителям Амоса, что сын их будет служителем Святой Троицы.

Но родители в тот момент не поняли этого знака Божия, у них были свои планы насчет любимого сына – женить его. Видя это, Амос понял, что они ни за что не отпустят его в монастырь, и он решился «украсть» у них благословение на дорогу, но вместо деревни направиться в обитель Всемилостивого Спаса на Валаам. Перейдя реку Свирь, он остановился на берегу Рощинского озера, чтобы в молитве попросить вразумления у Господа. Неземной свет осиял его и был слышен голос: «О человече!.. Иди с миром, и там поработаешь Господу… и обитель создашь, и многие спасены через тебя будут». Спутником его на Валаам стал Ангел в образе мужчины, посланный Господом. Здесь, на Валааме, в святой обители, в возрасте 26 лет принял он монашеский постриг под именем Александр – игумен, видя, что юноша не страшится жизни в нужде и скорби, а, наоборот, ищет ее, предвидел, что тот станет избранником Божиим.

Удивительное смирение блаженного Александра и готовность к любому послушанию смогли погасить даже гнев отца, который, через три года найдя, наконец, сына и увидев его в худой одежде, изможденного от большого труда и воздержания, очень негодовал на настоятеля обители. Но преподобный Александр сумел молитвой умягчить сердце своего раздраженного отца и даже убедить его постричься в монахи вместе с матерью. Родители вняли сыновнему совету. Стефан постригся под именем Сергий, а мать облеклась в монашеский чин, приняв имя Варвары. Родители его, пожив благоугодно, с миром отошли ко Господу. Могилы их до сих пор почитают во Введено-Ояцком монастыре.

На каких только тяжелых послушаниях не трудился Александр, «всех превосходя трудом» и в пекарне, и на работах в лесу и поле, беря на себя самое тяжелое, нося даже зимой латаную-перелатаную одежду – лишь бы прикрыть наготу, питаясь лишь малым количеством хлеба и воды! Увидев, что даже самые строгие валаамские иноки изумляются суровости его жизни, что вся братия его любит и почитает, преподобный, чтобы избежать славы человеческой, решил удалиться в пустыню, в безмолвие. Не сразу отпустил его игумен (и смирился перед его отказом инок), но лишь после того, как преподобный Александр рассказал ему, как во время ночной молитвы увидел свет, указывающий ему путь на восток, и услышал голос, «указывающий то место, где теперь, по благодати Божией, монастырь стоит». Только сейчас рассказал он игумену о давнем видении по пути к Валаамской обители. Понял наместник, что не властен он над волей инока своего, но что для каких-то особых подвигов избрал того Господь – и дал свое благословение.