Array Сборник статей - Православие и корейцы

Согласно этому распоряжению г. Матюнин не замедлил, конечно, обратиться к Корейскому Министру Иностранных Дел 23 апреля 1898 г. с соответствующей нотой:

«Как Вашему Превосходительству, без сомнения, известно, Его Величество Корейский Король в январе с.г. выразил бывшему Императорскому Поверенному в Делах г. Шпейеру намерение поднести в дар Его Величеству Российскому Императору участок земли, смежный с нашей Миссией, для возведения на нем православного храма. На что последовало со стороны нашего Государя благосклонное согласие и г. Шпейеру было поручено передать Высочайшую благодарность Его Величеству Корейскому Королю, что г. Шпейером и было сделано. После этого была произведена нами на деньги Его Величества покупка участка у Ей. Мютеля, Ян-шу-цэна и Цой-нен-хо. Остается еще не купленным дом японца. Вашему превосходительству также известно содержание документа, присланного в Миссию Его Величеством вместо дарственной записи, обычной в таких случаях. Все это мною было подробно донесено г. Российскому Министру Иностранных Дел. Сегодня мною получен ответ, что так как земля, о которой идет речь, не составляла собственности его Величества, то наш Государь отказывается от этого дара. Вместе с тем мне предложено возвратить немедленно Его Величеству деньги, полученные от него Миссией. Поэтому прилагаю чек на 10654 доллара и покорнейше прошу Ваше Превосходительство: во-первых, исходатайствовать мне у Его Величества частную аудиенцию, во-вторых, соблаговолите уведомить, сколько было затрачено раньше еще на покупку четырех домиков, на которые в Миссии не имеется документов, и, в-третьих, не отказать уведомить меня в получении настоящей ноты и чека.»

Вскоре после этого (10 мая 1898 г.) г. Матюнин обратился также к Министру Иностранных Дел графу Муравьеву с подробным объяснением приведенного дела, причем не упустил случая «уколоть» державного жертвователя, как простого обычного «ебо», о котором писал, между прочим, следующее: «Ссылаясь на телеграмму Вашего Сиятельства от 21 апреля с.г., имею честь донести, что 23 того же месяца я препроводил Дай-Хонскому Министру Иностранных Дел чек на 10654 долл., но за непрекращающимися поминками по убитой Королеве [41], аудиенция у Короля состоялась лишь только 1-го мая. Не смею утруждать Ваше внимание подробным изложением моего разговора с этим бесцветным и лживым правителем: вместо того, чтобы возложить всю ответственность на тех, кто, собственно, вел это дело, он стал уверять, что у них существует лишь один знак для «дома» и «церкви» и запутался в доводах, которыми дня за два пред тем Министр Иностранных Дел силился оправдаться. В заключение на просьбу Короля устроить, чтобы Государь Император вновь принял подарок, я ответил, что наш Царь никогда и ни в чем своему слову не изменяет и, что я не возьму на себя доказывать возможности дарить имущество, еще не приобретенное. Сегодня, наконец, после долгих и частных препирательств с Министром Иностранных Дел я получил квитанцию в приеме чека и счет на 220 долларов за четыре мазанки, купленные на этом месте еще раньше Королем. На этих днях я закреплю собственность по покупке полуразвалившегося дома, принадлежащего японцу».

На ноту г. Матюнина от 23 апреля 1898 г. корейский Министр Иностранных Дел ответил от 21 (мая того же года) нотою, следующего содержания:

«Я имел честь получить Вашу ноту № 31 с приложением чека на 10654 доллара за участок земли, первоначально принесенной в дар нашим Королем Его Величеству Императору Российскому во время Вашего предместника г. Шпейера, и через его посредство мне было поведено Его Величеством передать Вашему Государю чувства добрососедской дружбы и искренней преданности. Теперь же Ваше Превосходительство по повелению Его Величества Императора Российского возвращаете нам деньги, израсходованные на приобретение упомянутых земельных участков, и просите сообщить, сколько было уплачено за четыре дома, купленных раньше. Глубоко пораженный внезапным возникновением подобного недоразумения между нашими Государями, я немедленно сообщил содержание Вашей ноты Его Величеству и после состоявшейся Вашей аудиенции получил приказание лично переговорить с Вами и просить Вашего посредничества перед Государем Императором, чтобы уладить это щекотливое дело к общему согласию. После тщетного ожидания в течение нескольких дней благоприятного от Вас ответа и, желая, так или иначе, покончить с этим неприятным для нас делом, я решаюсь препроводить при сем Вашему Превосходительству квитанцию в получении вышеупомянутого чека, а также квитанцию в получении стоимости раньше купленных домов» [42].

Ознакомив читателей с этими документами, представляем читателю самому разобраться в этом деле и решить, насколько был прав или не прав г. Матюнин. Во всяком случае, инцидент этот, несмотря на всю его кажущуюся маловажность, не прошел для нас даром в смысле политическом, ибо Корейское правительство с этого момента изменило свое отношение к русским и тут же на глазах наших дипломатических представителей стало заигрывать с японцами. Из-за этого же инцидента, полагаем, прегражден был путь нашим первым миссионерам в Корею. Словом, игра из-за данного маловажного, на первый взгляд, несогласия перешла в серьезную распрю и впоследствии оплачена была дорогой ценой, как со стороны России, так и со стороны Кореи.

Итак, после отказа от преподнесенного Корейским Королем дара, земля была выкуплена у прежних владельцев в том же 1898 г. за вышеуказанную цену и начали возводить на ней Миссийские постройки. Место было расчищено от кирпича и мусора, оставшихся от корейских фанз, и после заготовки материалов приступили к постройке зданий. Здания воздвигались почти все единовременно под наблюдением о. Хрисанфа и его ближайших помощников.

Так выстроены были следующие сооружения: кирпичная ограда, идущая по границе участка, в два-три аршина высоты, с входными воротами в китайском стиле с улицы Чони-донн Тэйдо; внутри двора, с правой стороны от ворот, выстроено школьное здание [43]с квартирой для учителя и классной комнатой; поодаль от него – флигель (род корейской фанзы) [44]с помещением для прислуги и переводчика; с левой стороны от ворот – сторожка [45]и амбар [46]для склада топлива; в центре участка – дом двухэтажный [47]с квартирами для миссионеров и поодаль от него – кухня с баней [48].

Строения все кирпичные, на каменном фундаменте, покрыты волнистым оцинкованным железом. Расходы по постройке и внутренней их отделке, в том числе на материалы, составили 14220 иен 87 сен, [49]а всего с уплатой за участок (11475 мекс. долл., считая мексиканский доллар равноценным иене): 25695 иен 87 сен.

Работы были окончены в 1902 г. В деле устройства зданий много помогали своими советами и знаниями наш Поверенный в Делах А. И. Павлов и драгоман нашей Дипломатической Миссии П. А. Керберг. Строения были довольно красивые и достаточно солидные.