ЙОРГ МЮЛЛЕР - БОГ – ОН ИНОЙ

И поскольку мы близоруки и считаем свою кратковременную жизнь такой важной и стремимся к сиюминутному удовлетворению всех наших желаний, мы никак не можем понять, почему Он не слышит каждой нашей просьбы и не исполняет ее тут же. Мы создаем себе определенное представление о том, как должны вершиться те или иные дела, и впадаем в разочарование или в фатализм, если это наше представление не соответствует действительности. Но что же делает Бог? Он безмолвствует. Конечно, Он знает о наших заботах. Но у Него тоже есть просьбы к нам. Однако же, мы не рвемся их выполнять… Иногда кажется, что исполнение Божественной воли может удовлетворить и наши желания. Но это понимает только тот, кто на самом деле полностью полагается на Бога, и не свою волю превращает в волю Божию, а наоборот.

Страдание об этом непредсказуемом, всегда нас любящем и никогда не объясняющем нам своего поведения Боге иногда проявляется у человека как страдание о своей церкви. Церковь не должна поддаваться соблазну духа времени и постоянно обрезать со всех сторон догматы веры, пытаясь удовлетворить абсолютно всех. Она должна подчиняться и непопулярным ныне требованиям Иисуса – даже если реальность выглядит иной. Добиваться, чтобы ее все любили, жить с оглядкой на массы – значит приближать её закат. Поэтому решение вопроса кроется не в демократическом управлении Церковью. Это не значит, что в ней должно быть меньше братства и открытости. Это должно означать, что, несмотря на неизбежность ошибок и необходимость приспособляться к обстоятельствам, церковь не может урезывать для кого бы то ни было всю полноту веры – даже в том случае, если от нее отвернуться. Ей обещано, что она будет стоять до конца мира; необходимо только, чтобы в ней было меньше морализации и больше морали.

Если бы даже жизнь протекала без кризисов и противоречий, и у человека была бы постоянная личная и чистая связь с Богом, он все же не был бы свободен от сомнений и колебаний по поводу смысла и содержательности прожитой им жизни. И в конечном итоге ему остается лишь слепая надежда на то, что Бог примет его таким, каков он есть, – малым и сирым. И тут становится ясно, что, несмотря на всю скорбь и сомнения, худшие упущения человека – это малые песчинки перед Божьим милосердием. И в этом у меня нет никаких сомнений.

Тот кто страдает от своего Бога, тот пытается ускользнуть от Него, так сказать, избавиться от Его образа. При этом случается, что вместе с водой выплескивают и ребенка; другими словами: отбрасывают не только ложное представление о Боге, но и всякое о Нем представление. Как терапевт, я пытаюсь выявить эту вредящую пациенту и способствующую его заболеванию часть, созданного им образа Бога – и освободить от нее. Ущерб наносят все отношения с Богом, которые подменяют благоговение – страхом, веру – магией, любовь – утратой своего я. Тут все ценности должны быть точно взвешены и всё расставлено по своим местам. Это долгий процесс, который не всегда удается. Когда я, как попутчик, к которому обратились за помощью, принимаю человека таким, каков он есть, поощряю его к тому, чтобы он взял свою жизнь в собственные руки, чтобы стал сопротивляться злу и прислушиваться к первоначальным импульсам (первым – значит, как правило, исконно своим), пациент постепенно познаёт, что значит быть признанным – так, как это задумано Богом. Иногда я советую больному, чтобы он переменил свою религиозную среду и примкнул к какой-либо благотворной общине, чтобы делать то, что делал Иисус: открывать таланты и находить им применение, признавать чувства и заблуждения человеческие, вместе с другими восхвалять Бога и обмениваться с ними своим религиозным опытом.

Всякое преувеличение здесь излишне, оно не делает хорошее лучшим. Всякий религиозный импульс, который нас стесняет, пугает или делает агрессивными, – не от Бога. Чувством проклятия страдают многие верующие – Тереза из Лизье долго страдала от этого, так же как и Мартин Лютер; это было, вероятно, результатом каких-то субъективных подмен. Если человек чувствует себя проклятым – это уже значит, что он таковым не является; если он чувствует себя святым – значит, он не свят; если он ощущает себя униженным – он не унижен. Чувство утраты веры и ощущение отдаленности от Бога могут рассматриваться как божественные испытания и искренние поиски. Игнатий Лойола советует в такие кризисные моменты не принимать никаких решений, но оставаться при тех убеждениях и мыслях, которые у вас были до кризиса. Другими словами: оставаться верным, невзирая ни на что.

Каждый верующий должен глубоко осмыслить Священное писание – особенно Нагорную проповедь (Матфей 5), освобождающую притчу о блудном сыне (Лука 15:11 и дальше), рассказ о блуднице (Иоанн 8), об исцелениях и прочие; все они могут дать нам утешение, и залечить душевные раны, снять тревогу о будущем. Кому не знакомы многочисленные эпизоды, в которых Иисус прикасается к больным, обнимает их и благословляет? Некоторым трудно примириться с идеей Креста, с кровавыми сценами из жизни мучеников. Им я скажу: окружите себя такими картинами, которые придают вам мужество и пробуждают у вас тоску по Богу.

Лишь там, где общение с Богом и с людьми дает внутренний покой, где человек становится сам собой и находит путь к своему подлинному я – лежит «свобода христианина». Единственная зависимость, которая делает его истинно свободным, – это зависимость от Бога, ориентация на Его заповеди и на жизнерадостное мироощущение. При этом, однако, жизнь в Боге не всегда радостна, так как принятие некоторых неприятных по совести решений не может постоянно сопровождаться ликованием. Отдаваться настроениям и побуждениям мира и радости – не означает следовать принципу наслаждения. Духовное настроение должно быть созидающим, а не разрушающим. Тот, кто, сознавая себя грешником, вдруг испытывает чувство богопокинутости, должен спросить себя, нет ли в этом ощущении обмана: ибо Бог никого не отвергает – это человек может Его отвергнуть. Если кто-то считает, что его грех непростителен, он сам закрывает себе путь к спасению, ибо для Бога нет ничего недостойного прощения – разве только сам человек отвергнет предложенное ему примирение. Ибо только в нем самом лежит возможность получения прощения, которая зависит лишь от его собственной воли.

Большую помощь может иногда оказать встреча с Иисусом в нашей фантазии, применение метода воображения, нечто напоминающее «фантастическое путешествие» или – Katathymen -» жизнь в картинках». Все пациенты, с которыми я проводил подобные упражнения, всегда испытывали ощущение расслабления и определенное улучшение самочувствия – независимо от того, смогли ли они представить себе Иисуса или нет. Те, кому это удалось, были поражены высказанным Им поощрением и обещанием спасения. Мне не известен ни один случай, когда Иисус явился бы человеку грозным или морализирующим. Чем чаще и продолжительнее проводить упражнения воображения, тем лучше они будут удаваться. Правда, есть люди, которые из-за слишком рационального склада ума и недостатка воображения не в состоянии употреблять этот метод. Но то, что здесь важную роль играют самовнушение и прием переноса, ни в коем случае не умаляет значение этого упражнения, если человек делает его от всего сердца. Я думаю, что Бог никак не может препятствовать желанию человека встретиться с Ним.