И.К.Сурский - Отец Иоанн Кронштадский (Том 1)

В Кронштадте не было недостатка в спросе на уроки, если кто из старших воспитанников пожелал бы давать их и этим путем зарабатывать деньги. Предложений было больше, чем желаний получить уроки, час оплачивался очень хорошо от 1-2 рублей. Из нашего класса несколько человек давали уроки. И вот среди них было два таких ученика, которые, имея ежедневно 2-3 урока, хорошо оплачиваемых, брали еще ученика бедных родителей и занимались с таким или совершенно безвозмездно или за самую минимальную плату, на какую были способны бедные родители.

Кстати сказать все бывшие ученики о. Иоанна, которых мне приходилось встречать на моем жизненном пути, были люди набожные и хорошие.

Ученик о. Иоанна полковник Михаил Димитриевич Тимофеев рассказывал, между прочим, что однажды о. Иоанн прибыл на уроки в Реальное Училище не в богатой шубе, которую он носил всегда, а в плохонькой шубенке; когда мальчики полюбопытствовали и спросили его о причине этой перемены, то о. Иоанн с полной кротостью и незлобием рассказал, что шубу с него сняли грабители и добавил: «Бог им да простит».

Епископ Иоасаф Американский рассказал мне, что когда он колебался в вопросе об избрании себе того или другого жизненного пути, то увидел во сне окруженного детьми о. Иоанна, который, указав на детей, сказал ему: «вот твое дело». Из этого видения иеромонах Иоасаф понял, что он должен заняться воспитанием детей и решил посвятить свою жизнь воспитанию и сделался преподавателем семинарии.

Отец Иоанн ежедневно в 6 ч. утра служил раннюю обедню. Войдя в алтарь, он радушно приветствовал сначала своих сослуживцев, а потом остальных присутствовавших в алтаре: «Здравствуйте, братцы, здравствуйте».

Все он делал спешно и быстро. Молился порывисто вдохновенно. За утренней всегда сам читал канон. Умиление, восторженность, радость, твердое упование, глубокое благоговение - все чувствовалось в этом потрясающем душу чтении, оно врезывалось в память навсегда.

Отец Иоанн подошел к жертвеннику, стал перед ним на колени, руки сложил крестообразно на жертвеннике и голову положил на них.

Каноны, акафисты и молитвы о. Иоанн читал как бы беседуя с присутствующими около него Христом, Божией Матерью и Святыми. Возгласы произносил он громко, резко, как бы отрывая каждое слово от своего сердца и от этих звуков, раздававшихся в тишине многолюдного храма, веяло чем-то святым, высшим. Все чувствовали, что тут не простое чтение пред иконой, а именно живая беседа с Существом видимым и сущим.

Ни одно слово не читалось без смысла и толка. Более важные по содержанию слова о. Иоанн произносил, обратись даже к народу, чтобы люди могли глубже постигнуть читаемое. Сам он был всецело сосредоточен на читаемом. Ничто не могло отвлечь его мысли в это время в сторону. Он как бы переживал все, что читал. Переживал победы над грехом и злом, совершенные святыми людьми, переживал человеческие немощи и падения, переживал времена благоволения и милости Бога к людям падшим и заблудшим. Многое из читаемого относил непосредственно к самому себе. О том, что совершалось в это время в его душе, можно судить даже и по его наружности. Душа о. Иоанна настолько проникалась мыслями, какие содержатся в читаемых им священных песнопениях, что он не мог удержаться от самых разнообразных жестов. То блаженная улыбка засияет па лице его, когда он читал о небесной славе Бога, Богородицы и св. УГОДНИКОВ БОЖИИХ; ТО глубокая мольба слышалась в его устах, когда он читал о немощи, грехе и падениях человеческих; то слышишь как бы праведный гнев, когда встречаются в каноне слова «сатана», «диавол»; то умиление, глубокий восторг, когда он читал о великих подвигах, победах над грехом, какие совершили св. мученики, подвижники.

После шестой песни и эктении отец Иоанн восклицал «кондак» и читал его громко, как победную песнь христиан над побежденным исконным нашим врагом. Кончив чтение канона, быстро входил в алтарь и падал в глубокой молитве пред престолом. Укрепив себя молитвою, снова выходил на клирос и читал здесь «стиховны на хвалитех». Начали петь стихиры на «стиховнах». О. Иоанн в это время уже почти облачился, чтобы служить литургию. На нем не было только ризы. Быстро, стремительно, скорее выбежал, чем вышел он из алтаря на клирос, присоединился к певчим и начал петь вместе с ними. Пел с воодушевлением, с глубокой верой в каждое слово, регентуя сам, опять подчеркивая отдельные слова к замедляя темп там, где это было нужно по логическому смыслу, содержанию песнопения. Певцы чутьем угадывали эти слова, этот теми и такт, и вторили ему с немалым искусством и одушевлением. Трогательно было смотреть на певцов в это время. Пела как будто бы одна святая первохристианская семья со своим отцом во главе, пела свои победные, священные, великие гимны».

Утреня окончилась. Стали звонить к литургии.

Следует быть на проскомидии, совершаемой о. Иоанном, чтобы понять огромную важность этой части литургии.

О. Иоанн подходил к жертвеннику.

Он полон торжественной радости. Уже в это время его охватывает какой-то ликующий пророческий экстаз.

Он вынимает Агнец. Посмотрите, с какой любовной внимательностью он равняет Его, обрезывает со всех сторон и благоговейно ставит на дискос. Потом отец Иоанн начинает вынимать частицы.

На проскомидии просфор бывало так много, что их приносили целыми большими корзинами.

Господь сподобил меня многократно подавать о. Иоанну просфоры из корзин, которые ставили на табуретки с левой стороны жертвенника, О. Иоанн быстро вынимал частицы и бросал просфоры в пустую корзину, стоявшую с правой стороны.

Многие во время проскомидии лично подходили к отцу Иоанну и просили его помянуть своих родственников, вынуть хотя одну просфору, так, что он не имел ни одной свободной минуты.

Сослужащих с о. Иоанном всегда было много (священники, протоиереи, иеромонахи).

«Смотрите, смотрите, - неожиданно восклицал он среди проскомидии, - о. Николай, смотрите, о. Павел, где есть что-нибудь такое, как у нас... Смотрите. Вот он Христос. Здесь Он, здесь среди нас и мы около Него, кругом Его, как апостолы».

Становилось благоговейно страшно от вдохновенного возгласа. Чувствуется, как ангелы реют крылами. Священники собираются около о. Иоанна и уже не отходят от него до конца проскомидии.

Каждый день отец Иоанн получал до 1000 писем и телеграмм, преимущественно с просьбами помолиться об исцелении больных, признанных врачами безнадежными. Но были и другие просьбы, вызываемые разнообразными случаями человеческого безысходного горя.

С просьбами обращались не только православные, но и инославные христиане, евреи, магометане и язычники. Обращались из всех концов Руси великой и из других стран, из Азии и из Америки.