И.К.Сурский - Отец Иоанн Кронштадский (Том 1)

Доктор радостно объявил положение девочки безопасным... Слава Богу, благодеющему нам во веки веков! Аминь.

Смиренный и недостойный Протопресвитер Сергий Орлов».

Рассказ жены Полковника Ивана Игнатьевича Тюльпанова, - Варвары Ивановны Тюльпановой, проживающей в г. Белграде в Югославии, по Неготинской ул., д. № 14.

В июле 1935 г. доктор медицины В. А. Воронецкий лечил ее от сахарной болезни, т. к. у нее было 4% сахара.

Неожиданно у нее начала подниматься температура, на правой ноге между пальцами появилось воспаление, которое через несколько дней превратилось в настоящий абсцесс, увеличивающийся с такой быстротой, что опухоль захватила 2 пальца и часть ступни, стала темно-багровой и вообще вся нога опухла, причем образовалась рана, из которой стал сочиться зловонный гной. Д-р В. А. Воронецкий нашел гангрену и сказал, чтобы пригласили хирурга. Хирурги Колесников и Пельцер подтвердили, что у больной гангрена и сказали, что нужно отрезать ногу, но сделать этого нельзя по двум причинам: что больной 70 лет и что у нее сахарная болезнь. Температура держалась 39,1°.

Узнавши, что у о. Протоиерея Иоанна Сокаля есть часть кашнэ о. Иоанна Кронштадтского, сестра милосердия Любовь Михайловна Твердохлебова принесла это кашпэ в конверте В. И. Тюльпановой. Больная и муж с глубокой верой, утром приложили к больному месту ноги кашнэ, не вынимая из конверта, а лишь раскрыв конверт.

К вечеру температура упала до 36,5, абсцесс вскрылся и гной стал вытекать густой массой, больная почувствовала возможность двигать пальцами ноги. Через 4 дня прекратился зловонный запах и в продолжение недели рана стала затягиваться и опухоль заметно опадать.

Встретив меня, автора настоящей книги, доктор В. А. Воронецкий сказал: «вы знаете, какое чудо совершил о. Иоанн Кронштадтский - гангрена прошла!»

Дочь моя Нина на Фоминой неделе заболела сильным нервным расстройством, что было повторением ее заболевания в мае 1935 г.

Доктора назвали ее болезнь титанией, т. е. заболевание нервов в мышцах и опять стали ее лечить, как и в прошлом году, разными впрыскиваниями. Так продолжалось до 15-го мая.

Смотреть на ее мучения и слышать ее несвязный и вздорный бред было невыносимо тяжело.

Доктор, лечивший ее, посоветовал позвать профессора, специалиста по нервным болезням, что и было исполнено.

Профессор нашел, что у нее никакой титании нет, а депрессивная меланхолия и что ее надо поместить в санаторий для нервных больных, т. к. дома держать ее опасно: - она могла во время припадка выброситься в окно.

17 мая ее муж отвез ее в санаторий, где ей опять делали впрыскивания и она спала в течение целого месяца. Ее будили, вливали в рот чай, молоко и она опять засыпала и страшно исхудала.

Муж навещал ее через день, а я приходила раз в неделю. Иногда я брала с собой ее детей, но она нас не узнавала и с нами почти не разговаривала.

В одно из таких свиданий меня озарила мысль обратиться за помощью к Господу Богу и я решила просить протоиерея о. Иоанна Сокаля съездить со мною в санаторий и помолиться о рабе Божией Нине.

29 июня 1936 г. в 10 ч, утра мы были у дочери, которую застали совершенно невменяемой. Она нам все твердила, что уже ножи наточены и что ее должны зарезать для изготовления консервов и умоляла батюшку взять ее домой к нему на один день для испытания. О детях говорила, что они умерли и вообще говорила всякий вздор.

Наконец батюшке удалось уговорить ее стать на колени помолиться и мы трое вошли в больничную комнату и стали молиться.

Батюшка возложил на ее голову воздушек с мощей Святителя Иоасафа Белгородского Чудотворца и шейный платочек о. Иоанна Кронштадтского и стал читать молитвы, а она повторяла за ним все слова молитвы очень истово.

После моления мы простились с нею и ушли домой, а она нам вслед крикнула: «вот глупые ушли, оставив меня, а завтра получат мой труп».

30-го июня дочь рассказала, что после нашего ухода она все металась, а вечером, когда легла спать, то молилась и все хотела сбросить с себя каменную доску, лежавшую, как ей казалось, на ее груди. Вдруг она почувствовала, что кто-то снял эту доску: голова просветлела и она почувствовала, что здорова. Утром вышла из палаты в сад без разрешения. Заметив это, служащие больницы надели на нее смирительную рубашку, которую она дала надеть на себя, не сопротивляясь. Когда утром вошел профессор и взглянул на нее, то сказал: «да ведь вы здоровы» и тут же приказал снять с нее смирительную рубашку.

1-го июля к ней пришел ее муж и был поражен ее спокойным видом и вполне разумным разговором.

2-го июля я была у нее рано утром и обрадовалась происшедшей перемене в ее здоровье к лучшему и сейчас же отправилась к батюшке и сообщила ему обо всем случившемся.

10-го июля утром, с разрешения профессора, мы взяли дочь домой.

11-го июля она пробыла всю обедню в церкви и причастилась Святых Христовых Тайн.

После обедни батюшка отслужил молебен перед иконою Иверской Божией Матери и вся наша семья молилась и благодарила Господа Бога за оказанное нам милосердие - ниспослание моей дочери исцеления через молитвенное предстательство угодников Божиих: Святителя Иоасафа Белгородского Чудотворца и о. Иоанна Кронштадтского.

Жена г-на Смирнова, имеющего торговлю на Старом Джераме в г. Белграде в Югославии, рассказала, что у нее были страшные боли в руке, не дававшие возможности спать и она целые ночи ходила по комнате, не давая спать и мужу.

Лечил доктор Трегубов, мази которого не помогали.

Ей принесли платок-шарф о. Иоанна и приложили на больную руку, привязав, чтобы платок держался.

В следующую же ночь она впервые заснула и каждый день могла спать, постепенно стала поправляться до полного выздоровления.

У меня есть фотография о. Иоанна с надписью-благословением. Эту карточку я давал несколько лет назад, т. е. в 1925 г., девочке Андрея Николаевича Щмемана, которая была тяжело больна, лежала в клинике с каким-то внутренним нарывом. Я не оставлял ее там навсегда, а давал на время. Раз ночью А. Н. Шмеман разбудил нас, прося дать ему карточку, так как его дочери делалось хуже, когда я карточку уносил. Девочка поправилась. Когда карточка была у нее, нарыв неожиданно прорвался и очистился от гноя. Родители убеждены, что девочка спаслась благодаря заступничеству о. Иоанна.

Две записи Шуина, присланные из Шанхая Епископом Иоанном Шанхайским, с его собственноручной подписью: «Писало лицо, мне лично известное. Епископ Иоанн».

В 1889 году мой знакомый Николай Иванович Краснов имел в г. Туле склад московского пива. Получая таковое в бочках, он сам разливал в бутылки. Пиво находилось на льду в погребе. Разливая пиво в летний жаркий день, Краснов простудился. Но так как он был человек крупного сложения и обладал крепким здоровьем, то конечно сначала думал, что это пустяки, пройдет, но оказалось не так, у него сначала было воспаление легких, а потом перешло в скоротечную чахотку. Несмотря на средства, которые были у Краснова, обращение к лучшим врачам, помощи ему не дало и Н. И. Краснов сгорал на глазах всех. Так прошло несколько месяцев. Жена не знала что делать, почти приготовляя своего мужа к смерти. Но в последние дни его жизни кто-то посоветовал жене Н. И. Краснова послать письмо батюшке о. Иоанну с искренней просьбой помолиться за болящего. И вот совершается то, что Бог не оставляет просящего без помощи. В час получения о. Иоанном письма больной начал чувствовать себя лучше и понемногу поправился так, что стал еще сильнее прежнего, благодаря милости Божией и молитвам о. Иоанна.