И.К.Сурский - Отец Иоанн Кронштадский (Том 1)

Уже по тому, как встретил нас в нижней прихожей дворецкий, было видно, что горе и ужас вместе царят в эти минуты в доме.

«Пока все по-старому... - шепотом сообщил нам старый слуга. - Барыня вся в жару и в бесчувствии... Только резать себя сегодня не дозволили... Просят сначала батюшку из Кронштадта. Послали телеграмму.»

Вечером того же дня из Кронштадта пришла краткая депеша:

«Выезжаю курьерским, молюсь Господу. Иоанн Сергиев».

О. Иоанн Кронштадтский уже и раньше хорошо знал семью О. и бывал у них в доме во время своих проездов через Москву. И вызванный телеграммой он уже на другой день около полудня вошел в квартиру О. на Мясницкой, в которой к этому времени собралась целая толпа родственников и знакомых, покорно и благоговейно ждавших в большой гостиной, смежной с комнатой, где лежала больная.

«Где Лиза? - спросил о. Иоанн, обычной торопливой походкой входивший в гостиную. - Проводите меня к ней, а сами все оставайтесь здесь и не шумите.»

О. Иоанн вошел в спальню умирающей и плотно закрыл за собою тяжелые двери.

Потянулись минуты - долгие, тяжкие, сложившиеся под конец в целые полчаса.

В гостиной, где собралась толпа близких, было тихо, как в могильном склепе.

И вдруг двери, ведущие в спальню, с шумом распахнулись настежь.

В дверях стоял седой старик в пастырской рясе, с одетою поверх ее старенькою епитрахилью, с редкою всклокоченною седенькою бородкой, с необычным лицом, красным от пережитого молитвенного напряжения и крупными каплями пота.

И вдруг почти прогремели слова, казавшиеся страшными, грозными, исходившими из другого мира.

«Господу Богу было угодно сотворить чудо! - произнес о. Иоанн. - Было угодно сотворить чудо и воскресить умерший плод! Лиза родит мальчика...»

«Ничего нельзя понять!.. - смущенно сказал кто-то из профессоров, приехавших к больной на предмет операции, спустя 2 часа после отъезда отца Иоанна в Кронштадт. - Плод жив. Ребенок шевелится, температура спала на 36,8. Я ничего, ничего не понимаю... Я утверждал и утверждаю сейчас, что плод был мертв и что уже давно началось заражение крови».

Ничего не могли понять и другие светила науки, кареты которых то и дело подкатывали к подъезду.

Тою же ночью г-жа О. благополучно и быстро разрешилась совершенно здоровым мальчиком, которого я много раз впоследствии встречал у Т. на Каретно-Садовой ул. в форме воспитанника Катковского лицея.

Евгений Вадимов.

Перепечатано из № 2555 газ. «Новое Время» за 1929 г.

Рассказ Анны Емельяновны Таран про жену своего двоюродного брата Надежду Александровну Соломкину.

До Великой войны, в 1911 или 1912 г., Александр Николаевич Соломкин, главный бухгалтер Министерства Путей сообщения, в г. Петербурге, посещая свою родную мать, жившую в провинции, позволял себе в разговорах с нею неодобрительно, а подчас и унизительно отзываться о личности батюшки о. Иоанна Кронштадтского, скептически относясь к его духовной силе, третируя батюшку, как обыкновенного, ничего собой не представляющего священника. Спор, этот создавался у сына с матерью благодаря тому, что она была религиозной и глубоко почитала о. Иоанна, который и ей, как и всем остальным, соприкасавшимся с ним хотя бы всего один раз, давал душеспасительное направление в жизни.

Когда Александр Николаевич Соломкин женился, то и жена его оказалась того же взгляда на Батюшку, что и ее муж, чего никогда не скрывала в разговорах с другими.

И вот, не прошло много времени, а у Надежды Александровны Соломкиной начала постепенно, без всякой причины, усыхать правая рука. Никакое лечение не помогало, а, напротив, казалось, ухудшало болезнь: больная перестала даже самостоятельно одеваться, все больше и больше нуждаясь в посторонней помощи.

Так продолжалось до тех пор, пока у нее, под влиянием болезни и поисков причин ее, не появилось религиозное настроение. Тогда, во сне явился ей старенький священник и посоветовал ей пойти на могилу батюшки отца Иоанна Кронштадтского, отслужить по нем панихиду и помолиться. Она в точности все исполнила, что было преподано ей, хотя и во сне и даже больше: заказала постоянную лампаду, которая не угасая горела бы на могиле Батюшки. От мужа она скрыла все, приказав даже прислуге своей никому ничего не говорить об этом.

Возвратись домой, Надежда Александровна почувствовала необыкновенную усталость и сонливость и, стараясь никого не беспокоить, она легла спать. Спала 36 часов. В доме это вызвало большой переполох. Прислуга должна была во всем признаться своему барину, который не замедлил вызвать врачей для приведения жены в нормальное состояние. Выслушав о том, что предшествовало такому длительному ее сну, врачи не посоветовали будить спящую, предоставив случай своему естественному ходу.

Проснувшись, Надежда Александровна начала одеваться без посторонней помощи, вскрикнув от радости, что может теперь сама все делать. В тот момент она поняла, что с нею случилось чудо по молитве о. Иоанна, что он испросил прощение ее грехов у Бога, Который, по бесконечному милосердию своему, восстановил ее здоровье.

В 1933 г. на шестой неделе Великого поста я приехала к своей приятельнице К. Н. Барташевич с целью поговеть в русской Белградской церкви.

В Вербное воскресение я причащалась и в тот же вечер уехала в Смедерево. Была ранняя весна. Будучи слабого здоровья и страдая болезнью легких, я простудилась и во вторник на Страстной неделе слегла в постель с высокой температурой. Помню, как ночью мне все снился какой-то «священник-монах», в черном подряснике, подпоясанный широким кожаным ремнем, с черной бархатной скуфейкой на голове. Он склонялся, порой вытягивал и простирал надо мной свои руки и убедительно что-то говорил. Я металась, просыпалась и терзалась тем, что ни одного его слова не могла запомнить, засыпала опять и опять тот же старец-священник мне снился.

Наконец, я с отчаянием обратилась к нему: «Слов твоих понять и запомнить я не в состоянии, скажи же мне кто ты и как тебя зовут?» И на это получила ответ: «Я Иоанн Кронштадтский, запомни, я Иоанн Кронштадтский!» И я запомнила...

Ночь мне казалась необыкновенно длинной - я засыпала и просыпалась со страхом: как бы не забыть его имя. Под утро забылась крепким сном. Проснулась без температуры, но со страшной слабостью во всем теле.

Вспомнила про сон и сейчас же обратилась к мужу с вопросом, не знает ли он, кто такой был Иоанн Кронштадтский и вообще был ли такой человек?

«Да, это был священник благочестивой жизни» - ответил муж.