Джордж Найт - Моя схватка с Богом

Однако наглядная демонстрация порочности сатаны, как бы важно это ни было, лишь наполовину решила бы проблему, ибо Бога очень хитроумно обвинили в несправедливости. Вторая половина вселенской драмы должна была бы состоять в «наглядной демонстрации праведности Бога». Леон Моррис справедливо отмечает, что мало разоблачить зло; нужно еще «оправдать добро » [22] Albert С. Knudson, The Doctrine of Redemption (New York: Abingdon-Cokesbury Press, 1933), p. 365; Leon Morris, The Cross of Jesus (Grand Rapids, MI: Wm. B. Eerdmans Pub. Co., 1988), p. 9. .

Но как Бог сумел бы наилучшим образом оправдаться в этой тонкой борьбе, находясь под тенью обвинений клеветника? Как Он мог искоренить зло, не пробудив в Своих подданных опасений, что сатана может оказаться в конце концов правым? И как Он мог по справедливости спасти мятежных грешников?

По всей видимости. Бог знал, что кое-чему нельзя дать удовлетворительного объяснения, и поэтому решил не отвечать на обвинения сатаны, используя для этого логические доводы или тщательно разработанную богословскую теорию. Он задумал продемонстрировать Свою любовь в действии. С помощью этой демонстрации можно было бы полностью раскрыть принципы, которые исповедуют обе стороны во вселенской борьбе между добром и злом.

Бог должен был продемонстрировать эту любовь исторически, писал П. Т. Форсайт, взирая на зверства первой мировой войны, а не теоретически. Такая демонстрация должна была состояться в ходе всемирной истории. Чтобы оправдать Свое попустительство тому злому миру, в котором мы живем, Бог должен был «практически утвердить Свою святость и благость перед лицом всего. Какое-то историческое событие должно было заставить нас поверить в высшую реальность, глубокую закономерность и конечное торжество благости, невзирая на ход истории». Человеческий рассудок не в состоянии оправдать Бога в нашем мире хаоса. Только продемонстрировав Свою любовь в конкретном историческом событии, Бог мог оправдаться перед нами. Эта демонстрация состоялась на Голгофском кресте [23] P. Т. Forsyth, The Justification of God (London: Latimer House, 1948), pp. 98, 122. , на котором Бог позволил Христу стать грехом за нас (2 Кор. 5:21) и понести наказание за нарушенный Закон (Гол. 3:13; Кол. 2:14). Именно на кресте Бог во Христе отнял «силы у начальств и властей» зла, «властно подверг их позору, восторжествовав над ними Собою» (ст. 15). Крест Христа, как ничто другое, показывает Вселенной и любовь Бога, и злобную ненависть сатанинского царства.

Крест, как наглядная демонстрация двух взаимоисключающих принципов, был намного красноречивее любых словесных аргументов. Именно на кресте Христовом принципы как Божьего, так и сатанинского царства проявились во всей полноте. Крест показывает, что Бог «возлюбил мир» (Ин. 3:16; 1 Ин. 4:10).

Однако важно отметить, что крест не только демонстрирует Божью любовь, но и дает Богу возможность продемонстрировать и отстоять Свою святость.

К. С. Льюис постиг основополагающую истину, когда заметил, что некто сочинил стихотворение под названием «Любви достаточно», а другой человек написал на него самый короткий критический отзыв, состоящий всего из одного слова: «Недостаточно » [24] С. S. Lewis, The Four Loves (New York: Harcourt Brace Jovanovich, 1960), p. 163. . Божья любовь тесно связана с Его святостью, которая включает Его отде-ленность от зла (греха) и ненависть к нему [25] Дискуссии по вопросу о святости Бога смотрите в кн.: Emu Brunner, The Christian Doctrine of God, trans. Olive Wyon (Philadelphia: Westminster Press, 1949), pp. 157-174; G. R. Lewis, «God, Attributes of» m. Evangelical Dictionary of Theoligy, ed. Walter A. Elwell, p. 455. .

Любовь без святости может легко мириться с грехом. Такая любовь может забыть о принципах и правилах ради прощения и согласия. Она может изменяться и приспосабливаться к обстоятельствам, не принимая во внима-ние принципы. Форсайт совершенно прав, говоря, что мы,. могли бы любить изменчивой любовью, но «такой любви нельзя было бы доверять, какой бы сильной она ни была. Основанием для доверия является святость, которая вплетена в любовь… что и составляет суть истинной религии. Благодаря этой святости мы можем не только радоваться Божьей любви, но и доверять ей всегда». Другими словами, у нас есть гарантия, что любовь Божья не изменится, потому что Он свят. Следовательно, «любое понятие о Боге, которое возвеличивает Его Отцовство (то есть всепрощающую любовь, которая исключает возмездие за нарушенный Закон Божий) за счет Его святости… расшатывает нравственные принципы Вселенной » [26] Forsyth, Cruciality of the Cross, pp. 70, 71, 23; P. Т. Forsyth, Positive Preaching and the Modern Mine (New York: George H. Doran Co., n. d.), p. 354. .

Чрезвычайно важно признать, что великая демонстрация Божьей любви на кресте была тесно связана с Его святостью. Иисус продемонстрировал и то, и другое, когда понес наши грехи на Голгофе (7 Петр. 2:24). В смерти Иисуса мы видим как Божью любовь, так и Божий суд над грехом, восстанием и беззаконием. Это историческое событие открыло путь для (1) примирения нас с Богом и (2) для окончательного уничтожения греха во Вселенной.

В данной главе мы увидели, что кризис, вызванный появлением греха, — это скорее проблема Бога, нежели человечества. Сатана бросил тень сомнения на Божью; справедливость и пытался доказать, что Богу нельзя доверять; Бог же, по Своей премудрости, дает сатане время для развития принципов его царства.

Во второй главе мы рассмотрим проблемы, которые грех поставил перед людьми, а с третьей по шестую главы будем изучать Божье решение проблемы греха.

Закон надгробной плиты универсален. Он гласит, что все идет по кругу и что каждый рано или поздно получает свое. Для некоторых из нас путь к могиле короток, для других — долог, но одно ясно: все умирают, ибо «возмездие за грех — смерть» {Рим. 6:23) и «все согрешили и лишены славы Божией» (Рим. 3:23).

Возможно, роковой ошибкой Бога было то, что Он наделил сотворенных существ свободной волей. Этим решением Он открыл путь восстанию против Его правления на небе и на земле.

Свободная воля дала людям возможность отвергнуть факт своего сотворения и своей зависимости от Бога. И, что еще хуже, она дала людям возможность заявить о своей полной самостоятельности. Об этом постоянно говорят утонченные психологи и философы нашего времени в своих заумных трактатах.

Дерзкие люди провозглашают свое равенство с Богом. Грех — это высокомерное желание быть богом собственной жизни. Любой грех, таким образом, проистекает из неуважения к первой великой заповеди: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим» (Мф. 22:37).

Весь род людской отравлен грехом и его последствиями. Быть может, вы знаете такого человека, который не грешит. Лично я не знаю. Может быть, вы знаете кого-то, кто не находится под проклятием смерти. Я не знаю. Если самое важное во вселенской драме греха есть то, что Бог попал в затруднительное положение, то второй по важности факт, с человеческой точки зрения, заключается в том, что люди также испытывают трудности. Куда ни глянь — повсюду отдельные люди и целые сообщества сталкиваются с, казалось бы, неразрешимыми вопросами.