Иеромонах Трифон - Чудеса последнего времени

Очередь приближалась, в сердце Валентины поднялись волнение, страх, тревога. Ведь она-то ехала отрицать Бога, она ни во что не верила.

Вдруг перед ней из очереди выбежал мужчина и бросился убегать в сторону от Чтеца и Стола, но рядом стоящий страж поднял руку в горизонтальном положении, и из-под руки появилось огненное Копье, которое вмиг настигло бегущего, пронзило его и сбросило в ту же пропасть, куда бросали всех неверующих. Ноги Валентины подкосились, и, казалось, налились такой тяжестью, что не сдвинуть с места, а очередь уже сократилась до двух человек. Под сердцем затрепетала душа, полная отчаяния и раскаяния. Слезы градом брызнули из глаз и залили все лицо. Она заметалась от страха, и когда лучезарные глаза были подняты на нее, в них она увидела любовь, боль, прощение... и очнулась.

Слезы по прежнему лились по ее лицу, по ее крашеным ресницам, ком подкатил к горлу, и ей стоило неимоверных усилий, чтобы не разрыдаться в переполненном вагоне...

На следующей остановке она вышла и вернулась в Москву. Отказалась от перспективной работы и устроилась в детское дошкольное учреждение. Впервые в 1978 году пошла в храм, увидела иконы... и на одной из них - того Чтеца.

Валентина Б.

Маленький Коля дружил с Ангелом. Однажды, в Светлую Пасхальную ночь Ангел подошел к Колиной кроватке в полночь и сказал:

- Христос воскресе!

Прекрасней Ангела Коля никого не видел - такой он был лучезарный, так светился его лик и сияли белоснежные длинные одеяеды. Мальчик счастливо засмеялся в ответ.

Никто не верил малышу, когда тот рассказывал о чудесном знакомстве. "Сочиняет, - решили взрослые, - ну пусть поиграет. Вырастет, в школу пойдет - там, бедняжка, забудет обо всех своих Ангелах".

Шло время. В одно чудесное утро Коленька проснулся с ощущением праздника, словно наступил день его рождения. Подумал, почему так, и вспомнил: "Сегодня же бабушка приезжает! Насовсем!".

Бабушку Коля очень любил. Бабушка была строга, не баловала его сладостями и редко гладила по голове, но когда усаживала его рядом с собой, задумывалась ненадолго... Ее все еще молодые глаза темнели, чуть склонялась седая голова. А Коля, приоткрыв рот от нетерпения, ждал чудесного. Вот сейчас бабушка тихонько улыбнется, из ее уст польется сказка, да такая, что Коленька нигде больше не услышит, ни в одной книжке не прочтет. Сказка длится порой несколько вечеров. За окном темень, а в комнате будто солнце лучами играет, расцвечивается все бабушкиной сказкой как жар - птицыным пером.

Рассказывает бабушка складно, может сама сочиняет, - Коленька не задумывается. А то начнет говорить быль - про войну, про подвиги Колиного дедушки. Мужа бабушка давно схоронила, дочь все звала стареющую мать к себе. Да разве могла бабушка оставить родную деревню, дорогой сердцу дом, двор с покосившимся забором, сад со старыми корявыми яблонями и тонкими вишнями, от которых в мае бывала душистая цветочная метель.

Но в последние месяцы нездоровилось бабушке, да и устала она от одиночества. И вот - приезжает. Насовсем приезжает. Родители Колины уже и комнату приготовили.

Бабушка вошла в комнату, перекрестилась, огляделась по-хозяйски. И перво-наперво открыла болыпой черный чемодан. Коленька с любопытством в него заглянул. А бабушка принялась доставать иконы: большие, малые, бумажные, деревянные. Рядками ложились они на стол, и стол засиял их окладами, из коричневого стал расцвеченным яркими красками образов. Коля хлопал пушистыми ресницами, жадно смотрел.

- А это кто? - ткнул маленьким пальчиком в золоченое изображение Спасителя. Бабушка улыбнулась:

- Это Господь наш. Боженька. Не знаешь? Эх ты! Потрепала внучка за вихор.

- А это вот твой покровитель небесный - Никола Угодник, Чудотворец. Эзо Матерь Божия - Пресвятая Богородица.

Коля вдруг просиял:

- А его я знаю!

Хрупка была иконочка в тонкой рамке, на которой белел Ангел, строгий и прекрасный, словно внутрь себя глядящий печальными голубыми глазами. В деснице держал Ангел крест.

- Знаю, бабушка, знаю, - захлебывался Коля в восторге, - он ко мне к кроватке приходил! Хороший он, добрый, красивый.

Бабушка молча слушала, положив руку на голову внука.

- Почему, ба, он больше ко мне не приходит? Когда он тебе приснится, поговори с ним, скажи, чтобы опять ко мне пришел. Ладно?

В дверях стояла Колина мама и улыбалась, но как-то виновато.

- Лена, его бы в церковь водить?! - обратилась к ней бабушка. - О, дочь! Смотри-ка: Ангелы его любят.

Мама пожала плечами.

Началась у Коленьки новая жизнь. Каждое воскресение шел он, крепко держась за руку бабушки, по прямой улице вдоль шоссе и, гордый, без устали преодолевал долгий путь к храму. Там было золото огня, бликов и образов, пение небесное - воплощенная сказка. Там был уже не один Ангел, они сонмом многочисленным воспевали песнь Господу и служили Ему службы. Но никто из людей не знал этого и не слышал. А Коля знал: бабушка рассказывала, да и чувствовал ведь! Но в поведении Ангелам не подражал. Чуть-чуть постоит спокойно, важно, крестясь сосредоточенно или кланяясь, едва головой до пола не доставая, да подпевая хору: "Господи, помилуй" и "Аминь". Но тут же сорвется с места помочь прихожанке свечу догорающую загасить или поздороваться с очередным знакомым, а то и получить от него конфету. Бабушка постоянно слышала: "Пойдем к иконке!". "Пить захотелось!". Или, когда Коленька уставал ждать причастия: "А скоро ли к бабушке?".

Нелегко приходилось с непоседой. И молилась бабушка, чтобы мать его, дочка ее единственная, Леночка, сама бы в Бога стала верить да в церковь с Колей ходить'. Она же, старуха, скоро с ним и справляться не сможет.

Лето наступило, томительное и пыльное в городе, упоительно-радостное, яркое в деревне. Семья Колина уехала на бабушкину родину, - и вновь зазвучали голоса в доживающем век доме, в старом вишнево-яблочном саду, во дворе с покосившимся забором.

Коля всюду бегал с ребятней. Мальчишки постарше приключений искали, а крохи - мал мала меньше - за ними увязывались, так что не всегда маме и проследить за Колей удавалось. Только что тихонько играл за окном и вот - на тебе!

Коленька помчался с мальчишками в поход на старый дом. Дом был почему-то брошенный, без окон, без дверей, разоренный да осевший - напоминал перезрелый гриб. Кажется, ветер снесет, подув чуть сильнее. Пылищи в нем было да грязи предостаточно, но интересовал мальчишек, конечно, чердак, на который из сеней вела деревянная лесенка. Быстро вскарабкались по ней мальчишки. Колю, рвущегося за ними, затащили. На чердаке - темно, жутковато, но интересно. Лишь через лишенное стекла круглое окно пробивает солнце путь своими лучами в это царство пыли да обветшалости. Коленьку потянуло к нему. Подбежал к окошку, высунулся наполовину. Тут же смекнул: "Так ведь, чего доброго, и на крышу можно перебраться. Красота, подумано - сделано!".