Оле Халлесби - О молитве

Прежде всего, у всех нас несколько неверное представление о молитве. Наше себялюбие не знает границ. Все то, что встречается нам в нашем окружении, мы наивно воспринимаем как нечто специально для нас предназначенное, что мы можем поставить на службу себе и использовать для нашей выгоды.

Различные предметы, растения, животных, людей, собственные наши члены, даже свою душу буквально все мы рассматриваем как средство достижения наших целей. Даже Бога мы не исключаем из этого числа. С того момента, как мы встретились с Ним, мы смотрим на Него как на средство удовлетворения наших желаний. Всякое отношение человека к Богу в большей или меньшей степени основано на этом: как наилучшим образом могу я использовать Бога для своей пользы? Как может Он помочь мне теперь и в будущем? С этой точки зрения рассматривает человек и молитву. Как получить мне от нее наибольшую пользу? Именно поэтому человек не находит нужным молиться регулярно. Это требует так много напряжения, так много времени и уже потому невыполнимо, что о ней просто забываешь.

Но когда те же самые люди начинают испытывать какую–то нужду, не будучи в состоянии помочь себе, а также не получая помощи от людей, они находят, что стоит обратиться к Богу. Тогда они начинают молиться, взывать и вопиять в своей нужде. И если Бог не тотчас отвечает им, они глубоко обижены. Зачем, собственно говоря, нужен Бог, если Он не предоставляет Себя в распоряжение тех, кто в Нем нуждается? Им и в голову не приходит, что Бог может существовать для чего–то другого. Многие после такого результата своей молитвы вообще перестают молиться. Если не получаешь того, о чем просишь, зачем молиться?

Для нас, открывших себя Духу молитвы и научившихся кое–чему в отношении молитвы, нетрудно понять, что эти люди имеют совершенно неверное представление о молитве. То, как они ее употребляют, является настоящим злоупотреблением ею. Такое ее употребление полностью противоречит ее сущности. Ясно, что это и не может привести к положительному результату, а получается одно лишь разочарование. Но не только обыкновенный человек таким образом злоупотребляет молитвой; и мы, верующие, нередко бываем виновны в этом. И в нас живет ветхий Адам. Если он может получить какую–то выгоду или освобождение от страданий, он не имеет ничего против молитвы. Наоборот — он проявляет удивительное стремление к молитве. Нам необходимо сознавать, что искушение к злоупотреблению молитвой свойственно всем нам и автоматически проявляется у каждого верующего.

В Мф. 20,20–23 мы имеем типичный пример такой неправильной и неисполненной молитвы. Оба сына Зеведеевы вместе со своей матерью обращаются к Иисусу и просят Его о самом высоком положении в Его Царстве, которое, как они надеются, скоро будет воздвигнуто. Их просьба, конечно, весьма наивна и простодушна. Эти ученики вместе с Петром занимают особое положение в кругу других учеников Иисуса. Теперь им очень хочется, чтобы Иисус уже сейчас гарантировал им их руководящее положение в Его грядущем Царстве. Когда остальные ученики услышали об этом, они вознегодовали на двух братьев (ст.24).

Но Иисус иначе смотрит на это. Он просто и спокойно говорит им, что не может исполнить их просьбу. Дружески и сочувственно Он поясняет им, почему Он не может сделать это. В Его тоне столько теплоты и нежности, что и наша душа согревается. Мы узнаем здесь, как относится Иисус к нам, когда мы просим Его, чтобы Он удовлетворил все наши потребности и устранил все опасности и неприятности. Он не сердится на нас, как можно было бы ожидать. Он понимает нас и пытается объяснить, как нам нужно употреблять молитву. Именно это делает Дух молитвы, когда мы в своем себялюбии и эгоизме злоупотребляем молитвой. Дружелюбно и нежно, но вполне определенно Он напоминает нам о том, что смысл молитвы заключается не в этом, и показывает нам, что мы молимся неправильно. Он кладет Свой перст точно на больное место. Сначала мы, возможно, и не поймем Его. Мы чувствуем лишь внутреннее беспокойство как во время молитвы, так и после нее. А затем мы испытываем то, что наша молитва не исполнена.

Для честного молитвенника этого достаточно. Он начинает проверять себя и свою молитву. И Дух молитвы может говорить с ним. Он узнает, что злоупотребляет молитвой и что к нему относятся слова Иакова: «Просите и не получаете, потому что просите не на добро, а чтобы употребить для ваших вожделений». Как только он поймет это, он будет удивлен и в то же время встревожен, сознавая, насколько его забота и просьбы о деле Божием и нуждах христианского труда зависят от его собственного участия. Если, к примеру, у него должно быть собрание — как горячо и искренне молится он о том, чтобы это были благословенные Богом часы! Но если такое же собрание намечено у его соседа, он, возможно, и забывает молиться об этом. Если ему предстоит проповедовать или свидетельствовать в собрании, он снова и снова молится об этом. Если же говорить должен другой, тогда его молитве недостает огня.

Или должно решаться очень важное дело. Он молится, чтобы Бог руководил им при этом решении, чтобы он мог познать и исполнить волю Его. Но затем он обнаруживает, что, по сути, его молитва направлена не на познание воли Божией, но на то, чтобы побудить Бога одобрить и благословить его собственную волю и план в этом деле. Когда он несколько раз поймал себя на злоупотреблении молитвой, он чувствует себя глубоко смирившимся в своей молитвенной жизни. Он видит эгоизм своего сердца и сознает, насколько его молитвенная жизнь пронизана этим чувством. Это заставляет его от всего сердца воскликнуть: «Господи, научи меня молиться!»

И в его молитвенной жизни наступает перемена. Не ручаясь за себя, он в своей беспомощности хватается за Дух молитвы. Его сердце жаждет свободы от злоупотребления молитвой.

Теперь путь свободен. Снова и снова Дух Святой может показывать ему, в чем состоит смысл молитвы и как нужно употреблять ее по воле Божией.

Много лет назад я был студентом в Германии. После долгого времени упорной работы мне захотелось отдохнуть, и я решил съездить в Швейцарию с целью посетить старого патриарха Самуила Целлер в Маннедорфе. Он содержал там «духовный санаторий» для людей, которые искали отдыха не только для своего тела, но и для своей души. Целлер был особо одаренным природными способностями и духовными дарованиями человеком. Он был также отличным организатором, которому удалось свое маленькое учреждение постепенно превратить в приют для духовно и нервнобольных людей.