Высокопреосвященнейший Иоанн - САМОДЕРЖАВИЕ ДУХА

3. Поездка Ильи Муромца в Киев. Илья "стоял заутрешо во Муроме, ай к обеденке поспеть хотел он в стольный Киев-град". Исполнить это благочестивое желание ему помешала иноверческая "силушка великая", которой под Черниговом "нагнано-то черным-черно". Расправившись с этой силой и получив от "мужичков да тут черниговских" благоговейное величание: "Ай ты славный богатырь да святорусский", – Илья собрался ехать дальше, но выяснилось, что у "славного креста у Левонидова" сидит Соловей-Разбойник Одихмантьев сын (имеющий легко узнаваемое половецкое происхождение). Победив его и приторочив к стремени, Илья приезжает в Киев, где "ай Владимир-князь" только что "вышел со Божьей церкви". Подивившись мужеству Ильи, он попросил Соловья свистнуть. После того, как смертоносные способности Разбойника подтвердились, Илья "во чистом поле" "срубил ему да буйну голову".

Удивительно, как неразрывно-тесно сплелась народная мысль с православным мироощущением. Начиная с побудительной причины. подвига и кончая бытовыми деталями, все в былине "оправославлено" и "воцерковлено". Глубоко ошибается тот, кто принимает это за дань традиции, за благочестивую риторику. В риторических излишествах можно заподозрить официальный документ, неизбежно склонный к торжественности. Можно обвинить в этом автора, связанного личными склонностями и привычками. Но укоренившаяся "склонность" народа как соборного автора былин, пронесенная через века, должна именоваться иначе. Искренним, живым и глубоким благочестием проникнуто большинство былин. Это интимное, внутреннее чувство человеческого сердца невозможно подделать. И когда переживает это чувство весь народ, он оставляет неизгладимые следы своих переживаний на всем, к чему прикасается в жизни и творчестве.

4. Илья Муромец и Калин-царь. Этот сюжет еще можно назвать "ссора Ильи с князем". Князь прогневался на Илью и посадил его в погреб. Былина не сомневается в правомочности княжеского поступка (уже формируется взгляд на божественное происхождение самодержавной власти), но осуждает его неразумность и поспешность, ибо "дело есть немалое. А что посадил Владимир-князь да стольно-киевский старого казака Илью Муромца в тот во погреб холодный" ("Казаком" Илья стал в период Смутного времени, так что это свидетельствует о поздней редакции былины). Не дело сажать богатыря в погреб, ибо "он мог бы постоять один за веру, за отечество… за церкви за соборные". Да и нужда в защите не заставила себя долго ждать. "Собака Калин-царь" идет на Киев, желая "Божьи церкви все на дым спустить".

Расплакавшись, раскаивается князь, что сгубил Илью: "Некому стоять теперь за веру, за отечество. Некому стоять за церкви ведь за Божии". Но, оказывается, Илья жив – предусмотрительная дочь князя Апракса-королевич на велела его в темнице холить и кормить. Илья обиды не помнит и спасает князя от "поганых".

Этот сюжет интересен тем, что доказывает существование целого сословия богатырей-верозащитников, широкую распространенность державного богатырского послушания. Когда Илья увидел, что силе поганой конца-краю нет, он решил обратиться за помощью к сотоварищам по служению – к "святорусским богатырям". Он приезжает к ним на заставу и просит помощи. Дальнейшее развитие повествования дает лишнее свидетельство правдолюбия былины, ее ненадуманности. Сперва богатыри помогать князю отказываются. При этом старший из них – Самсон Самойлович, "крестный батюшка" самого Ильи Муромца, мотивирует это так: "У него ведь есте много да князей-бояр, кормит их да поит да и жалует. Ничего нам нет от князя от Владимира". Но обида богатырей держится недолго, и когда Илья, изнемогая в бою, вновь просит помощи, они, не раздумывая, вступают в битву и плененного "собаку Калина-царя" ведут по совету Ильи в Киев к Владимиру-князю. Показательно проявляющееся в былине уважение к царскому достоинству. Калин-царь хоть и "собака", но все же царь, и потому "Владимир-князь да стольно-киевский, Он берет собаку за белы руки, И садил за столики дубовые, Кормил его яствушкой сахарною, да поил-то питьицем медвяным". И только выказав уважение, подобающее царскому достоинству поверженного врага, Владимир-князь определяет его себе в вечные данники.

5. Илья и Жидовин. Былина описывает битву Ильи с Великим Жидовином, заканчивающуюся победой русского богатыря. Существуют два достоверных исторических события, которые могли послужить отправной точкой для сюжета. Первое – разгром Святославом Хазарского каганата. Иудейское иго длилось по 965 год, когда хазарская держава пала под ударами дружин русского князя. Учитывая человеконенавистническое содержание учения талмудических религиозных сект, признающего человеческое достоинство лишь за "богоизбранным" народом и приравнивающего остальную часть человечества к скотам, лишенным бессмертной души, вполне вероятно, что общение с хазарскими "жидовинами" не оставило в русичах никаких приятных воспоминаний [7] Крещение Руси лишь увеличило неприязнь иудеев к русским. История донесла до нас достоверные отголоски этой жгучей религиозной ненависти. В 1096 году в Корсуни местным иудеем был замучен инок разоренного половцами Киево-Печерского монастыря Евстратий Постник. Еврей купил его у половцев, принуждал отречься от Христа, морил голодом, а в день Святой Пасхи распял его на кресте в присутствии других членов иудейской религиозной общины. Православная Церковь празднует память преподобного мученика Евстратия 28 марта по старому стилю. Со временем мартиролог "умученных от жидов" православных христиан рос, и это тоже не могло вызывать на Руси никаких симпатий. .

Вторым историческим событием, которое могло повлиять на былину, стал разгром в конце XV века ереси "жидовствующих", носившей кроме чисто религиозных черт и черты политического заговора. Не знавшая за пятьсот лет ни одной ереси, Русь была потрясена коварством еретиков, тайно разрушавших устои веры и государства при внешнем лицемерном благочестии. Впрочем, эти события вряд ли могли стать источником сюжета былин. Он явно более раннего происхождения. Борьба с ересью "жидовствующих" могла лишь оказать некоторое влияние на дальнейшее его развитие.

Столь же "оправославленными" и укорененными в соборном сознании народа являются и другие сюжеты былин об Илье, например, былина о его бое с Идолищем Поганым. Есть, впрочем, и "секуляризованные" сюжеты, например, бой Ильи с паленицей (богатыршей) или бой Ильи с сыном (не узнавших друг друга).

Об исторических прототипах двух других богатырей Киевского цикла – Добрыне Никитиче и Алеше Поповиче существуют разные мнения. Указывают на летописного Добрыню, дядю князя Владимира, как на прототип былинного богатыря. Александр, или Олешко Попович, упоминается в русских летописях неоднократно, причем события, связанные с его именем, отстоят одно от другого на 250 лет. "В лето 1000 (от Рождества Христова) прииде Володар с половцы к Киеву, – повествует Никоновская летопись. – И изыде нощью во сретенье им Александр Попович и уби Володаря…". В Тверской летописи имя Александра Поповича упоминается в связи с княжескими усобицами 1216 года, а в Суздальской летописи, в рассказе о битве на Калке, сказано: "И Александр Попович ту убит бысть с теми 70 храбрыми".