Константин Преображенский - КГБ в русской эмиграции

Дочь Мария открыла дверь, и за ней показалось трое милиционеров. В таком составе обычно приходят арестовывать преступников. Двое ведут его за руки, а третий, начальник, шествует впереди. Они потребовали, чтобы я к ним вышел.

—Мужа нет дома! - ответила жена и закрыла дверь.

—А нам кажется, что он дома, откройте! - сказали милиционеры и начали стучать. Вскоре на подмогу им прибыли еще пятеро вооруженных омоновцев. Они тоже стали ломиться в дверь.

—А вам что надо? - спросила жена, наблюдавшая за ними в глазок.

—Нас вызвала соседская старуха. Она сказала, что у вас шум и драка, - заявили милиционеры, даже не удосужившись проверить, есть ли хотя бы одна старуха среди наших соседей.

Впервые я сталкивался с милицией, - ведь я всегда был законопослушным гражданином! И вот теперь при первом же контакте я получил возможность убедиться в том, что милиция не очень-то затрудняет себя юридическими обоснованиями своих действий. Она всегда врет. А это опасно для общества.

Омоновцы между тем приступили к делу. Для начала они отключили у нас в квартире свет, а потом в воздухе запахло паленым. Сначала нам показалось, что в соседней квартире что-то горит, но потом из-под нашей входной двери показался белый дым. Это милиционеры специальным приспособлением расплавляли наш замок.

И все эти действия предпринимались в отношении журналиста! Не потому, что он совершил какое-то преступление, но в связи с исполнением им своего профессионального долга! Милиционеры пришли для того, чтобы принудительно доставить меня в Генеральную прокуратуру на допрос в качестве свидетеля, но ведь по ночам прокуратура не работает! Это означало, что всю ночь мне предстояло провести в отделении милиции, в клетке-обезьяннике, где хулиганы и бандиты, специально подсаженные ФСБ, могли сделать со мной все что угодно. Да, сильно же я насолил кому-то в ФСБ, если за меня взялись так серьезно!..

А между тем дверь уже по-настоящему загорелась, и жене ничего не оставалась, как ее открыть. Но в руках она держала трубку телефона, где на другом конце провода находилась адвокат Наталья Мухина. Ей жена сообщала о каждом действии милиционеров. Видя это, они и в самом деле не решились пройти дальше прихожей. Да, тяжело же приходится тем, у кого нет такого высококлассного адвоката! А ведь таких людей в России подавляющее большинство. Адвокатов в нашей стране катастрофически не хватает.

—Позовите вашего мужа только на секунду! Мы скажем ему только одно слово и уйдем, - наконец взмолились милиционеры.

—Моего мужа нет дома, - повторила жена.

Тогда следователь местной районной прокуратуры, который, как оказалось, тоже участвовал во вторжении в мою квартиру, куда-то позвонил. Справедливости ради, надо отметить, что об этом он попросил разрешения у моей жены.

Это было довольно смешно: сначала поджигают дверь, вламываются в нее, а потом вежливо спрашивают: «Разрешите воспользоваться телефоном?»

Доложив кому-то, что меня, по уверениям жены, нет дома, он бросил милиционерам: «Уходим!».

На следующий день жена послала жалобы в Главное управление внутренних дел Москвы, которому подчиняется милиция, и в Генеральную прокуратуру. Через неделю пришли ответы, поражающие своим цинизмом.

«Доводы, изложенные в Вашем заявлении, в ходе проведенной проверки не нашли подтверждения», - написал прокурор московского района Никулино старший советник юстиции В. А. Поневежский.

«Работники милиции действовали строго в рамках исполнения постановления о приводе свидетеля. Данное постановление было вынесено 2 июня 1998 года старшим следователем по особо важным делам Генеральной прокуратуры РФ, государственным советником юстиции 3 класса Николаевым В. Д. в отношении Вашего мужа, Преображенского К. Г., который уклонялся от явки к следователю по неуважительны причинам.

Данное постановление имеет все необходимые реквизиты (дата вынесения, подпись должностного лица). Действия работников милиции в ходе проведенной проверки были признаны законными и обоснованными», - подчеркнул прокурор Поневежский.

Получалось, что и поджог моей двери, и отключение света, и ложь о причине приезда милиции, - все это законно? Я тотчас представил, как мучаются простые люди в нашей стране, попадающие в более серьезные конфликты с милицией.

Но особенно поразил меня ответ из Генеральной прокуратуры. Он противоречил тому, что ответил моей жене районный прокурор. В нем утверждалось, что милиция вовсе не собиралась принудительно доставить меня к ним на допрос.

«Сотрудники милиции не имели намерения доставлять Вашего мужа куда-либо в тот же день», - написал начальник отдела по надзору за расследованием особо важных дел В. Д. Новосадов. Но зачем же тогда их приходило так много?..

Я понял, что российская юстиция пропитана ложью до самых верхов, пробиться через болото которой обычному человеку невозможно. Поэтому здесь так много людей, посаженных в тюрьму без вины...

Я же обратился за помощью к известному правозащитнику Сергею Григорьянцу, председателю общества «Гласность». Это общество разоблачает преступления КГБ. Оно проводит конгрессы демократической общественности «КГБ: вчера, сегодня, завтра». Эти конгрессы вызывают дикую ненависть ФСБ, она устраивает на них провокации, скандалы, принимает другие меры для их срыва. (В 2003 году, когда в России отчетливо запахло политическими репрессиями, ФСБ окончательно осмелела и разгромила «Гласность». Сейчас ее деятельность полностью парализована.)

В советское время Сергей Григорьянц сам подвергался преследованиям за свои политические взгляды, много лет просидел в тюрьме. В 1995 году у него убили сына, и ни у кого не возникло сомнений в том, что это сделали спецслужбы. Официальное расследование убийства ничего не дало и всячески тормозилось кем-то влиятельным.

Сергей Григорьянц помог мне обратиться в Думу. Он представил меня заместителю руководителя демократической фракции Думы «Яблоко» Сергею Митрохину. Тот направил депутатский запрос Генеральному прокурору Скуратову о незаконных действиях против журналиста Преображенского.

- Вот это действительно может помочь! - сказал мне Митрохин, одобрительно улыбаясь. И действительно - звонки из прокуратуры прекратились...

Об этих событиях я вскоре дал множество интервью. Обожженную обшивку двери моей квартиры я не стал менять. Каждый раз, когда ко мне приходили иностранные журналисты, я с гордостью им ее показывал...

А через два года после этих событий следователь Николаев прославился на весь мир, став главным действующим лицом в разрушении единственной в России независимой частной телекомпании НТВ. Но об этих событиях рассказывалось в другой главе - «ФСБ против свободы слова».