Александр Мень - Отец Александр Мень отвечает на вопросы слушателей

В Апокалипсисе есть явление Книги, и Книга эта – история мироздания, та, которая видна Богу из запредельных высей в законченном и завершенном виде. Не совсем то, что предназначено, – мы не будем употреблять такой жесткий термин, – а то, что вершится на самом деле. Нам трудно вместить это в наше сознание, в нашем измерении бытия всегда есть возможности идти направо или налево, но вот, если мы посмотрим назад, то увидим, что наш выбор уже нельзя изменить, где-то уже он был сделан. Где-то пишутся события. Кстати, это происходит по ту сторону времени, что означает выход за предел твари, так как тварь может находиться только во времени. В Апокалипсисе Иоанн так стремится узнать, что же будет, что даже плачет, – так ему горько, что будущее закрыто.

Сон – это отдых уставшего за день мозга или нечто большее?

Конечно, что-то большее. Я знаю, что когда я во сне черпаю отдых, это не только потому, что отдыхали клетки, а потому, что я в это время внутренне, духовно находился в каких-то других измерениях и с чем-то я там соприкоснулся. Я потом забыл это, но мне это дало новые силы.

Во время сна мы путешествуем по какому-то измерению. В этом измерении мы соприкасаемся с реальностями, и они одеваются для нас в одежды нашего сегодняшнего дня. У меня столько раз было, что я видел во сне какую-то совершенную ерунду, причем взятую из вчерашнего дня, но, когда я снимал покров, я видел, о чем это говорит. У одного моего знакомого была даже попытка найти законы этой шифровки. Конечно, это довольно рискованная попытка, потому что законы эти не универсальны, а он навязывал часто людям одни и те же символы, а символы эти личностно-индивидуальны. Тем не менее в каком-то мире мы пребываем. Но это совсем не мир высшего духа, это промежуточная стадия. Астральное измерение еще можно себе представить, а дальше… “изнемог высокий духа взлет”, как говорил Данте. Дальше нам все просто непредставимо. Но соприкосновение с иным опытом все-таки оказывается очень важным.

Как Вы относитесь к снам, в которых можно встретить умерших родных, маму, отца?

Я убежден в том, что именно во сне умершие родные вступают с нами в какой-то контакт.

Можете ли Вы сказать что-либо о вещих снах?

Сны – это и воспоминание о том, что прошло, и символическое описание наших состояний, как по психоанализу, и предчувствие.

Иногда бывают вещие сны. Я, например, в жизни видел два вещих сна, поразительных! Я никогда не думал, что они могут исполниться, но они через много-много лет исполнились. В молодости, когда ни о чем подобном и подумать было невозможно, мне приснился сон, что я выступаю с проповедью не в храме, а перед огромными аудиториями. Проснувшись, я подумал: вот какие бывают сны, которые никогда не исполнятся. Однако, как вы видите, это исполнилось. И я благодарен вам, что среди множества забот и дел вы находите время, чтобы нам с вами встретиться. Я чувствую себя с вами, как в храме, когда собирается народ. Спасибо вам за это.

Есть ли что-нибудь общее между сном и видением?

Сон и видение близкородственны между собой, потому что во сне мы вступаем в контакт с некоторыми духовными реальностями, и они воплощаются в те формы, которые свойственны нашему мышлению вообще, нашему опыту и конкретным событиям нашей жизни в эти месяцы, годы и дни.

Как Вы относитесь к духовному целительству?

Сам Христос был целителем. Конечно, не в этом была цель Его жизни на земле. И до Него были целители, и после Него были святые, которые исцеляли. И Сам Он говорил, что если будете иметь веру, то будете творить больше. Но Его исцеления были знаком для всех нас. Это были акты милосердия. Он дал пример и образец, и поэтому Он и Церковь Свою создал как целительную. Поэтому у нас есть среди семи таинств Церкви одно таинство, специально посвященное исцелению человека. Оно называется соборованием или елеосвящением, когда мы, семь священников (но сейчас практически семь не получается), молимся над больным специально, чтобы он был поднят от болезни. Иногда после этого таинства человек очень быстро умирает. Это происходит в тех случаях, когда исцеление заключается именно в уходе из этой жизни, когда у измученного организма уже нет сил и возможности поднять себя.

Протестантские церкви, хотя у них нет таинства елеосвящения, также устраивают общие молитвы об исцелении. И сегодня, в наши дни, в нашей стране постоянно происходят эти массовые молитвы, довольно многочисленные, и вполне достоверны исцеления людей. Конечно, человек неверующий скажет, что это самовнушение. Но это пустые слова. Никто, ни один физиолог, психолог, медик на самом деле не знает, что такое внушение, что такое гипноз, что такое самовнушение. Пока это наукой не доказано. И природа этих вещей нам неизвестна. А мы знаем только одно: что человеческий дух – гораздо более сильное, мощное и многогранное начало, чем мы в своей жизни привыкли считать.

Не чреваты ли формы взаимодействия целителя с больными какими-либо темными демоническими феноменами?

Да, безусловно, это возможно. Более того, к величайшему сожалению, я наблюдал в течение многих лет чаще воздействие темного поля. Если бы наш внутренний мир имел какую-то зримую для глаза окраску и мы посмотрели бы, что поднимается, как облака, над скопищем людей, мы бы увидели, я думаю, темные и мрачные извержения каких-то демонических вулканов. Заметьте, человек внутренне совершенно по-разному чувствует себя в лесу и в городе. И дело не в шуме машин и не в том только, что воздух в дыму. Было время, когда воздух был лучше, но все равно разница оставалась. Потому что лес менее наполнен этими испарениями человеческих страстей, именно испарениями. В лесу их значительно меньше.

Соприкосновение с демоническим, темным, является опасностью и угрозой для современного человека. И для тех, кто вступил на путь духовной терапии, душевной парапсихической терапии, соблазн велик. Недаром столько было кудесников, магов, прорицателей, которые привлекали к себе Гитлера и многих иных вождей нашего столетия. Недаром этот политический демонизм окутывал нашу землю черным облаком так долго и еще не иссяк. Призвание целителя – противостоять этому черному облаку, нести в себе свет. Особенно это касается христиан.

Отрицаете ли Вы лечебную силу экстрасенсов? Ко всем ли видам гипноза должно быть недоверие?

Нет. Гипноз – малоизученный, но широко практикуемый способ воздействия духа на дух. Иногда он может использоваться как терапевтический метод. Очень осторожно, конечно, но может. И любой врач, особенно психотерапевт или психиатр, должен этим владеть.

Что касается экстрасенсов, то есть очень доброжелательные, духовно просветленные люди, которые обладают способностью целить. Мы не знаем природы этого дара, но знаем, что это дар ограниченный, люди с годами его теряют. Один экстрасенс говорил мне, что он чувствует это как донорство, чувствует, что он отдает что-то. Одним словом, не отрицая этого с порога, мы всегда должны относиться к этим вещам осторожно.