Александр Мень - Отец Александр Мень отвечает на вопросы слушателей

Дело в том, что… кому тут мстить? Если бы революция произошла в эпоху жесточайшего угнетения народа (ну, скажем, в эпоху крепостного права), – но ведь этого же не было! Она произошла, когда была свобода совести, свобода печати, свобода предпринимательства, когда крестьянам была предоставлена при Столыпине возможность ехать и осваивать земли Сибири, и так далее. Когда Россия была в числе преуспевающих стран, через полвека она стала бы такой, как Америка. А что касается родового сознания, то все это в нас, конечно, есть. И у многих народов это есть. О трагедии Гамлета Владимир Соловьев говорил: Гамлет просто забыл, что он христианин. И навязчивый голос отца – это голос беса, который приказывал ему мстить. И вот результат.

В чем специфика философии Флоренского?

Это конкретное всеединство. Все целостно-едино, и поэтому изучение любой детали природы – это уже богословие, изучение богословия нас приведет к природе. Нет изолированных моментов.

Как сегодня Церковь относится к греху Анны Карениной?

А как бы отнесся Господь Иисус? Конечно, Он сострадал бы этой женщине, она – страдающая величина, и горе человека, трагедия человека не должны вызывать злорадства, осуждения. Поэтому и у Толстого этого не получилось.

Чем согрешил Толстой в “Воскресении” против Божественной литургии?

“Воскресение” – это очень тенденциозная книга, хотя в ней много прекрасных страниц. Вы все помните, как Толстой описывал балет: выбегают женщины, паскудно одетые, поднимают ноги, одна, другая, третья, и вообще все это безобразная картина. Но если так описывать балет, то мы потеряем всё. Так же мертво, механически описывает он Божественную литургию, и получается фарс. К тому же там есть нелепые ошибки, но это уже за счет неграмотности образованных людей в области религии. Была древняя традиция, что алтарь строили на месте гробницы мучеников. Поэтому любой христианский храм на алтаре имеет особую материю, в которую вшита частица тела святого – мощи, маленькая частица. Эта частица называется “антиминс”, и на ней совершается всё таинство евхаристии. Над чашей священник в определенный момент поднимает воздух , то есть особую материю. Толстой перепутал и написал: священник машет антиминсом над чашей. Это, конечно, совершенно нелепо. Но не в этой ошибке суть, а в том, как мертво он всё изобразил. Толстой в Церкви отрицал всё: все обряды не нужны, всё это обман, – и писал об этом очень грубым языком.

Скажите, за что Лев Толстой был отлучен от Церкви? Как Церковь относится к творчеству Льва Толстого?

Церковь никак не относится, конкретные христиане или служители Церкви могут относиться как им вздумается.

Писатель Распутин критикует Толстого, художник Глазунов в интервью говорит, что не любит Толстого, и это их право. Я в юности Толстого не любил, а потом полюбил. Церковь такие вещи не предписывает.

Что касается постановления Синода, то оно было справедливым. Дело в том, что Толстой создал собственное учение. Хорошее оно или плохое, но это его собственное учение. Скорее всего оно напоминало некоторые восточные учения – китайские, индийские и прочие. Но он пытался доказать (так ему хотелось), что это христианство, и не просто христианство, а истинное и самое настоящее. Разумеется, надо было вступить с ним в полемику, но в то время цензура не давала христианским мыслителям-богословам вести с Толстым настоящую полемику. И для того, чтобы предотвратить соблазн, Синод написал определение, в котором было сказано, что Толстой не является членом Церкви. И Толстой признал справедливость этого. В своем знаменитом ответе Синоду он пишет: “Да, я перестал принадлежать к Церкви, которая называет себя православной”. Но в то же время христианином он себя считал.

Какую оценку Вы можете дать личности и творчеству Розанова? Как понимал христианство Розанов?

Розанов был очень непоследовательным мыслителем, хотя и талантливым писателем. Для него христианство было шагом назад по сравнению с древними религиями, иудейством древним и язычеством, потому что главное, как он считал, то, что в человеке совершается, когда в нем бушует пол. Его помешательство на половой проблеме носит просто патологический характер. Он говорил, что молится Озирису, говорил, что через Христа в мир вошло зло. Он то критиковал Церковь и монашество, то обожал православие. В общем, это была сложная личность.

Расскажите о книге “Невидимая брань”. Возможно ли эту книгу приобрести?

Книга “Невидимая брань” несколько раз издавалась до революции. Это книга о духовной борьбе человека, индивидуальной борьбе против зла. Ее перевел святой епископ Феофан Затворник с греческого текста, написанного тоже святым, Никодимом Святогорцем, умершим в 1800 году. Сам Никодим Святогорец перевел эту книгу с латинского, так что первоначальным автором был латинский писатель XVII века Лоренцо Скупполе, католик. Святой Никодим не упомянул в предисловии, что автором был католик, чтобы не смущать своих читателей. А святой Феофан даже не знал, кто был настоящим автором. Но книга эта показывает, что духовность католическая и православная – при всей разнице, которая между ними, естественно, существует, – имеет и общее поле.

У меня был разговор с одним священником московской церкви о художниках Нестерове, Васнецове, Рерихе. Он сказал, чтобы я не заикался о них, потому что им, этим художникам, сейчас ох как скверно на том свете. Ибо они, по его словам, не имели права расписывать церкви. Они не художники Церкви, они писали не лики, а личины. Объясните, пожалуйста.

Этот мой неведомый коллега, который, очевидно, побывал на том свете и выяснил, каково там покойным Нестерову, Васнецову и Рериху, высказывал свою точку зрения. Я ее не оспариваю. Я вам могу сказать, что многие люди не любят Рериха как художника, считают Нестерова манерным, слащавым и истеричным, а Васнецова подражающим немецким образцам. Не думаю, чтобы это было вполне справедливо, но тем не менее что-то в этом есть. Но если брать общее мнение Церкви, то в таком случае руководство церковное никогда не заказывало бы этим людям расписывание соборов. Это же были не какие-то партизанские росписи – это заказывали церковные власти, Синод, епископат. А раз так, то что тут говорить? О вкусах не спорят. Кому нравится, кому – нет. Конечно, иконопись, с точки зрения искусства, выше, чем живопись Нестерова, но для каждой эпохи должны быть свои стили.

Какая из самых древних икон сохранилась до нашего времени и где?

Ну, если можно называть фрески иконами, то самые древние изображения находят в конце II века в катакомбах, в окрестностях Рима.