Джон Стотт - Послание к Галлатам

Итак, вот что утверждает Павел. Его евангелие, которое ставилось под сомнение пришедшими из Иудеи, от которого отвернулись галаты, было не человеческой выдумкой (плодом его собственных измышлений), не традицией (которую передала бы ему Церковь), но откровением (ибо это Бог раскрыл Павлу Евангелие). Как говорит об этом Джон Браун, «Иисус Христос Сам лично взялся обучать его». [12] Браун, с. 58. Именно поэтому Павел осмеливался называть Евангелие «моим благовествованием». Павел называет его «своим» не потому, что сам его придумал, а потому, что оно было открыто ему самым уникальным образом. Насколько смелы притязания Павла! Он утверждает, что его послание на самом деле не его, а Бога; что его евангелие на самом деле не его, а Бога; что его слова — это не его собственные слова, а слова Бога.

Заявив ошеломленным слушателям, что получил откровение от Бога без каких–либо человеческих посредников, Павел доказывает это с помощью исторических фактов, т. е. с помощью фактов своей собственной биографии. События до, после и во время его обращения были таковы, что становилось ясно, — получил он свое евангелие не от человека, а непосредственно от Бога. Мы посмотрим сейчас на все эти события по очереди.

«Вы слышали о моем прежнем образе жизни в Иудействе, что я жестоко гнал Церковь Божию и опустошал ее, и преуспевал в Иудействе более многих сверстников в роде моем, будучи неумеренным ревнителем отеческих моих преданий». Здесь Апостол описывает, каким он был до обращения, «в Иудействе», т. е., «когда был еще ревностным иудеем». «Вы слышали о моем прежнем образе жизни», — пишет он, ибо уже рассказывал им об этом. Он упоминает о двух аспектах своей жизни до перерождения: о преследовании Церкви, которая теперь стала для него «Церковью Божией» (ст. 13), и о ревностном следовании традициям отцов (ст. 14). И в том, и в другом, по его словам, он был настоящим фанатиком.

Возьмем преследование Церкви. Он гнал Церковь Божью без всякой меры, жестоко. Это слово передает насилие, даже свирепость, с которыми он взялся за свое ужасное дело. Эти слова Павла можно дополнить фактами из книги Деяний. В Иерусалиме он шел из дома в дом, хватая всех христиан, которых только мог найти, мужчин и женщин, приказывал тащить их в темницу (Деян. 8:3), и, когда христиан убивали, он подавал на то голос (Деян. 26:10). Ему мало было гнать Церковь; он стремился опустошить, истребить ее (ст. 13). Он намеревался стереть ее с лица земли.

Так же фанатично он относился к следованию иудейским традициям. «… преуспевал в Иудействе более многих сверстников в роде моем, будучи неумеренным ревнителем отеческих моих преданий» (ст. 14). «… я жил фарисеем по строжайшему в нашем вероисповедании учению» (Деян. 26:5).

Таким был Савл Тарсянин до обращения. Он был слепым приверженцем традиции, фанатиком, полностью посвятившим себя иудейству и преследованию Христа и Церкви.

Человек в подобном умственном и эмоциональном состоянии не склонен менять свое мнение или допускать, чтобы другие влияли на его точку зрения. Никакие уговоры и размышления, никакие психологические советы не смогли бы обратить человека в таком состоянии. Только Бог мог достучаться до его сердца — и достучался!

«Когда же Бог, избравший меня от утробы матери моей и призвавший благодатию Своею, благоволил открыть во мне Сына Своего, чтобы я благовествовал Его язычникам…». Очень резок контраст между стихами 13–14, с одной стороны, и стихами 15–16, с другой. В стихах 13 и 14 Павел говорит о себе: «Я гнал Церковь Божию… я опустошал ее… я преуспевал в Иудействе…» Но в стихах 15–16 он начинает говорить о Боге. «Это Бог, — пишет он, — «избрал меня от утробы матери моей», это Бог «призвал меня благодатию Своею», это Бог «благоволил открыть во мне Сына Своего». Другими словами: «В своем фанатизме я стремился гнать и опустошать, но Бог (Которого я не принимал в расчет) пленил меня и изменил весь путь моей жизни. Весь мой яростный фанатизм не мог сравниться с благом Божьим».

Заметьте, как выделен каждый шаг благодати Божьей. Во–первых: «Бог избрал меня от утробы матери моей». Как Иаков, избранный еще до рождения и предназначенный превзойти перворожденного Исава (ср. Рим. 9:10–13), как Иеремия, предназначенный еще до рождения к тому, чтобы стать пророком (Иер. 1:5), так и Павел еще до рождения был избран, чтобы стать Апостолом. Таким образом, если еще до рождения он был посвящен на апостольство, конечно, сам он к своему назначению никакого отношения не имел.

Далее, то, к чему он был предназначен до рождения, привело к его историческому призванию. «Бог призвал меня благодатию Своею», а значит, Своей любовью, даруемой не по заслугам или достоинству. Павел противился Богу, Христу, людям. Он не заслуживал милости, да и не просил о ней. И все же милость отыскала, а благодать призвала его.

В–третьих: «Бог благоволил открыть во мне Сына Своего». Неважно, говорит ли Павел о том, что он пережил на дороге в Дамаск, или о нескольких последовавших за этим днях; важно то, что ему был открыт Иисус Христос, Сын Божий. Павел преследовал и гнал Иисуса Христа, потому что считал Его самозванцем. Теперь его глаза были открыты, и он увидел, что Иисус был не шарлатаном, а Мессией для Израиля, Сыном Божьим и Спасителем мира. Он уже кое–что знал об Иисусе (но не говорил, ни здесь, ни позднее, что эти знания были открыты ему сверхъестественным образом, — ср. 1 Кор. 11:23), а теперь понял значение этих фактов. Это было откровение Христа для язычников, ибо Бог «благоволил открыть во мне Сына Своего, чтобы я благовествовал Его язычникам». Откровение было дано лично Павлу, но для того, чтобы он провозгласил его язычникам (ср. Деян. 9:15). Павел должен был проповедовать язычникам не закон Моисея, как учили «пришедшие из Иудеи», а Благую Весть (значение глагола «благовествовал» в ст. 16) -Благую Весть о Христе. Этот Христос был открыт, по словам Павла, в нем (буквально). Мы знаем, что внешне тоже что–то произошло, ибо Павел утверждает, что видел воскресшего Христа (напр. 1 Кор. 9:1; 15:8–9). Но в сущности своей это было внутреннее освещение души, Божье сияние в сердце Павла, «дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа» (2 Кор. 4:6). И это откровение настолько глубоко проникло в него, настолько слилось с ним, что он мог рассказать о нем другим. Отсюда и фраза из Нового английского перевода Библии: «Открыть Сына Своего во мне и через меня».

Эти стихи говорят об очень многом. Савл Тарсянин был фанатичным противником Евангелия. Но Богу было угодно превратить его в проповедника того самого Евангелия, которое он так яростно гнал. Избрание еще до рождения, историческое призвание и откровение Христа в нем — все это дело Бога. Поэтому ни его апостольское назначение, ни его благовествование не были получены им через людей.