Преподобный старец Верховский - Творения

Всякий нерадивый и не хотящий слушать полезных поуче­ний, хотя и молит Бога о помиловании, но не услышит его Бог и не приемлет моления его, так как он не слушает отца своего и отвращается от его отеческих наставлений. Еще по­мыслите, добро ли воссиявшему солнцу оставаться добровольно во тьме. Так творит тот, кто не хочет просвещаться от Святого Писания, какое показывает ему отец, как солнце, про­свещающее и согревающее душу прилежащего ему.

Вступившему в иночество подобает, по Апостолу Павлу, все за сор вменять и гоняться за спасением. Гоните, а не медлите: то есть все препятствующее к богоугождению, как сор, вскоре и не малодушествуя от себя отметать. Видим го­нящихся на состязаниях, со скольким усилием бегут, ни на ко­го не глядя, всех возбраняющих со многим стремлением отревают: и смысл, и око, и крепость, и душу, и тело ни к чему иному не простирают, но только к почести и к надлежащему концу. Так подобает усиленно стремиться к богоугождению, чтобы достигнуть спасительного чаяния и не лишится жизни вечной. Но развращенный брат противно поступает, не только сам не прилагает старания к исправлению, но и вспомоществующих ему отметает, и более свирепствует, и в нена­висти снисходит к отцу и ко всем богобоящимся братиям, пекущимся о нем и о его спасении.

Если же говорит, что потому не терпит продолжитель­ного чтения и поучений из Святого Евангелия и святых отец, что не понимает чтимого. Но такой должен бы еще более оказывать терпения и тщания, и со смирением умолять отца и братий, чтобы вразумляли его и объясняли ему чтимое, ибо без усердного старания и земного, и временного — ничему невозможно научиться. Тем более, Святое Писание невозможно без усердия и самому собою право уразуметь.

Такая же холодность и отвращение к словам наставника очень сладка и любезна врагу более всех величайших грехов. Потому что всякий грехи, который творим, от немощи совращаемся и падаем, как люди, или от ярости, или от похо­ти, или от нетерпения побеждаемся. А если отвращаемся и не терпим поучений отеческих и Священного Писания, происходит ни от чего иного, как только от неверия к наставнику и ожесточения и презорства к слову Божию. Божие же слово столь уважительно, что достаточно его держаться и предпочитать более жизни своей. Ибо все святые апостолы и мученики захотели лучше страдать и умереть, нежели умолчать и не говорить слово Божие ко спасению иных. Так как если бы умолчали и не возвещали слов поучительных, то могли бы избежать и мучительных страданий, и мы не познали бы истины и пребыва­ли бы во тьме пагубных заблуждений. А поэтому и у такого брата, который ожесточается, свирепствует и отвращается от спасительных поучений, видится сердце и дух такой же, како­й был у иных безбожных тиранов, которые мучили и убивали святых апостолов, мучеников и святых отцов за поучение и проповедание слова Божия. И этот, если бы имел власть и силу тех, то не только стал бы молить отца, чтобы сократил и оставил поучений, но употребил бы власть свою насильно сжечь все написанное к его обращению и назиданию.

Хотя такой брат в точности и не безбожник, и не варвар, но однако делами своими подражает им; так как не имя христианское и монашеское спасает, но дела иноческие приводят к Господу. Так и брат, если не слушает Святого Евангелия, отвращается поучений и наставлений, и живет с враждою, со смущением, тщеславием, славолюбием, презорством и непокорством, не воспользуется от наименования христианского, тем более, иноческого, потому что говорят святые отцы: если кто какой страсти поработился, то она ему и бог. И Апостол говорит: если христианин есть сребролюбец, то почитается как идолослужитель (Еф.5,5). А поэтому также, кто не хочет слушать святого поучения, то волею соделывается служителем диавола и повинуется ему, потому что только диавольским служителям противны и ненавистны святые поучения. То как можно признать такого брата за инока благочестивого, который управляет себя по подобию неверных безбожников? Поистине если о таком своем нечувствии и окаянстве не возопиет со стенанием ко Господу, чтобы всемогущею Своею десницею подъял его и помог бы ему обратиться и исправиться, то отчаянно его спасение.

Если бы брат отверг от себя пагубное высокоумие с презорством и гнался бы за смиренномудрием, тогда не только не захотел бы запрещать отцу составлять для него продолжительные поучения, но и просил бы отца умиленно, чтобы написанное для него всем объявлял и прочитывал для позора о его порочной жизни. Ибо со смирением сопряженный брат того и желает и тем более услаждается, если его бесчестят и уничижают.

И так каждый да испытывает сам себя, если поистине признает себя непотребным и любит уничижен [и поношаем] быть. Тогда от всей души да благодарит Бога, так как это не ложное есть знамение, яко вселился в него Дух Святый, и благодатью Божиею сподобился дара смиренномудрия.

Отец же еще более осудится от Бога, если не будет тщательно печься об исправлении брата, или поучением из Священного Писания, или сам написуя, что Бог внушает к его назиданию. Так как брат может быть ради страстного своего навыкновения, самонравия, высокоумия, как во мраке слепотствуя и не видит, не может познать своей гибели, но вопреки еще самообольщается и мнит о себе, как право и благо поступающий. Подобно лишенному ума, который хотя ножом режется, хотя сам себя угрызает, или в воде потопляется, или иным чем себя повреждает или губит, но все такое творя, мнит, что хорошо делает. И если сидящие при нем не будут его уберегать, то как не большему повинны будут греху и наказанию, нежели сам безумный. Так и братии, а тем более отцу неминуемо последует горе и осуждение, если вознерадит и не будет оберегать, вразумлять и удерживать брата от душевной погибели; но и сам брат при кончине лишится блаженного упования, и в бедственном отчаянии сократится жизнь его.

Оскорбление же и негодование порочного брата за продолжи­тельные поучения или писание старца к его душевному назиданию и исправлению касаются не только старца, но восходят к хулению Самого Бога. Потому что отец не от себя и не своим разумом пишет и поучает его, но сколько Бог помогает и вразумляет, как же Сам говорит в Евангелии: «без Мене не можете творити ничесоже» (Ин.15,5). Тем более, что без Господа и без Его все­сильной помощи столь много написать и стараться об его исправ­лении невозможно.

Поэтому, о, брате! посмотри на пагубу души своей, если за труд и попечение отца ты платишь ему ненавистью и злобою. Тем более трудно тебе спорить с Богом: ибо если Гос­подь благоволил быть старцу в этом служении, то есть да будет попечителем и советником к назиданию и исправле­нию твоему и других, ты же споришь вопреки, чтобы не советовал, не писал и не предлагал о полезном, то этим самым Богу противишься; сопротивляясь же Богу, как можешь быть Ему благоугоден?