Александр Грицанов - Раджниш Ошо

Юноша ничего не понимал. Что происходит? Он оглянулся назад - но там не было ни сада, ни домика, ни родителей. Все исчезло. Он повернулся было к реке - но и река исчезла, и песок, и золотые туфельки. Осталась лишь пустота, в которой зазвучал громкий смех.

И юноша тоже рассмеялся. Он понял, на чем женился.

Эта притча прекрасна. Юноша женился на пустоте, он взял в жены ничто. Это тот самый брак, которого извечно искали все великие святые. Так становятся невестами Христовыми... Но все исчезает - тропинка, сад, дом, девушка, даже следы на песке. Все исчезает. Остается только смех - смех, исходящий из самого чрева Вселенной [«А»].

Мир пропитан сакральностью [«ВТ»]. Когда Будда стал просветленным, то первое, что он сказал своим ученикам:

- Я должен пойти к Яшодхаре и поговорить с ней.

Ананда был очень смущен. Он сказал:

- Что заставило вас вернуться во дворец и разговаривать с вашей женой? Вы же оставили ее, прошло уже двенадцать лет!

И Ананда был немного смущен еще тем, что Будда думает о своей жене? Потому что как будды могут думать о своих женах? Будды не могут думать об этом.

Когда все разошлись, Ананда сказал Будде:

- Это же не хорошо. Что подумают люди?

Будда сказал:

- Что подумают люди? Я хочу выразить ей свою благодарность, и я хочу поблагодарить ее за все хорошее, что она для меня сделала. Я хочу поделиться с ней тем, что со мной произошло, я обязан это сделать. Я пойду к ней.

Он вернулся. Он вошел во дворец. Он увидел свою жену. Конечно, Яшодхара чуть не сошла с ума - этот человек исчез однажды ночью, даже не простившись с ней. Она сказала Будде:

- Почему ты не мог довериться мне? Ты должен был сказать мне, и я не стала бы мешать тебе. Почему ты не смог довериться мне хотя бы настолько?

И она стала плакать. Двенадцать лет гнева! Этот человек исчез как вор среди ночи, внезапно, без единого намека.

Будда извинился и сказал:

- Это произошло из-за непонимания. Я был невежественным, я не осознавал. Но сейчас я осознаю и знаю, вот почему я вернулся обратно. Ты мне очень помогла. Забудем о старом, сейчас не время думать о прошедшем. Посмотри на меня. Произошло что-то важное. Я пришел домой. Я чувствую, что моя первая обязанность, это прийти и поделиться своим опытом с тобой.

Гнев утих, ярость ушла, Яшодхара посмотрела на него сквозь слезы. Да, этот человек очень изменился. Это не тот человек, которого она знала. Это был совершенно другой человек; он предстал подобно яркому лучу света. Она почти видела ауру, свет вокруг него. И он был таким умиротворенным и таким тихим: он почти совсем исчез. Его присутствие было трудноуловимым. И тогда, несмотря на все, она забыла обо всех своих намерениях, она припала к его ногам и попросила инициации.

Ошо учил: «Когда вы понимаете, то появляется сострадание. Вот почему я не советую моим санньясинам покидать свои семьи. Будьте в них».

Рабиндранат Тагор написал поэму об этом случае - когда Будда вернулся: «Только скажи мне одно, - сказала она. - Ты достиг чего-то - я вижу, что ты достиг чего-то, что бы это ни было, хотя я не знаю, что это, - просто скажи мне одно, разве нельзя было достигнуть того же здесь в этом доме?».

И Будда не мог сказать нет. Можно было достичь этого здесь в этом доме, теперь он знал... потому что это не имело ничего общего с лесом или с городом, с семьей или с ашрамом.

Это не имело ничего общего ни с каким местом; это имеет отношение к вашей глубочайшей сути. Это возможно везде».

О вегетарианстве [«АС»].Ошо подчеркивал, что он не разрешает невегетарианскую пищу в ашраме по причинам, не имеющим ничего общего с религией, это - чистая эстетика: «Я не тот, кто думает, что если вы принимаете невегетарианскую пищу, вы не станете просветленными. Иисус стал просветленным, Мухаммед стал просветленным, Рамакришна стал просветленным. Тут нет никаких проблем. Вы можете принимать невегетарианскую пищу и можете стать просветленным, так что тут нет никаких религиозных проблем. Для меня проблема имеет эстетический характер.

Из-за того, что Иисус продолжал питаться мясом, у меня есть чувство, что у него не было большого эстетического чувства. И не то, чтобы он был не религиозен, - он совершенно религиозен, как и Будда, но что-то в нем утрачивается. Рамакришна продолжал есть рыбу. Это просто не эстетично, это выглядит немного уродливо.

Просветление не является ставкой, но ставкой является ваша поэзия, ваше чувство прекрасного, ваша человечность является ставкой, - но не ваша сверхчеловечность. Вот почему это не разрешается в моем ашраме и не будет разрешено. Это - вопрос красоты.

Если вы это понимаете, многое для вас прояснится. Спиртное здесь может быть разрешено, но мясо нет, так как спиртное - это вегетарианское, фруктовый сок, ферментированный, но фруктовый сок. И иногда быть немного пьяным - значит дать возможность возникнуть великой поэзии. Это возможно, это может быть разрешено.

Но мясо нельзя разрешить, это просто уродливо. Просто подумайте, что вы убиваете животное, чтобы съесть, - даже сама идея не эстетична.

Я не против этого из-за того, что животное убивают: ведь то, что является сущностью животного, будет жить, ее нельзя убить, а то, что не является сущностью, убьете вы его или нет, умрет. Так что это не имеет значения, дело не в этом.

Вопрос не в том, что вы убили животное, а убийство плохо, нет, вопрос в том, что вы просто убили животное, чтобы съесть. В то время как доступна прекрасная вегетарианская пища. Если вегетарианская пища недоступна, то это другое дело, но это доступно. Тогда зачем? Зачем тогда разрушать тело? И если вы можете убить животное, почему тогда вы не людоед? Что плохого в том, чтобы убить человека? Человеческое мясо будет для вас более подходящим. Почему бы не начать есть людей? Это - тоже вопрос эстетики.

И животные - наши братья и сестры, так как человек произошел от них, они - наша семья. Убить человека - значит убить развитое животное, а убить животное - значит просто убить кого-то, кто еще не развился. Это одно и то же. Убьете ли вы первоклассника или вы убьете студента, тут нет большой разницы.

Животные движутся к людям, а люди когда-то были животными. Это - просто вопрос эстетики».