Вениамин Милов - Дневник инока

Мясо надобно солить едкой солью, чтобы не разлагалось. Я как раз нахожусь в рассоле. Даже при такой суровости быта душа частично разлагается вдали от Церкви. Что же было бы со мной при тихом образе жизни? Прошу писать почаще. Кланяюсь о[тцу] Т[ихону]. Деткам шлю Божие благословение. Остаюсь с пожеланием Вам терпения, бодрости духа.

А[рхимандрит] В[ениамин]

26 сентября 1949г.

Дорогая Т[атьяна] Б[орисовна]!

Обстоятельное и насыщенное фактами Вашей жизни письмо получил. Много радует меня получение Ваших писем. Как будто лично поговорю, когда почитаю Ваши письма. Больше мне не с кем говорить, как только языком письменных строчек с родными, живущими вдали.

Бес также не оставляет меня, но воздвигает мысленную брань. Приходится все терпеть: и грязь жилищ и неприятности по работе, длиннейшие хождения, массу тревог. Но да будет святая воля Божия. Господь знает, что мою неисправность можно очистить только большими ударами. И в то же время с Вашей стороны и от некоторых немногих других лиц встречаю духовное утешение.

Сейчас у нас разыгрался пыльный ураган. Я заблудился в поле, за два шага ничего не было видно. Зашел в чужой колхоз. От пыли чуть не ослеп.

В себе вижу тучу слабостей, недостатков и чувствую, как нужна человеку благодать Святого Духа и в то же время личное напряжение к добру и молитве. Погибать легко нравственно, но стоять в Боге мысленно и деятельно можно только при непрерывном личном напряжении. Хотя бы это было по инерции ума.

Пишите еще мне. О[тцу] Т[ихону] горячий привет. Детей мысленно благословляю на труд учения успешного и послушания родителям прилежного. Когда будете в Лавре Вы и детки, помолитесь еще и еще за меня. О[тец] Т[ихон], знаю, молится. Христос с Вами. Простите.

А[рхимандрит] В[ениамин]

1 октября 1949 г.

Дорогая Т[атьяна] Б[орисовна]!

Сейчас получил извещение насчет посылки от Вас. Благодарю от всего сердца за родное внимание. Я все в горе. Устаю и от неприятностей в связи с работой и от самой работы учета пахоты и горючего в тракторах. Никогда не имею спокойствия, потому что обмеры земли для меня — новое дело. В них я неискусен, так как никогда не был землемером. Болею от необходимости одолевать многоверстные пространства пахоты. Когда только Господь снимет с меня эту тяготу! Потом путешествие с бригадой по колхозам, обитание в юртах — все это так нелегко, что я нервно переутомился и в смысле одежды изодрался весь! При всем том и поговорить не с кем. По этой‑то причине Ваши письма и посылки так меня утешают, что я, получив их, как бы начинаю дышать родным воздухом благоговения, чистоты и молитвы.

Вот все, что я могу сейчас сказать о себе. Дальнейшее да укажет Сам Святый Бог. Желаю и Вам до конца безропотно нести домашние тяготы, особенно воспитание детей. Окружение благодати Божией да смягчает Ваши душевные раны.

Дорогому о[тцу] Т[ихону] шлю свою обычную просьбу молитв у престола Божия. Об этом прошу и Вас и деток. Господь да управит пути Ваши к Нему. На сердце сейчас, после"извещения", — прояснение. Но в общем прегрустно. Простите.

Катин жребий — перемогаться в болезнях, а Сережин долг — хранить корректность во всех словах и быть послушным.

10 октября 1949 г.

Дорогая Т[атьяна] Б[орисовна]!

Получил Вашу посылку, тщательно и с любовью упакованную. Господь воздаст Вам сторицею в день праведного Своего воздаяния. С 16/Х в силу своего прошения я освобожден от тракторного учета и возвратился в колхоз. Пытался найти счетную работу себе, но безуспешно. Все заполнено переселенцами. Как я буду дальше жить в казахском колхозе, не зная этого языка и никем не понимаемый!

В горе — только один Бог Услышатель да изредка разговор языком писем… Потом — никогда не бываю один, помещаясь в общей комнате–землянке. Ни помолиться, ни почитать. Керосина здесь почти нет. Между тем приближаются зимние долгие ночи. Правда, может быть, недалека смерть, но как человек думаешь несколько вперед, сравнительно с текущим моментом. Если у Вас будет возможность, напишите о жизни в Лавре и о Ваших переживаниях. Поправилась ли Катя? Слушается ли Вас Сережа? Т. Т. горячий привет и молитвенные благожелания. Доволен ли он своей паствой и обстановкой жизни? Когда‑то я его увижу и с ним поговорю? Желаю Вам, Т. Б., преуспевания в терпении, вере, любви и молитве. Господь да покроет Вас кровом крил Своих во все дни Вашего земного странничества. Заочно призываю благословение Божие на всех вас.

17 октября 1949 г.

Дорогие Т[ихон] Т[ихонович] и Т[атьяна] Б[орисовна]!

Сейчас распечатал Вашу посылку. Все просмотрел и хотя на несколько минут утешился в своем внутреннем мире. Благодарю за любовь совершенно родную, чуждую разбавленности себялюбием. Посмотрел на Катину карточку в двух видах. Почему‑то на фотографии, может, благодаря ретуши, в Катиных глазах отразилось нечто"из того мира". Ретушер вытравил всю земную поволоку у Кати.

Дорогого о[тца] Тихона прочитал слова на бумажке, в которую была завернута просфора. Спаси его Христос! Как это все меня утешило!

Но утром на другой день действительность снова поставила меня лицом к лицу пред горем. Главное — знаете, что тяжело? Это всегдашняя скованность зависимостью от колхозного режима. Ежеминутно жди: вот–вот куда‑нибудь пошлют. Заставят делать то, что тебе чуждо, например: чистить колодцы по вечерам, где‑либо на холоде держать за поводья лошадь председателя кол[хо]за в то время, как он где‑либо кушает… и благодушествует. Необходимость вменять себя за ничто постоянно — нелегка. Выбраться из колхоза нет возможности. Предлагают, правда, торговать мясом в сельском ларьке… но это смешно. Какой я торговец?! Просвета не вижу впереди своего бытия… Пока кончаю писать. Спасибо Вам за все. Помоги Господи всем Вам совершать путь земной жизни. К[ате] и С[ереже] — благословение Божие.

18 октября 1949 г.

Дорогая Т[атьяна] Б[орисовна]!

Последние новости моей жизни следующие. Я из колхоза 26/10 перебрался в районное село. Квартиру кое‑как нашел за 200 руб. в месяц, точнее, в прихожей, где печка, получил право быть, лежать ночью у стенки глиняной мазанки, наподобие ночлежников. Хозяйка, немка, очень уж общительная. В квартире никогда нет покоя.

Далее с работой дело вышло так. После длительных хождений с предложением своих услуг я наконец получил позволение безвозмездно помогать в переписке по финансовой линии райфинотдела. Два дня ходил заниматься. Дальнейшее в руках Божиих. Но куда деваться с шумной квартиры — не знаю.

Сам Всеведец Господь да вознаградит Вашу семью за родное отношение ко мне. Ваша забота меня поддерживает и телесно и душевно. На свое возвращение в родные края мало надеюсь. Впрочем, об этом не следует думать, поскольку будущее всякого человека в руках Божиих. За все слава Богу! Думать надлежит исключительно о своих грехах и крайней нравственной слабости. Без благодати Божией душа — нуль.