Исидор Пелусиот - Письма

80. Пресвитеру Феодосию.

О том, что иереям надлежит украшаться всякими добродетелями и быть мужественными в опасностях, каким подвергаются за благочестие.

Тем, на кого возложен драгоценнейший венец священства, должно украшаться более добродетелями, нежели богатствами, приличным для себя удовольствием должно почитать целомудрие и не должно уступать над собою власти чреву и страстям, которые от чрева, потому что надлежит не власть почитать чем–то служащим к удовлетворение пожеланий, но терпение признавать властью. А если предстоит опасность пострадать за добродетель или благочестие, должно не бежать от смерти. Таковые подвергнутся осмеянию, если, убоявшись, не с охотою пойдут туда, приходящим куда есть надежда достигнуть того, чего желали здесь в продолжение жизни; желали же сопребывания с Богом.

81. Трибуну нотарию Серину.

Истинное благородство состоит обыкновенно в добрых нравах, и непоколебимое достоинство приобретается добродетелью. Если же кто, и происходя от знатных предков, но не украшаясь правыми нравами, купить себе достоинство, которое продают евнухи и дают из милости руки царей, может быть, не благорожденных, то несправедливо ему хватит хвалиться этим. Если же станет не только гордиться, но и презирать имеющих несравненно более блистательное достоинство добродетели, то он уготовляет осмеяние не только себе, но и предкам, как неизвестным и темным. Посему, чтобы не потерпеть этого, познай себя самого.

82. Воину Исаии.

Говорю, что не только рожденным, подобно тебе, от родителей темных и неизвестных, но и происшедшим от знаменитых и славных отцов не надлежит доходить до такого высокомерия и преступать пределы естества. Посему, чтобы, впав в чрезмерность, не понести и чрезмерных наказаний, старайся безумие высокомерия сдерживать браздами скромности; приобрети себе наружность, приличную человеку благонравному, и ни глазами, ни бровями, ни языком, ни походкою, не показывай в себе следа такой болезни.

83. Пресвитеру Феогносту.

Научитеся добро творити (Ис.1:17).

Многие, любомудрствуя на словах, обличаются делами, потому что, пред всеми повторяя непрестанно Божественные изречения, в тайне делают непозволительное. Посему сказано: научитеся добро творити . Ибо хорошо говорить, не поступая при этом право, — не только суетное и пустое дело, но и возбуждает смех в людях степенных.

84. Диакону Евтонию.

О падении и восстановлении Навуходоносора.

Царю вавилонскому, который так глубоко пал, преступил пределы естества и безрассудно возмечтал о равенстве с Богом, концом бедствия было познание Всесовершенного, ибо после того, как познал он свое естество и исповедал несравненное превосходство Царя Небесного, воспринял он прежнюю свою власть. Посему, как же думаешь, будто бы наказания налагаются на нас просто, а не для какой–либо пользы?

85. Мартиниану, Марону, Зосиме, Евстафию.

Перо у меня медлит писать о том, чего не хотел бы я и знать. Но поскольку надобно призвать обратно погрузившихся в крайний порок, пишу, чтобы оставили вы то, чего не могу и выговорить, боясь осквернить язык, и что вы, не знаю почему, осмеливаетесь делать.

86. Пресвитеру Евстафию.

Хотя неожиданный успех, как писал ты, сделал пресвитера Зосиму склонным к нанесению обид, ибо люди, которым, особенно сверх чаяния, выпадает счастливая участь, обыкновенно начинают причинять обиды, — но ты любомудрствуй. Ибо таким образом возможешь и ему отомстить (ничто не мучит так обидчиков, как терпеливость обиженных), и о себе от всех заслужишь доброе мнение, и докажешь, что разглашаемое о тебе ложно. Гневаться и негодовать — это самое ясное доказательство того, что обиды нанесены справедливо, а смеяться над ними — такое же доказательство того, что не сознаешь за собою ничего худого.

87. Ему же.

Узнал я от людей, которым противна ложь и у которых на языке вселяется истина, будто бы, оскорбляемый Зосимою, ты некоторое время любомудрствуешь, а после осмеиваешь его, очерняешь при всех, говоря, что он, будучи рабом и рожденным от рабов, злословит украшенных благоговением и благородством. Притом же припоминаешь сказанное о таких людях древними, а именно, что вырвавшийся из–под бича во время благополучия бывает несносен и что если пользоваться счастьем не по достоинству, то для людей несмысленных это может сделаться поводом к злоумию.

И крайне удивляюсь я, почему, когда еще сильно разгорается костер, разжигающий раздражительность, ты владеешь гневом, а когда по видимости он затухает, побеждаешься им. Гневаться вначале не неестественно тому, кто не очень обучился любомудрствовать; а когда костер уменьшился и угас, разжигать в себе печь неестественно. Если же напоминание сказанного воспламеняет огонь, то пусть лучше веселит тебя и соблюдает в покое то, что ты любомудрствовал. Ибо справедливо будешь приводить себе на мысль не то, что прилично слышать обидчику, но то, что тебе прилично говорить. Посему, не обижай самого себя, подражая ему и осмеивая его жизнь, не доводи до осквернения свой язык, но любомудрствуй до конца. Это доставить тебе тысячекратную славу.

88. Пресвитеру Зосиме.

Крайне скорблю душою, что, имея для худшего острое зрение, ты слепотствуешь для добродетели и, будучи любителем необычайных грехопадений, оказался ты еще изобретателем новых неправд. Посему, если хочешь избавить меня от печали и себя от наказания, переменись скорее, хорошо зная, что кто отойдет отсюда, не посвятив себя добродетели и не усовершившись в ней, тот будет в огне, пришедший же туда усовершившимся и очистившимся будет ликовствовать с божественными Силами.

89. Схоластику Феодосию.

О том что чтение Божественных Писаний полезно и стоящим, и падшим, и вообще всем, назидая каждого.

Священные Писания полагают, что во всех людей должна быть вложена не косвенная и сомнительная, но прямая, ясная, твердая, непоколебимая и непреклонная вера в Бога. И для сего тем, которые в опасности, обещают они благую надежду, тем, которые ведут дела свои успешно, придают благодушие и несчастным подают утешение, а в согрешающих усиливают страх, чтобы они не по имени только уразумели Бога и всякое доброе понятие не порождали незрелым, но, уразумев, что Бог — Творец, Царь, Правитель, Промыслитель, Попечитель, воздающий добрым и злым (это самое главное и верное учение о Боге), избегали худого и возлюбили добродетель.

Исследование же о сущности Божией и не необходимо, и недостижимо для людей. Надобно знать и веровать, что Бог есть, а не входить в пытливое исследование о том, Что такое Бог. Посему, оставив учение о сущности, как недоступное и вовсе не уловимое, превышающее всякое исследование, упорядочим жизнь свою и нрав свой, как несомненно обязанные дать в сем отчет.