Феодор Студит - Сочинения

Что же затем? Будем ли скорбеть больше надлежащего? Будем ли проливать слезы без меры? Будем ли сетовать неудержимо? Но где знание, где мудрость, где разумение, которыми украшено твое благородство и притом более многих из нынешних сановников? Нет, возлюбленный, нет; но, посетовав и поплакав умеренно, сколько нужно для исполнения долга погребения матери и для удовлетворения естественной потребности, обратимся опять, если угодно, к самим себе и будем возвышенным взором смотреть на здешнее. Ибо находящееся на земле есть сновидение, тень и забава, как говорит некто из богословов; несуществующие рождаются, а существующие разрушаются. Так и мы пойдем тем же путем, которым прошли отцы наши, и всех ожидает одинаковая участь, а, может быть, одна другой печальнее; ибо один, может быть, будет погребен мирно, а другой не так, но сделается или жертвою войны, или добычею моря, или как–нибудь иначе погибнет жалким образом, как мы видим в другом роде внезапной смерти, чего блаженная мать избавилась, отшедши отсюда в святости и крестоносной жизни.

Остается нам при этом произнести приснопамятные слова божественного Иова: Господь дал, Господь и взял; как угодно было Господу, так и сделалось (Иов.1:21). Прибавил бы я, что эти слова могут быть полезны нам и в наших прискорбных и затруднительных обстоятельствах, ибо и тот знаменитый муж, как ты знаешь, среди бесчисленных бедствий воздавал благодарение Богу. Не будем же унывать, любезнейший, и не станем отчаиваться в жизни, зная, что Бог не попустит нам быть искушаемыми сверх наших сил (1 Кор.10:13). Кто знает, что родит завтрашний день (Прит.27:1)? И кто сказал бы Аврааму: Сарра будет кормить детей грудью (Быт.21:7)? Знаменательны эти слова. Будем же молить Самого Господа славы, чтобы Он, коснувшись твоего сердца, произвел в нем свет нескончаемого утешения, так чтобы оно, имея в самом себе средства утешения, не нуждалось в словах другого.

Видели мы и возлюбленного брата нашего и духовного сына, господина Иоанна, единокровного вашей высокости, посетившего нас, грешных, по–надлежащему; его мы утешали краткими словами о смерти матери и увещевали с братским расположением переносить касающееся твоего благочестия.

И теперь мы посещаем достоинство твое письмом, желая знать, в здравии ли ты продолжаешь священно проводить духовную жизнь. Делать это — наш долг; ибо ты сама вверила себя нашему смирению после блаженной матери своей, которой память в книге живых, как жившей прекрасно и оставившей в жизни своей образец благочестия не только для тебя, священной и богомудрой, и для подвластных тебе, но и для всех других, которые желают ревновать о добре. Итак, имея в матери пример добродетели, приложи, увещеваем тебя, госпожа, должное еще и со своей стороны, чтобы по прекрасному образцу и самой тебе сделаться образцом божественной жизни для взирающих на тебя, как ты и сделаешься. Ибо мы еще и еще слышим о прекрасных делах, которые ты совершаешь как в руководстве сестер, с любовью соединяя всех единодушием, бодрствуя пред Богом в молитвах, псалмопениях, чтениях, так и в братолюбивом принятии странников, разнообразно разделяя себя между заботами и благодеяниями. Что глаз в теле, то же в Византии, как я слышу, твой монастырь, которым прославляется Бог и неизреченно радуется блаженная мать; ибо святые удостоены взирать на доблестные дела учеников своих.

Радуйся же, добрая учительница и истинная мать детей Божиих; другие пусть получают земные достоинства и отличия, диадемы и венцы временные; для тебя достаточно будет креста Христова, богоугодной жизни, возлюбленного Христу девственного жилища и, если угодно, важнейших золота и драгоценного камня глаголов Божиих, темной одежды, последования Христу; это выше всего земного и есть залог царства небесного.

Пусть же не дремлет у тебя око ума, и не заграждается слух сердца, и никогда не прекращается божественная любовь твоя, но возрастай постоянно, преуспевая в добродетелях, умеряя и сокрушая душу и как бы из некоторого источника проливая слезы. Эта вода особенно хороша: она очищает душу, иногда оскверняемую помыслами, погашает огонь, по невнимательности воспламеняющийся от плотской любви, укрощает беспокойные расположения от нападений врага, поистине преклоняет Бога на милость и возвращает в прежнее невинное состояние любящего ее.

Как мудрая, ты разумей, о чем я говорю. Господь подает тебе благодать и еще да подаст тебе, чтобы любить и взаимно быть любимою, желать и взаимно быть предметом желаний, так чтобы и тебе можно было сказать с апостолом: уже не я живу, но живет во мне Христос (Гал.2:20). Подлинно, кто всецело любит Бога, тот выходит из себя, в Любимом живя и двигаясь, и существуя. Такою быть слово мое желает тебе, невесте Христовой, и подвластным тебе дщерям Божиим.

Что же после этого? Жених Христос, небесный брачный чертог, блага вышнего Иерусалима, самое царство небесное и все утешения, обещанные святым, достигнув которых, блаженная мать увещевает и вас пребывать в подвижничестве, в согласии, в единодушии, попирать страсти, ненавидеть плоть и кровь, прилепляться к добродетелям, посредством которых можно достигнуть тех неизреченных благ.

Во второй раз пишу к твоему достоинству и делаю это по убеждению Силуана, почтеннейшего брата нашего. Ибо, придя для личной беседы, он тронул нашу смиренную душу, рассказав подробно, как ты, господин наш, с благодарностью переносишь случившееся и относишь к Богу свое страдание, поставляя вне себя все, причиняемое кознями человеческими, имея в виду одно: как бы тебе впредь устроить жизнь благоугодно Владыке всех. Всем этим он расположил нас по справедливости сказать, что добрый человек из доброго сокровища выносит доброе (Мф.12:35). Подлинно, сложив в душе своей, как бы в некоторой сокровищнице, сокровища ведения, приобретенные прежним обучением, Божественным и человеческим, ты в благопотребное время вынимаешь духовные богатства, чтобы устроить свое спасение. И посмотри, добрый человек, как во благо послужили тебе божественные познания, чтение и учение, досуг и упражнение, посещение церкви и молитва, приобретение священных глаголов и свитков, как ты богат, хотя и немного есть у тебя средств к жизни, как хорошо твое лицо и красивы твои вежды, хотя ты и лишен зрения несправедливостью, как ты знаменит и славен, хотя ты думаешь, что влачишь позорную и бесславную жизнь.

Без сомнения — это искушение и испытание добродетели, чтобы, когда по–видимому мы оставлены, тогда и оказаться нам облагодетельствованными благим Богом, Который счастьем и несчастьем, в чести и бесчестии, при порицаниях и похвалах (2 Кор.6:8), и прочим, перечисленным в словах апостола, благоволит полезно устраивать жизнь нашу.