Феодор Студит - Сочинения

А дело Евпрепиана причиняет мне, грешному, огорчение. Однако должно молиться о нем. То, о чем ты спрашивал, я и сам знаю, обстоит не так. Эти люди, как монахи, так и монахини, хотя и носящие всегда снаружи белые одежды, светоносцы — внутри, и втайне святые. Это есть один из видов экономии (приспособления), по виду напоминающий лицемерие, и состоит в том, чтобы на определенное недолгое время или на определенном месте менять внешность, или привычки, или обращение. К первому прибегал святой Авраамий, ко второму — святой Давид, а к третьему — святой Петр. Когда грозят два бедствия — падение или уклонение, лучше избрать легчайшее, т. е. второе. Лучше быть тайным монахом и не касаться нечестия, хотя бы под предлогом недостаточности сил, чем быть совершенно отвергнутым.

Ты через письмоносца устно передал, что в восьмой главе есть ошибка, противоречащая канону святого Петра [ [304] VIII правило св. Петра, епископа Александрийского. ]. Я этого не знал. Да соблюдается канон. Кто такой я, несчастный, чтобы отменять каноны? Однако, и в прочих главах: и в тех, которые ты сейчас попросил, и в тех, которыми я отвечал на вопросы других, — я советовал, но не давал правила или закона, общеобязательного по отношению к внешним. Это для меня непозволительно и не в моей власти. Я священник, хотя и недостойный, а не иерарх. Лишь ему и лицам его чина принадлежит право издавать всеобщие каноны и законы.

Усиленно потерпи Господа, возлюбленное мое чадо Тимофей, ибо написано: Если терпим, то с Ним и царствовать будем (2 Тим.2:12). Какое великое обетование стать царем на небе, если совершишь мученичество за исповедание Господа. Сказанное пусть не кажется тебе странным. Апостол и Богослов говорит: Соделал нас царями и священниками Богу и Отцу Своему (Апок.1:6). Зачем и говорить об этом? Бог повелел человеку быть даже богом. Я сказал: вы — боги, и сыны Всевышнего — все вы (Пс.81:6). Таким образом, этого достоинства достигает всякий, кто не умер от греха и не подпал нечестию.

Поэтому, брат, будем стоять, не умрем смертью греха, чтобы сделаться богами и царями. К тому же темницы, горести, стеснения, голод, огонь, меч, тысяча родов смерти, — ничто не может отлучить от любви Божией (Рим.8:35). Пусть нечестивцы прибегают к каким угодно мучениям. У меня решительно нет сил, а по грехам недостаток во всем. Но слово истины в силах доказать, что требуется. Благодатью Христовой ты начал это и, как слышу, обнаруживаешь в этом большую ревность. Но молись и обо мне, гнусном, чтобы я поревновал идти вслед за тобой. Живущий при мне приветствует тебя.

Что это за звезда благочестия воссияла над нами с запада? От нее идут светлое сияние слова и блестящие лучи жизни. Твой восход — как восход солнечный, твои исповедания — мученические, хотя по устроению Исповедуемого тебе до сих пор и не дано принять участие в подвиге бичевания, может быть, для того, чтобы запозданием дара благий Бог способствовал воспламенению в твоей душе более сильного стремления получить его. Подобно этому и матери, помимо детей одаряя прочих родственников, тем разжигают в детях стремление к получению даров. А с другой стороны, это делается, может быть, и с тою целью, чтобы на будущее время не исчезла кровь мученическая, которою и время просвещается, и почва освящается, и утверждается общество православных.

Я рад и поздравляю тебя со внесением в список исповедников. Обняв тебя духом так же, как бы видел тебя воочию, целую тебя, ценю тебя, как единомышленника, как отца или, по крайней мере, брата, — но не так, как ты из большого смиренномудрия говоришь, — на тебя смотрю и ухаживаю, и в присутствии невидимого Бога подаю руку мученику для того, чтобы нам одинаково мыслить и исповедовать даже до крови, а не как–нибудь, и не отрекаться от создавшего нас Христа Бога нашего, ни от Богородицы, ни от кого из святых. Ведь ясно, что при отвержении чьего–либо образа отрицается и сам изображаемый, ибо и первообраз, и образ суть одно и то же по чести и по силе. А если это так, как говорят богоносные Отцы, то разумеется — и в положительном, и в отрицательном смысле. Равным образом, не отвергается ли Животворящий Крест, когда оскорбляется его образ? Ясно, что отвергается. Разве и Христос не низлагается, если возражают против Его образа? Безусловно, низлагается. Что говорит Господь? — Отвергающийся вас Меня отвергается (Лк.10:16).

Человек есть образ Бога, но искусное изображение Его в телесном виде есть образ более близкий, чем человек, потому что между образом и первообразом Христа больше сходства, чем между различной у каждого степенью усвоения Божества и Самим Божеством, хотя и принято в известном смысле говорить о богоподобии. Следовательно, в переносном смысле слова Господа можно понимать как: «Отвергающий Мою икону, Меня отвергает»; иначе и быть не может, хотя с этим не согласны отрекшиеся от Христа. На этом остановимся, чтобы не слишком увеличивать размеры письма. Оставь, святой, похвалы касательно меня, ибо я не имею и не совершил ничего хорошего, но молись о моем ничтожестве. А что наш ученик, брат Ипатий, заслуживает похвалы, это достоинство отрасли, а не корня, ибо очень часто, особенно в вопросах воли, и от дурного корня произрастают прямые ветви.

Достаточно времени прошло в молчании, и потому считаю нужным обратиться к твоему отеческому преподобию с жалким, но все же любезным словом. Кто в наших глазах к Господу ближе тебя, блистающего и жизнью, и словом и, прибавлю, издавна связанного с нами одинаковыми страданиями?

Как ты, лучший из отцов, смотришь на современные события? Не вступление ли это к пришествию антихриста? Изъят из среды Христос в Своем изображении, равно как Матерь и слуги Его, а это признак иудейства или язычества. Управляют не пастыри, а волки, имея таких же в своем распоряжении. Если же где–нибудь случайно окажется овца Христова, они спешат отдать ее на растерзание зверям. Двое из моих прежних учеников, теперь безбожно пастырствуя, неистовствуют сильнее прочих: одних из своих соучеников они поглощают, увлекая их в ересь, иных наказывают сильнее, чем всякого другого. Нужно ли перечислять? Все смешалось и разорено теперь, когда прежнее зло сплелось с нынешним нечестием, все более и более растущим. Для чего я высказал это? С одной стороны, для того, чтобы найти облегчение в жалобе на смущающие мою смиренную душу печали, а с другой стороны, чтобы побудить твою святыню быть более упорным в бдении над истинным православием и молиться благому Богу нашему об отрешении власть предержащих. Я уверен, что Человеколюбец смягчится, ибо ты праведен.