Андрей Куликов - Научный атеизм. Введение

Переосмысление раннего христианства в духе паулинизма (учения Павла) явилось началом его трансформации в сторону организованной вселенской церкви. Паулинизм способствовал переключению радикальной активности христиан с критики существующих порядков на критику соперничающей религии, представители которой оказались теперь виновны во всех грехах, отклонениях и даже преступлениях — они ведь, в конце концов, распяли Христа. Кроме того, паулинизм сделал сильный акцент на загробное воздаяние, на вознаграждение за терпение и страдания блаженством на том свете.

В условиях становившейся все более жесткой догматической основы христианского вероучения уходила в прошлое полная опасностей и преследований, но отличавшаяся свободой духа и действий жизнь первоначальных сект и общин, возглавлявшихся харизматическими руководителями. На смену им в новых условиях приходили избиравшиеся верующими (а затем и утверждавшиеся сверху) должностные лица — дьяконы, епископы, пресвитеры. В рамках формировавшейся таким образом церковно-бюрократической структуры на переднем плане вскоре оказались епископы, которые вначале были лишь казначеями общин и ведали хозяйственными делами, но затем (именно в силу своей прочной позиции в общине) стали играть все более заметную руководящую роль. Уже со II в. епископы занимались толкованием сложных проблем догматики и культа, активно выступали против тех общин и сект, которые еще не смирились с общим процессом бюрократизации и догматизации христианства и пытались по-своему объяснять те или иные его проблемы.

Для борьбы с ересями созывались Вселенские соборы. Первые два из них состоялись в 325 и 381 гг., и на них была осуждена арианская ересь; третий в 431 г. осудил ересь несторианскую.

Замена харизматических руководителей бюрократической иерархией — неизбежное явление в условиях формировавшейся церкви с ее строгими канонами и нерушимыми догмами. «Видения» и «божественные откровения» трансформировавшейся и очищавшей себя от «ересей» ортодоксальной церкви более были не нужны. Страдавшие ими харизматические лидеры, пророки-проповедники уже в III–IV вв. не только решительно отстранялись от активной церковной деятельности, но и просто не допускались к ней. Их удел отныне стал иным: за их счет формировался институт монашества, деятельность и «святой дух» которого были поставлены теперь на службу церкви, на укрепление ее авторитета, причем без особой опасности для ее строгой внутренней структуры, так как уединенные и замкнутые высокими стенами монастыри препятствовали широкому распространению оригинальных «видений» осененных благодатью святых отцов в монашеской рясе.

Таким образом, очищенная от «грехов» молодости христианская церковь стала вполне приемлемым для социально-политических верхов институтом, влияние которого в массах делало желанным сближение с ним и использование его, на что не преминули обратить внимание римские императоры. Император Константин в начале IV в. поддержал церковь (по его инициативе был созван первый христианский собор), его преемники (кроме Юлиана Отступника, правившего сравнительно недолго) последовали его примеру, и вскоре христианство стало господствующей религией. Из гонимых христиане стали гонителями, о чем свидетельствует, в частности, погром «языческой» библиотеки в 415 г. в Александрии, видном центре эллинской культуры.

Библия состоит из двух частей — Ветхого завета (т. е. иудейской Торы) и Нового завета — мифов о похождении Христа. В Ветхом Завете есть прямые ссылки на некоторые книги, которые до нас не дошли, но, очевидно, были в распоряжении составителей библейских книг. Упоминается, в частности, «Книга войн Яхве», а также некая «Книга Доблестного»; последнее заглавие расшифровывается некоторыми исследователями как «Книга песен». Во всяком случае, были какие-то древние книги, до нас не дошедшие, и не исключено, что они существовали уже к моменту основания Израильского царства. По содержанию это, видимо, были преимущественно описания войн и походов, в которых участвовали еврейские племена. Этот материал в значительной своей части вошел, по всей вероятности, в соответствующие библейские книги.

Когда в дальнейшем в силу ряда политических и религиозных условий выдвинулась и была осуществлена задача создания Священного Писания, многие из ранее разрозненных фрагментов нашли себе место в этом сложном комплексе. Порядок их соединения, внутренняя связь между ними, чередование книг, составленных из них, смысл, который придавался отдельным частям создаваемого целого, — все это определялось текущими религиозно-политическими задачами, как их понимали составители и редакторы. Поэтому нередко оказывается, что какой-нибудь очень древний отрывок вставлен в рамки значительно более позднего повествования, и наоборот.

В христианстве есть такое понятие, как символ веры — краткое авторизованное изложение вероучения в христианстве. Можно сказать, отличительный признак одного учения от другого. В течение двух почти тысячелетий существования христианства в мире каждое христианское общество, каждая секта вырабатывало свои символы веры. Возникла новая отрасль богословия — символика, изучающая сравнительно символы веры разных вероисповеданий и с большим успехом заменяющая так называемое полемическое, или обличительное, богословие старого времени.

Главной книгой христианства считается Библия. Считается, что она боговдохновенной, т. е. при ее написании за правильностью утверждений присматривал сам господь бог. Из этого делается вывод, что эта книга не может содержать ложных сведений. Иначе, например, бог становится невсезнающим, а это противоречит христианскому определению бога. Однако, нет единого текста этой книги. Как правило, у каждой секты, особенно у крупных (конфессий) есть своя версия. Поэтому предлагаю писать ее с маленькой буквы, как один объект из множества возможных (например, мы же пишем букварь с маленькой буквы — а чем он хуже библии?).

(А — Ситчин) С незапамятных времен людей интриговало то обстоятельство, что бог сотворил Еву таким своеобразным способом, а именно из ребра Адама. У бога ведь было вдоволь глины, из которой он мог бы вылепить и женщину, как вылепил мужчину. Клинописные таблички, выкопанные в развалинах Вавилона, дали прямо-таки сенсационное разъяснение этой загадки. По предположению З. Косидовского, вся эта история основана на весьма забавном недоразумении. А именно: в шумерском мифе у бога Энки болело ребро. На шумерском языке слову «ребро» соответствует слово «ти». Богиня, которую позвали, чтобы она вылечила ребро у бога Энки, зовется Нинти, то есть «женщина от ребра». Но «нинти» означает также «дать жизнь». Таким образом, Нинти может в равной мере означать «женщина от ребра» и «женщина, дающая жизнь». И здесь именно коренится источник недоразумения. Древнееврейские племена заменили Нинти Евой, поскольку Ева была для них легендарной праматерью человечества, то есть «женщиной, дающей жизнь». Однако второе значение Нинти («женщина от ребра») как-то сохранилось в памяти евреев. В связи с этим в народных сказаниях получился конфуз. Еще с месопотамских времен запомнилось, что есть что-то общее между Евой и ребром, и благодаря этому родилась странная версия, будто Ева сотворена из ребра Адама. Здесь перед нами еще одно доказательство того, как много древние евреи позаимствовали в своих легендах у народов Месопотамии (миф о раздельном во времени створении Евы и Адама, в отличие о совместном в Быт. 1:27, является частью более древнего кодекса «Яхвист» — начинается с Быт. 2:4.)