Никодим Святогорец - Поучения

Подумай, возлюбленный, о той несчастной жизни, какую проводил вне отчего дома тот бедный и неизвестный юноша, и о том, чего он лишился. У него были четыре лишения. Первое — он растратил все свое наследство, второе — он стал жить у весьма жестокого хозяина, третье — он получил самую грязную работу, смотреть за свиньями, и четвертое — он стал так голодать, что хотел питаться даже пищей свиней, но и ее ему не давали.

Так и каждый грешник претерпевает те же лишения, и даже еще большие. Их лишения заключаются в следующем: первое — такой несчастный человек утрачивает дружбу с Богом, а вместе с нею лишается и небесных благ, расточая свой ум на дела плоти. Второе — он подчиняет себя своему злейшему врагу, диаволу. Третье — он забывает о своем благородстве, полученном в Крещении. Он презирает воспитание, данное ему Церковью, которая питала его своими Божественными Таинствами. Он отрекается от своего усыновления Богу и ввергает себя в постыдные дела мира — в скотские наслаждения и плотские похоти и купается в болоте этих страстей, как свинья. Четвертое и последнее — находясь в этих гнусных страстях, этот несчастный не может ни исцелиться, ни насытить свои похоти, но чем больше он питается пищей срамных дел, тем голоднее становится. Об этом очень точно сказал блаженный Феофилакт: «Делающий зло не может насытиться им. Ибо наслаждение непостоянно, оно приходит и уходит, а этот несчастный вновь остается опустошенным — состояние, достойное слез» (Толкование на притчу о блудном сыне).

Теперь же, узнав о том, как ты пострадал от греха, почему не гнушаешься ты всего злого, что удаляет тебя от Бога? Почему, очнувшись, ты не убегаешь из дома своего бесчеловечного и жестокого хозяина, который ничему так не радуется, как твоему падению? Если ты думаешь найти покой, пребывая в грехе и общаясь со своими врагами, то знай, что Бог и твоя совесть не прекратят стыдить и обличать тебя. Как же ты хочешь одновременно и грешить и оставаться в мире с совестью?

Итак, решись вернуться в небесный дом твоего Отца, сознавая, что вдали от Него можно найти лишь болезни, скорби и лишения. Пребывая вдали от Бога, ты лишаешься благ, даруемых Божественной благодатью. Если ты не причащаешься Пречистых Тайн, то знай, что ты находишься в бесчувственном состоянии. Но чтобы тебе не голодать духовным голодом и вечно насыщаться ангельским хлебом, который есть Слово Божие, всегда оставайся с Богом. Оставаясь вместе с Ним, ты не будешь голодать. Ты сможешь избежать всех видов греха — злых помыслов, убийства, прелюбодеяния, блуда, воровства, лжесвидетельства, богохульства, и рядом с Небесным Царем жить по–царски. Не бойся же! Встань из грязи и побеги к сладчайшему Иисусу, потому что ни в ком другом нет спасения (Деян. 4, 12).

Задумаемся, возлюбленные, о трех серьезных причинах, побуждающих или, лучше, принуждающих нас любить Бога. Первой из них является повеление Господа любить Его, второй — то, что Он больше всех достоин любви, и третьей — Его привыв к тому, чтобы мы через свою любовь смогли постичь и Его любовь к нам, открывающуюся в бесчисленных благодеяниях. Первая из всех заповедей есть заповедь любви: Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь (Мф. 22, 37—38). Она первая потому, что она — исполнение всего закона, основа христианской нравственности и совершенства и поэтому она должна быть краеугольным камнем в сердцах христиан. Любовь к ближнему и любая другая добродетель проистекают из любви к Богу. Любая добродетель, не имеющая в своей основе любви, основана на ненависти. Любовь — первая из добродетелей, и это потому, что она, в отличие от всех прочих, дарует человеку свободу, а также потому, что человек, если он этого захочет, может без конца совершенствоваться в ней. Она первая потому, что является высочайшей глубиной, какой только может достичь человек. И, наконец, она первая потому, что никогда не будет иметь конца, она — вечна. Потому так сказал апостол Павел: теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь, но любовь из них больше (1 Кор. 13, 13).

А теперь давайте подумаем о том, как мы должны ценить эту добродетель и с каким усердием и вниманием взращивать ее в себе. Если Господь искупил нас для того, чтобы мы Его возлюбили, то наш долг — непрестанно молить Его о том, чтобы нам быть способными проявлять на деле эту лучшую из добродетелей. И после того, как Он заповедал нам любить Его, как мы можем не обращать внимания на эту заповедь? И чего другого, как не исполнения этой заповеди, будут желать мучающиеся в аду? Ибо как только она будет возвещена в аду, то мучительный и всепожирающий огонь тотчас переменится в сладкое пламя любви. Грешники будут испытывать величайшие страдания именно оттого, * что не любили Господа, как Он заповедал нам. Они нарушили заповеди Его и этим сами заслонили себя от Его любви, как говорит святой Исаак Сирин: «Бичом любви бичуются мучающиеся в геенне, — те, которые обессилели, погрешив против любви, они находятся среди мучений — больших, чем любые самые страшные муки» (Слово 84).

В заповеди о любви можно увидеть удивительное смирение Господа, Который повелевает нам любить Его, как будто это Он нуждается в нашей любви, мы же остаемся настолько бесчувственными, что даже не замечаем Его благодеяний. Нам нужно выбрать одно из двух, третьего не дано: или с благодарностью принимать опаляющую любовь Господа, — и здесь, и в Раю, или, отказавшись от нее, вечно обжигаться адским огнем. Одно пламя — спасительное и животворящее, другое — мучительное и смертоносное.

Как же мы, неразумные, не можем понять этого и предпочитаем мертвящий огонь ада оживляющему пламени божественной любви? О любви, которую мы должны иметь к Богу, говорится в следующих словах: Дети мои! станем любить не словом или языком, но делом и истиною (1 Ин. 3, 18). Любовь к Богу должна стоять для нас выше любой любви к какому‑либо человеку, как написано: Крепка как смерть любовь (Песн. 8, 6).

Раскаемся же в том, что мы до сих пор грешили против Бога и прилеплялись более к греху, чем к Нему. С гневом отгоним от себя такое нечестие и возлюбим Господа всею душею нашею, и всею крепостию нашею, и всем разумением нашим (Лк. 10, 27), и будем стараться никогда не допускать в наше сердце какого‑либо греха. Господь многими способами побуждает нас к любви — то увещевая нас, то пугая страхом вечных мук, — будем же молиться Ему, чтобы Он дал нам силы любить Его. Скажем вместе с блаженным Августином: «Ты повелеваешь любить Тебя, дай же мне то, о чем повелеваешь!»

Мы должны любить Бога больше, чем любое другое благо, потому что в Нем — полнота всех совершенств красоты, премудрости, могущества, святости, величия, благости, бесконечности, жизни, мира, свободы, царства, справедливости и спасения. Все это не есть Бог, но есть в Боге. Он бесконечно выше всего этого, как говорит преп. Максим Исповедник: «Сам Бог бесконечно более непостижим даже чем то, что Он есть по существу; чем то, что Ему свойственно; и чем то, что Его, но вне Его».