Джон Бикман - Не искажая Слова Божия…

Поэтому определение адекватности будет сосредоточено не только на передаче смысла, но и на указанном признаке языковой формы. Исходя из наших наблюдений, мы даем следующее определение адекватного перевода: адекватным будет считаться тот перевод, который верно передает смысл и динамику оригинала. Выражение "передает смысл" означает, что перевод доносит до читателя или слушателя ту же информацию, которая содержится в тексте оригинала. Сообщение не должно искажаться или изменяться; не должен меняться и объем сообщаемой информации. "Передает динамику" означает, что, во — первых, в переводе используются наиболее естественные и живые языковые структуры, и во — вторых, адресат перевода легко понимает сообщение. Перевод должен быть так же естественен и легок для понимания, как и оригинал. При таком сравнении динамики оригинала с динамикой перевода следует иметь в виду, что адресату оригинала, возможно, было легче понимать его, поскольку и автор и читатель владели греческим языком и принадлежали к одной и той же или близким культурам. К тому же они могли слышать речь самого автора. С другой стороны, сообщаемое не зависело от этих частных преимуществ, поскольку авторы не занимались сочинением отвлеченных трактатов или туманных философских трудов, а имели в виду вполне практическую цель: они писали для того, чтобы быть понятыми.

Таким образом, проблема адекватности сводится к двум вопросам:

1) Передает ли перевод тот же самый смысл, что и оригинал?

2) Передает ли он его столь же ясно и идиоматично, как и оригинал? Если на оба вопроса ответ положительный, то мы с полным правом можем назвать перевод адекватным.

Насколько легко мы можем сформулировать эти два принципа, настолько же затруднительно бывает для переводчика применить их на практике. Достижение этой цели потребует от переводчика немалых усилий, которые впоследствии, безусловно, будут вознаграждены. Далее мы более подробно остановимся на том, какой смысл вкладывается нами в понятие адекватности.

Для переводчика первый шаг к сохранению в переводе смысла оригинала состоит в знании экзегезы текста. Лишь в том случае, когда переводчик правильно понимает исходное сообщение, он может адекватно передать его на другой язык; только тогда он сможет перевести исторические и дидактические места из Св. Писания ясно и точно, только в этом случае он будет в состоянии избежать тех ловушек, которые связаны с наличием неполной, посторонней или отличающейся информации в переводе. Таким образом, сохранение смысла оригинала можно анализировать с двух позиций: к чему следует стремиться при переводе и чего следует избегать.

Правильный перевод предполагает знание смысла Св. Писания. Это фундаментальный принцип всякого идиоматического перевода, и именно отсюда начинается экзегеза. Туссэн определяет экзегезу следующим образом: "Экзегеза есть критическое [5] То, как Туссен использует термин "критическое" не следует путать с использованием этого термина в таких выражениях, как "в высшей степени критическое исследование", относящееся к трудам либеральных теологов. Здесь его использование просто означает, что при изучении Писания используются аналитические и логические возможности интеллекта. изучение Библии в соответствии с принципами герменевтики с непосредственной целью истолковать текст…" [Toussaint 1966, с. 2]. Иными словами, ее сиюминутная задача состоит в том, чтобы как можно точнее установить, используя все доступные способы, что автор оригинала, "водимый Святым Духом", имел в виду, когда он диктовал или собственноручно записывал слова, словосочетания и предложения. Таким образом, экзегеза является основой переводческой работы, ибо если переводчик не понимает смысла оригинала, то он не может его верно перевести.

Если допустить, что переводчик понимает смысл оригинала, то далее он должен передать ту же информацию, которая заложена в исходном сообщении. Эту информацию можно подразделить на два общих разряда: историческая и дидактическая информация. Историчность сообщения не должна быть утеряна или искажена. Подобным же образом и учительный смысл Писания должен остаться без изменений.

Христианская вера глубоко укоренилась в истории. Смерть и воскресение Спасителя произошли в определенное время, в определенной стране, поэтому в задачу переводчика никак не входит изменение исторического фона прошлого.

В качестве примера перевода, который явно отклоняется от исторической основы Св. Писания, является выполненный К. Л. Джорданом (С. L. Jordan) перевод, озаглавленный Koinonia "Cotton Patch" Version. Перевод подготовлен для жителей южных американских штатов и выполнен так, как будто бы текст Писания только что был написан. Так, 1–е послание Коринфянам получило название "Послание Павла христианам в Атланте'! Глава 8, ст. 1 того же послания, который начинается: "Теперь касательно идоложертвенного" — переведен следующим образом: "Теперь о работе по воскресеньям…" Иудеи представлены как "белые", а язычники — как "негры" так что 1–е Коринфянам: "Не подавайте соблазна ни Иудеям, ни Еллинам, ни церкви Божией", — переведено как: "Подавайте хороший пример и белым, и неграм — всей Божией церкви…" Каковы бы ни были достоинства этого перевода, ясно, что в нем принцип исторической адекватности принесен в жертву живости и сиюминутной значимости текста для определенной группы читателей. Но наименования объектов, мест, лиц, животных, обычаев, верований или видов деятельности, которые составляют часть исторического изложения, должны быть переведены таким образом, чтобы в переводе сообщалась та же информация, что и в тексте оригинала. Этот принцип применим как к предметам и видам деятельности, знакомым культуре ЦЯ, так и к тем, с которыми она встречается впервые.

При описании морского путешествия Павла в Рим в трех случаях упоминаются якоря (Деян 27:29, 30, 40). Культуры многих племен незнакомы с якорями; даже если ее представители пользуются лодками, их просто затаскивают на берег или привязывают к деревьям. Даже если носители ЦЯ никогда не видели якоря, переводчик не должен заменять его на какой — либо местный эквивалент. Необходимо найти способ сохранить историческую ссылку на якорь.

Пример с якорями, конечно, лишь один из многих. Иоанн Креститель ел акриды (Мф 3:4, Мк 1:6), т. е. саранчу, которая известна далеко не во всех странах. Гадаринский одержимый был скован цепями (Мк 5:3, Лк 8:29), и то же случилось с Петром (Деян 12:6, 7) и Павлом (Деян 21:33). Часто упоминаются хлеб и вино, но и они известны не во всех культурах.