Джон Бикман - Не искажая Слова Божия…

Нам осталось рассмотреть два вопроса. Стих 7 содержит союз gar, и нам предстоит определить, на какие отношения он указывает.

Как мы уже говорили, этот абзац может рассматриваться как состоящий из двух параллельных частей. Каждая часть имеет действие ("я благодарю" и "я радуюсь и утешаюсь"), выраженное личным глаголом, значение которого вытекает из полученного Павлом сообщения о любви Филимона; а союз gar соединяет эти две части.

Каждый, кто будет анализировать данный абзац станет перед выбором, поскольку поскольку gar имеет две в равной степени приемлемые функции. Первая, наиболее распространенная в Новом Завете функция — объяснить или указать причину того, о чем говорилось в предыдущем высказывании. Выбор в пользу этой функции означал бы, что с помощью gar вводятся дальнейшие, в данном случае, субъективные причины благодарности Павла. Он благодарит Бога за ту радость и воодушевление, которые он почувствовал, когда узнал добрую весть о Филимоне.

Вторая функция союза gar заключается в выражении "связи или продолжения" [Bauer/Aland 1988, gar, кол. 305]. Это использование дает право на существование другой точки зрения, а именно той, что Павел в разной последовательности реагирует на полученные известия. Сперва он благодарит Бога. После молитвы он переходит к выражению собственной радости и воодушевления.

В данный момент у нас нет достаточных данных в пользу первой или второй точки зрения. Для нашего анализа мы выбрали вторую из них, а первую отметили в примечании как альтернативную.

Итак, мы завершили семантический анализ Филим 4^7. Если мы хотим, чтобы он представлял некоторый интерес для переводчика, то его необходимо представить таким образом, чтобы переводчик им мог воспользоваться. Поэтому в настоящем разделе мы объединили некоторые основные особенности данного анализа, о которых шла речь в этой и двух последующих главах.

1. Каждый раздел и абзац начинается с формулировки темы и конкретной семантической единицы, представленной в форме пропозиции.

2. Каждая пропозиция стиха пронумерована в алфавитном порядке.

3. Напротив каждой пропозиции указаны отношения, в которые она вступает с другими пропозициями. Кроме этого, пропозицию может вводить союз или союзное слово, которые указывают на эти отношения в русском языке.

4. Пропозиции особым образом располагаются по отношению друг к другу. Главные пропозиции занимают левый край, а второстепенные размещаются с небольшим отступом вправо.

5. В некоторых случаях внутри абзаца могут возникать второстепенные тематические линии. Тогда, согласно нашей схеме расположения пропозиций, такая подтема будет сдвинута к левому краю, а конкретное понятие (например, "евангелие" или "чудо"), связывающее ее с основной темой, будет заключено в рамку; два случая употребления такого понятия будут соединены одной линией. В Фил 4–7 подтема молитвы имеет аналогичный отступ, что и пропозиция 4в.

6. Если исследователь, проводящий семантический анализ, видит, что имеются существенные препятствия для выбора определенного суждения, касающегося либо самих пропозиций, либо отношений между ними, то внизу каждой страницы он может привести комментарий таких пропозиций, расположенный в соответствии с цифровым и алфавитным порядком.

7. Некоторые слова и выражения помечены звездочкой в том случае, если они являются особыми христианскими понятиями. Значение их объясняет особый словарь, прилагаемый к анализу.

8. Лексические варианты отделяются друг от друга черточкой в том случае, когда, во — первых, имеются лексические варианты в русском языке, одинаково верно передающие греческое понятие, и, во — вторых, в русском языке невозможно подобрать точный эквивалент греческому понятию, и поэтому используется другое слово или словосочетание, необходимое для раскрытия значения греческого слова.

Идиоматический подход к переводу иногда подвергается критике. При этом выдвигаются четыре основных возражения: во — первых, идиоматический перевод не согласуется с доктриной о боговдохновенности Священного Писания; во — вторых, только Святой Дух может открыть значение Священного Писания, но не переводчик; в — третьих, идиоматический перевод делает неуместным функции толкования Библии; и, наконец, в — четвертых, издание билингвы с параллельным общенациональным переводом приводит к возникновению у людей различных вопросов и комментариев, когда они сравнивают оба перевода. Мы обсудим все четыре пункта, но с полярной точки зрения.

В работах, посвященных вопросу боговдохновенности Библии, часто проводится различие между формой и содержанием, что описывалось в гл. 1. Так, Преус в своей книге "Боговдохновенность Писания" говорит: "…В любом произведении, написанном разумной личностью, так и в пророческом и апостольском Писании, нужно иметь в виду, две вещи: во — первых, буквы, слоги и слова являются написанными внешними символами, которые выражают мысли; во — вторых, сами мысли, которые обозначают некие вещи и явления выражаются при помощи букв, слогов и слов. Соответственно, говоря о Священном Писании мы подразумеваем и то и другое, но особенно последнее" [Preus 1957, с. 15–16].

Данной точки зрения, считающей, что и форма и содержание Библии были созданы по наитию свыше, придерживались очень долго. Преус [Preus 1957, с. 45] так выражает общее мнение лютеранских богословов семнадцатого века: "Содержание может быть выражено только при помощи слова: самой целью слова является сообщение мыслей или содержания… Смысл написанного может быть понят только из слов его выражающих. Следовательно, пока мы не признаем тот факт, что слова Писания были продиктованы Богом, мы не имеем правды говорить о боговдохновенности его, поскольку Священное Писание состоит из слов…" В книге, изданной Карлом Φ. X. Генри, "Откровение и Библия" Финлейсон особенно выделяет мысль, которая была в центре внимания богословов три века назад [Henry 1958, с. 221–234]: "Слова в письменном произведении должно принимать как средство выражения мысли; любой порядок слов, который адекватно выражает мысль, является правильным за исключением того, который ее искажает. Сообщением можно назвать только ту мысль, которая правильно выражена словами. Если Откровение — воплощение мысли Божией, то письменная его передача должна иметь именно тот вид, который хотел ему придать Господь. В этом случае написанный текст сообщает суть откровения, а боговдохновенность гарантирует его достоверность".