Джон Бикман - Не искажая Слова Божия…

Данный тип перевода не предполагает точного копирования языковой формы того языка, с которого делается перевод. Цель здесь — сделать перевод как можно более понятным и живым. Поэтому в таком переводе не возникает никаких стилистических искажений, связанных с буквализмами, однако содержание оригинала при этом, как правило, искажается, поскольку в переводе сообщается нечто, чего не содержалось и не подразумевалось в оригинале. Таким образом, хотя буквальный и вольный переводы представляют собой противоположные крайности, у них есть общая негативная черта: они передают не то, что сообщается в оригинале.

В вольном переводе одни исторические факты могут подменяться другими. Вольное обращение с историческим контекстом в таком переводе, как правило, приводит к игнорированию конкретных имен людей, географических названий, а также предметов и обычаев, упоминающихся в оригинале. Кроме того, такого рода перевод может говорить больше, нежели сообщалось читателям оригинального текста, в результате чего в исходное сообщение может быть добавлена посторонняя информация. Как известно, любой перевод начинается с интерпретации исходного текста, что составляет весьма существенную и важную часть всего процесса перевода. В этой связи нелишне было бы подчеркнуть, что интерпретация текста всегда должна основываться на надежных экзегетических выводах, имеющих адекватную контекстуальную поддержку. В противном случае переводчик включит в перевод сомнительные сведения. Поэтому при наличии в переводе подобных ошибок исходное сообщение будет искажено, и текст будет содержать посторонние, лишние сведения, которые никак не входили в замысел автора.

Часто случается, что переводчик, использовав буквальный тип перевода, слышит проповеди или объяснения своего перевода, неправильно представляющие смысл исходного текста. По мере того, как переводчик осознает необходимость исправить свой перевод в тех местах, где содержится ошибка, он готов допустить не только те изменения языковой формы, которые продиктованы обязательными специфическими характеристиками ЦЯ, но и другие, более тонкие отступления от буквы оригинала. Всякий раз, когда он чувствует, что смысл текста отклоняется от оригинала, он корректирует лексику или грамматику своего перевода для того, чтобы исправить ошибку. Такого рода отступления от формы оригинала дают в результате умеренно буквальный перевод.

Этот тип перевода представляет собой значительное усовершенствование по сравнению с буквальным переводом. Однако даже в этом варианте перевод все еще содержит калькированные грамматические формы; различные употребления определенного слова все также переводятся одинаковым образом без должного внимания к контексту; многие сочетания слов, имеющие место в оригинале, удерживаются в ЦЯ. Все это приводит к тому, что исходное сообщение передается лишь частично, особенно если потеряна актуальная имплицитная информация оригинала. Такой перевод содержит ненужные двусмысленности и темные места, звучит совершенно неестественно и крайне труден для понимания. Тем не менее, несмотря на все эти недостатки, в ряде случаев умеренно буквальный перевод может использоваться в определенных целях. Так, умеренно буквальный перевод можно применять там, где данная группа верующих имеет доступ к вспомогательной справочной литературе и действительно хочет читать и учиться. Однако для тех людей, которые лишь недавно обучились грамоте, вышеперечисленные недостатки умеренно буквального перевода создадут множество проблем, поэтому этим группам людей следует рекомендовать идиоматический перевод.

При идиоматическом переводе переводчик стремится донести до людей, читающих на ЦЯ, смысл оригинала, используя естественные грамматические и лексические формы ЦЯ. Он сосредотачивается на смысле и осознает тот факт, что используемые в оригинале грамматические конструкции, лексический выбор и сочетаемость слов пригодны для передачи сообщения на ЦЯ не в большей степени, чем скажем орфографические символы оригинала. Сообщение на ЦЯ должно передаваться путем использования естественных языковых форм ЦЯ.

Иероним, знаменитый создатель латинского перевода Библии, известного под названием Вульгаты, писал: "Я могу перевести только то, что я прежде понял" [цитируется по книге: Schwarz 1955, с. 32]. Он осознавал, что для осмысленного перевода необходимо точное понимание смысла. Знал об этом и Мартин Лютер. Шварц резюмирует взгляды Лютера следующим образом: "Лютер сознавал, что дословный перевод не может буквально воспроизвести форму и атмосферу оригинала. У еврейского, греческого, латинского и немецкого есть свои особенности, которые обязывают переводчика перемоделировать многие из идиом и даже риторических приемов" [Schwarz 1955, с. 205, 206]. Мартин Лютер писал: "Если бы ангел разговаривал с Марией по — немецки, он бы использовал соответствующую форму обращения; это, и никакое другое слово и является самым лучшим переводом, какое бы выражение ни употреблялось в оригинале" [Schwarz 1955, с. 207].

Холландер в работе On Translation говорит: "…Все виды высказываний выражают определенный смысл. Перевести предложение с одного языка на другой — значит каким — то образом выявить его смысл и затем построить предложение на новом, целевом языке, которое выражало бы тот же самый смысл" [Hollander 1959, с. 207]. Аналогичную формулировку встречаем и у Эттингера: "Соответствующие друг другу модели должны быть определены как передающие эквивалентные смыслы, поскольку, каков бы ни был исходный смысл, все согласны в том, что в переводе его необходимо сохранять" [Oettinger 1959, с. 248].

Языковую форму, являющуюся средством передачи смысла, можно сравнить с "транспортным" или перевозочным средством. Предположим, что один язык представлен в виде дороги, а другой — в виде канала. Для того чтобы перевезти пассажиров по дороге нужен автомобиль; для того чтобы перевезти тех же самых пассажиров по воде, требуется иное транспортное средство, а именно какое — либо судно. То же самое верно относительно передачи смысла. Один язык для передачи данного смысла использует определенную форму; другой язык будет использовать другую форму, даже если передается тот же самый смысл. Далее, никто не пытается, поднимаясь на борт корабля, оснастить его частями автомобиля. Точно так же не следует при переводе переносить грамматические и лексические формы оригинала в текст перевода. Языковые формы представляют собой всего лишь "транспортные" средства, при помощи которых сообщение доносится до определенного адресата. Если переводчику не удается сообщить читательской аудитории правильный смысл оригинала, то вполне вероятно, что он просто недостаточно знаком с языковой формой ЦЯ или же он имеет неверное представление о принципах перевода. Это действительно напоминает попытку поехать на судне, как если бы это был автомобиль.